Подняв руку, я стираю влажность со щеки, и с ужасом смотрю на свои влажные пальцы, на которых чёрные разводы туши отпечатались.

Я плачу… Но в груди так пусто, не отзывается в ней ничего. Ни боль. Ни горечь, ни тоска. Ничего. Но я плачу… И не понимаю почему.

– Крошка, – Дэн подходит ко мне и берёт моё лицо в свои руки. – Ты должна понимать, что будешь виновата, если Дариан выберет Ричарда. И если так случится, то я буду вынужден убить тебя.

– Но почему?– хнычу я.

– Потому что, придя к власти, Ричард первым делом уберёт меня и моих людей. Он убивать будет каждого, кто когда-либо имел со мной дело. Медленно и мучительно, ибо это доставляет ему удовольствие. И лучше я убью тебя сам, нежели допущу того, чтобы этот ублюдок тронул тебя, – шепчет Дэн, нежно поглаживая моё лицо кончиками пальцев.

– Но… Но если ты убьёшь меня. То, как же… Как же ты меня найдёшь?

– Я найду, Крошка, не сомневайся в этом. Главное жди.

– Я буду.

– Вот и хорошо, – улыбается Дэн, и склонившись, целует меня в лоб. – А теперь, соберись. Мы и так опаздываем.

Остаток пути мы проводим в молчании.

Подойдя к двойным дверям, за которым находится комната Дариана, я останавливаюсь и смотрю на Дэна. Эмоции на его лице не читаемы для меня, ибо он вновь надел очередную маску, чтобы скрыть свою злость. Я знаю, что он злится всякий раз, стоит только упомянуть имя Дариана. И я не осуждаю его за это. Нет. Я поддерживаю его. Ведь Дьявол, что сейчас скрывается за этой дверью, сломал ему жизнь и через все круги ада протащил. И он жаждет мести так сильно, что она буквально въелась в его сознание и сердце. Все эти годы Дэн жили дышал, одержимый мыслью об убийстве Дариана. И сейчас… Сейчас я просто не могу подвести его. Не могу допустить, что бы Ричард стал Князем и забрал у меня Дэна. Забрал моего демона, который спасает меня от тварей, от реальности жестокой и в мрачной иллюзии жить позволяет.

– Я пошла, -шепчу я. – Что с моим лицом?

– Немного опухло, но всё в порядке, глаза только красные, – говорит Дэн, разъединяя наши руки.

– Хорошо. Ты будешь меня ждать?

– Да, и удачи, Крошка, – усмехается Дэн, и в его глазах я вижу, как яркое пламя злости разгорается и плещется ураган диким.

– Спасибо, – улыбаюсь я, и, подойдя к двери, стучу несколько раз.

Через несколько минут она открывается, и на пороге комнаты появляется тот самый Глошатый.

– Госпожа, Тарианна, проходите, -вежливо улыбается мужчина, и освобождает мне путь.

– Спасибо, – говорю я, и, поклонившись, захожу внутрь комнаты.

Мужчина тут же закрывает дверь, и я сглатываю, осматривая огромное пространство вокруг. Эту комнату можно назвать гостиной или кабинетом, но не спальней, нет. В таком случае, Дариан, должно быть, находится в других комнатах? Если они, конечно, здесь есть.

– Прошу, следуй за мной, – говорит мужчина, и делает взмах рукой.

Я покорно следую за ним, отмечая, что в комнате царит мрачная тишина, как будто её никогда и не использовали вовсе. И вновь слышу, слышимые только мне, шаги позади. И обернувшись, едва уловимый силуэт смерти позади себя вижу. Она сегодня облачена в парадное чёрное платье, с короной из мёртвых душ на голове, а лицо её чёрной длинной вуалью скрыто. Она в руках свою косу острую держит, и подталкивает меня вперёд, костлявой рукой дотрагиваясь, и прося двигаться вперёд.

– Госпожа? – окликает меня Глошатый, и я моргаю, понимаю, что и правда остановилась и смотрела на видимый только мне силуэт.

– Простите, – говорю я, и поспешно подхожу к мужчине, что стоял подле двойных дверей.

– С Вами всё в порядке?

– Да.

– Тогда прошу, – улыбается мужчина, и открывает мне двери.

Я захожу внутрь комнаты, и вижу Дариана. Он сидит в кресле, что больше трон напоминает, за массивным деревянным столом, и распивает какой-то напиток. На столележат какие-то бумаги, и… С боку, почти на самом краю, на двух небольших красных подушках, лежат две короны. Одна из них для короля, что из золота и драгоценных камней сделана, а другая для королевы. Сделанная из серебра, белых и хрустальных драгоценных кристаллов, что переливаются на свету. Подле рук Дариана лежит его тирс, а в комнате, кроме нас, и Глошатого, нет больше никого. Вокруг мрак царит, и всё запахом смертии крови пропитано. Дариан одет в простую белую рубашку. Без короны наголове, но с множеством колец на руке и неизменной серьгой в левом ухе. Я замечаю седину на его волосах, даи в целом весь его внешний вид, буквально кричит о том, что он… Устал? Возможно.

– Ох, драгоценное дитя, проходи, присаживайся, – улыбается Дариан, и указывает на стул подле стола. Только улыбка его ядом пропитана, от которого я должна себя защитить.

Я сажусь на указанное место, и переплетаю пальцыв замок, внимательно смотрю на мужчину, которого ненавижу всей своей сущностью.

– Что вы хотели? – спрашиваю я.

– Всего лишь поговорить, и попросить тебя об одолжении, но это будет в конце нашего разговора, – Дариан залпом опустошает свой бокал, и вновь наполняет его. Глошатый стоит позади него и внимательно наблюдает за его действиями.

– Я слушаю.

– Я хочу сказать, что я всё знаю, дитя. Дэн придумал идеальный план, но он ошибся, думая, что устранил все доказательства правды, и он ошибся, думая, что сможет обмануть меня. Я всегда вижу ложь и правду, Сара. Но я должен признать, что ты молодец, хорошо держишься. Даже не смотря на то, что он изнасиловал тебя, лишил свободы и запер в клетке. Мой сын – больной ублюдок, который убивает людей и использует их для достижений своих целей, и это то самое, что мне нравится в нём. Его безжалостность и кровожадность, его злоба и ненависть. Я взрастил в нём всё это, и горжусь тем, каким монстром он стал. Он достойный наследник. Он достоит стать Князем, – усмехается Дариан. -Ваши отношения весьма интересны. Ты так яро защищаешь его, дитя.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – хмурюсь я, понимая, что врать нет смысла. Дариан уже давно знал правду, и мы были слепы, наивно предполагая, что сможем обмануть Дьявола. Но Дьявол всегда на два шага впереди. И сейчас… Сейчас всё зависит от меня. Что я скажу. И что сделаю.

– Он никогда не говорил тебе, что означает твой позывной?

– Нет.

– Он означает, бесценная, добрая. Знаешь, почему Дэн дал тебе именно этот позывной?Вижу, что не знаешь. Мой сын ублюдок, но ты сделала его зависимым. Ещё более безумным. Опасным и свирепым монстром. Он зависим тобой. Ты его поменяла, Сара. Пускай ты не видишь этих изменений, но их вижу я. Он стал более похож на человека. Он улыбается рядом с тобой, и смотрит… Порой с нежностью. И это не нравится мне, Сара. Будущий Князь не должен позволять себе такую мерзость, как чувства. Ему придётся по костям человеческим ходить, в крови их купаться, и то, что он чувствует к тебе, будет тормозить его.

– Хотите убить меня?

– В самом начале, когда этот щенок приехал ко мне и просил отсрочку из-за тебя, у меня было ярое желание свернуть тебе шею. Ты всего лишь шлюха, дитя, что раздвигает ноги перед моим сыном, чтобы сохранить свою жалкую жизнь. Ты жалка, и ты сломана, как старые часы, которые уже не починить. Ты грязная, ты убийца, ты словно послушная псина, что выполняет приказы хозяина. Дэн подчинил тебя себе, и ты рада этому, потому что без него, ты бы сдохла на улицах. Меня бесят люди, как ты. Жалкие паскуды, которые ни черта не могут в этой жизни, и радуются, когда им выпадает выгодный шанс. Ты тоже Сара. Тоже паскуда трусливая. Но, даже не смотря на это, ты другая и ты драгоценна для меня.

– Пошёл на хер, уёбок старый, – шиплю я, словно змея, чувствуя, как что-то пульсирует в моей голове. Как ярое желание прикончить Дариана зарождается во тьме, и по венам стремительно бежит. – Ты ни черта обо мне не знаешь, мразь. Не смей, блять, говорить мне о том, что я паскуда. Ты, уёбок, больной на голову. Ты убиваешь ради себя, ради своей выгоды, ты ломаешь жизни людей и в их крови купаешься. Я никогда не позволю Дэну стать таким, как ты. Слышишь? Я не позволю. Может наши отношения больные и мерзкие, для тебя, но мы есть друг у друга. И пока он рядом, я не позволю тебе навредить ему. Если понадобиться, то я убью тебя. Я тебя не боюсь, слышишь?! Не боюсь. Ты прав. Я – шлюха. Но я шлюха Дэна, а не твоя. Мне плевать, что тебе не нравится видеть, как в Дэне оживает та часть души, которую ты не смог сломать.