А битву за Токийскую глобальную точку бифуркации видели все. В реальности в репортаже всё это проходило как операция трёх авианесущих флотов САСШ против взбесившегося японского Туманного флота, наделённого большой степенью автоматизации. В общем, битва человека против роботов. Герои, блин. Сами заварили кашу, сами и пострадали, а раструбили на весь мир такую ересь…

И эти летающие аппараты, игнорирующие всякое представление об аэродинамическом полёте, тоже видели все. Сами понимаете, что там сейчас творится. Море близ берегов Страны восходящего солнца буквально кипит от боевых кораблей разных стран, прикрывающих поисковые работы собственных учёных. Мы тоже ведь поучаствовали, и теперь Туманный флот может и летать. Даже внутри Солнечной системы. Хотя это пока так. Всё-таки прототипами альф были планетолёты. Банально грузовики для доставки груза с орбиты на поверхность, и летать на них между планетами не предполагалось.

По меркам и двенадцати рас и старших они передвигались крайне медленно. До Марса целых три с лишним часа пилить минимум. Ну, это для них, а для нас всего-то. Так что и такому рады. Нет, если бы попались их разработки в области двигателей хотя бы для внутрисистемного передвижения… мы бы против не были. Но на безрыбье…

И вот узнать, что у них где-то в окрестностях Атланты есть нечто превосходящее известные нам уже микровычислители… весьма опасная вещь. Попади такие ресурсы той же Кияма до того, как в ходе аппаратных интриг её свалили, то неизвестно, чем бы для нашей страны исследования искусственного усиления эсперов закончились. И кто даст гарантии, что в САСШ нет подобного учёного с повышением от дара эспера? Никто! А значит, надо шевелиться, но осторожно. Не дай бог заденем не ту ниточку. Ищи потом ветра в поле. Североамериканцы нигде свой артефакт не светили публично, как японцы, а значит, могут и заныкать так, что и следов следующие сто-двести лет не найдёшь.

– Это кто с тобой? – спросила вынырнувшая, словно материализовавшись из воздуха, Катаут.

– Абашева. А почему тебя это заинтересовало? – поинтересовалась у неё в ответ Захарова.

– Насть, мне нужно с тобой переговорить, а ты с непонятным персонажем ходишь. Хоть бы представила, – высказала ей претензию более известная под прозвищем Графиня, нежели под своей фамилией, девушка.

– Извини. Румия, это Скарлетт. Скарлетт, это Румия, – тут же исправилась Настя, представив их друг другу.

– Ты меня прости, но у меня, как у Рэма, подключения к Сети нет. А так что-то не припомню ни одного заметного рода с такой фамилией, – проговорила Катаут.

– Забей. Она из «третьего круга». И вообще из купцов. Папаша сильно расстарался и устроил в школу «второго», пусть и не первосортную… до этого года, – проинформировала Захарова её.

– Насть, постой, что значит не первосортную? – удивлённо вклинилась Абашева.

– Румия, тебя не учили вежливости и не встревать в чужой разговор, – подняв удивлённо бровь, спросила у неё Графиня.

– Ой, простите! – покраснев почти до кончиков ушей, ответила та.

– Скарлетт, будешь обижать гостей Рэма, я ему пожалуюсь. Думаешь, он не отыграется на тебе за сегодняшние ночные художества? – неожиданно выдала Захарова.

– Но ты же не была против, – растерянно ответила Катаут.

– Однако это вовсе не значит, что буду счастлива и тебя поздравлять. А про Абашеву я вполне серьёзно, – посмотрев на Графиню в упор, ответила Настя.

– Извините. Похоже, я немного переоценила свою значимость, – обратилась она к обоим девочкам.

– Скарлетт, перегибать палку не стоило. Просто проявляй уважение к гостям этого дома. Сюда просто так кто попало не заявляется. Румия его одноклассница. Если нечего делать, то просто бы присоединилась к его невестам, – фыркнула в ответ Захарова.

– Невестам? – в очередной раз пискнула Абашева.

– Я же тебе сказала, он особый случай. Пожалуй даже очень, – переключилась на неё Настя.

– Но ведь там… – прошептала Румия, то так и не договорила.

Глядя со стороны, можно было подумать, её в этот момент чуть не задушили.

– Ну, и кто? – поинтересовалась Захарова у неё, приподняв вопросительно одну бровь.

– Воротынская… Голицына! Да Иванова в конце-то концов! – по мере произнесения фамилий голос Абашевой наливался силой и обвинительными нотками.

– Хочешь сказать, у них не по две ноги и руки? – мило поинтересовалась у неё Настя.

– Нет конечно же! – воскликнула в ответ Румия.

– Может, глаз во лбу или рога завелись? А то и, не дай бог, хвост? – никак не хотела от неё отставать Захарова.

– Нет, нет и нет. Просто, кто они и кто он! – чуть ли не завопила Рэмова одноклассница.

– А кто они? Они у нас женщины, Кто же тогда у нас Рэм? Вот ведь неожиданность, мужчина. По-моему, сочетаемая комбинация, – Настя стала строить из себя дуру.

– Да он ещё в школе учится! – никак не унималась Абашева.

– Ну, правильно. А то бы давно за него замуж выскочили, а так приходится вялиться в невестах. И что самое паршивое, не один год ещё, – подтвердила её догадку Захарова.

– Я не это имела в виду! – не пожелала соглашаться с очевидным Румия.

– А что тогда? – продолжала строить из себя дуру Настя.

– Да их в стране все знают! А Рэма никто! – заявила Абашева гордо.

– Прямо уж никто? Воротынские, Голицыны и даже Ивановы его знают. На самом деле, если перечислять всех, то и сдуреть можно. Пойми, если они здесь, то уж, наверное, не считают для себя зазорным находиться рядом с ним. Вряд ли ты в курсе, что это поместье очень серьёзно повредили массированным ракетным ударом. Совсем недавно, кстати. Слушай, до каких пор ты ещё будешь сопротивляться и отрицать очевидное? – не выдержав такого упорства от гостьи, Захарова обратилась к девушке с прямым вопросом.

– Не знаю. Просто как-то это слишком неожиданно. Он ведь так спокойно уселся на предпоследнюю парту третьего ряда. А это случаем были не французы? – задала неожиданный вопрос Румия.

– А ты догадливая, – подтвердила её провожатая.

– Постой, тогда это из-за него… – начала было говорить Абашева, но потом сама зажала себе рот.

– Не стоит пугаться. Рэм так-то хороший, но порой такой зануда и раздолбай. Кстати, а эта та самая Графиня, из-за которой было столько жалоб и петиций в Царьград, – добавила вишенку на торт Захарова.

На это её собеседница лишь испуганно пискнула и уставилась на указанную особу, словно кролик, загипнотизированный питоном.

– Я английская графиня. Самая взаправдашняя, – добавила от себя Скарлетт.

– В каком это смысле? – с этим вопросом отмерла Абашева.

– В самом прямом. Титул у неё такой. Из Великобритании она родом, вот и весь сказ. Вот и представь. А ты – «Рэм им не ровня». Ты главное нигде про это не болтай, – добавила Захарова.

– Хорошо. Но почему ты назвала нашу школу заштатной? – неожиданно сменила тему Румия. Вернее, вернулась к прежней, потому что никто на её вопрос ранее не ответил.

– Я такого не говорила, – пошла в отказ Захарова.

– Как?! А как же?.. – удивилась такому гостья.

– А вот так. Важна точность формулировок. Школа «второго круга» по определению не может быть заштатной. Но поскольку их куда больше, чем в «первом», то и преподавательский состав требуется куда обширней. К тому же и соответствующих учебных территорий, что по определению не может быть у всех одинаковым. А поскольку у вас тут никого из заметных участников наиболее сильных родов не наблюдалось, то и кадры были соответствующие, – спокойно ответила Настя.

– Не было? – растерянно спросила Абашева.

– А что, кто-то был? – задала встречный вопрос Захарова.

– Не в этом смысле. Получается, сейчас есть, – стала объясняться её собеседница.

– Естественно. О чем мы с тобой уже столько толкуем? Ты думаешь вам просто так всех преподавателей поменяли. К его переводу готовились заранее, это если смотреть со стороны империи. Тех же преподавателей по всей стране собрали и так, чтобы остальным не в ущерб. Поверьте, учиться станет тяжелее. Ну, а сейчас и невесты наведут порядок и комфортную атмосферу. Не думала же, что это всё ради вас? – поинтересовалась после своих объяснений Настя.