ПОТЕРИ СОВЕТСКОЙ АВИАЦИИ НА ХАЛХИН-ГОЛЕ С 1.06 по 30.06.39

|| БОЕВЫЕ | НЕБОЕВЫЕ | ВСЕГО ||

И-16 || 15 | 2 | 17 ||

И-15бис || 29 | 2 | 31 ||

СБ || – | 1 | 1 ||

ИТОГО || 44 | 5 | 49 ||

Японцы признали потерю 13 самолетов сбитыми и не вернувшимися из боевых вылетов (11 Ки-27, один Ки-21 и один Ки-30). К ним, очевидно, надо прибавить еще, как минимум, несколько машин, списанных в результате боевых повреждений и не отраженных в ежедневных сводках.

Над Баин-Цаганом

За последнюю декаду июня численный состав советской авиагруппировки на Халхин-Голе несколько сократился (см. табл.). В основном это произошло за счет «выбивания» в воздушных боях морально устаревших И-15бис, доказавших свою неспособность драться на равных с японскими истребителями. Низкий боевой потенциал И-15бис прекрасно осознавался советским командованием. В июле «бисы» постепенно вывели из состава полков, сформировав из них отдельные эскадрильи прикрытия аэродромов.

ЧИСЛЕННОСТЬ СОВЕТСКИХ ВВС В РАЙОНЕ КОНФЛИКТА НА 1.07.39*

|| И-16 | И-15бис | СБ | Р-5Ш | ВСЕГО ||

70-й иап || 40 | 20 | – | – | 60 ||

22-й иап || 53 | 25 | – | – | 78 ||

38-й сбп || – | – | 59 | – | 59 ||

150-й сбп || – | – | 73 | 10 | 83 ||

ИТОГО || 93 | 45 | 132 | 10 | 280 ||

*Указаны только боеспособные машины.

В первых числах июля советская авиация в Монголии получила первые образцы новой техники. На аэродром Тамсаг-Булак прилетела из Союза эскадрилья новейших истребителей И-153 «Чайка» в составе 15 машин. Правда, новейшими их можно назвать лишь по годам разработки и выпуска, а фактически они являлись очередной модификацией биплана И-15 с убирающимся шасси, более мощным мотором и рядом других доработок. Но по скорости и скороподъемности «Чайка» заметно превосходила своего предшественника И-15бис, и это не могло не сказаться на результатах боев.

Эскадрилью «Чаек» возглавил капитан Сергей Грицевец, и поначалу в штабных документах она так и называлась «Эскадрилья Грицевец» ‹8›.

Участники боев на Халхин-Голе (слева направо): Грицевец, Прачик, Кравченко, Аоробов, Смирнов.

В дальнейшем прибыли еще несколько десятков «Чаек». Некоторое время они считались строго секретными, и их пилотам категорически запрещалось летать за линию фронта, но уже к концу месяца этот запрет был снят.

Еще одной советской новинкой, поступившей на фронт в начале июля, стала эскадрилья из семи истребителей И-16П, вооруженных, помимо двух синхронных пулеметов, двумя крыльевыми 20-миллиметровыми пушками ШВАК. Пушечные истребители решили использовать в первую очередь в качестве штурмовиков, для атак против наземных целей. Эскадрилью включили в состав 22-го иап. Ее первым командиром стал уже знакомый нам капитан Евгений Степанов ‹23›.

Полковник Александр Гусев и командир 20-го иап майор Григорий Кравченко.

Численность японской авиации в начале июля оценивалась нашей разведкой в 312 самолетов: 168 истребителей и 144 бомбардировщика ‹4›. Эти цифры, как и раньше, были завышены почти втрое. На самом деле, по сравнению с серединой июня, никаких новых авиачастей во 2-м хикосидане не прибавилось, а с учетом потерь количество боеспособных машин составляло к концу месяца не более 100 -110 штук.

2 июля штаб Квантунской армии приступил к операции под кодовым названием «Второй период номонханского инцидента». В ходе нее предполагалось форсировать Халхин-Гол и, двигаясь вдоль западного берега реки с севера на юг, захватить переправы, окружить и уничтожить советские войска на восточном берегу.

В ночь на 3 июля по наведенному понтонному мосту через реку переправились части 7-й и 23-й пехотных дивизий. Закрепившись на горе Баин-Цаган, японцы установили артиллерию и начали быстро сооружать оборонительные позиции. Одновременно два полка 23-й дивизии, как и было предусмотрено планом, двинулись вдоль Халхин-Гола на юг, к советским переправам. Тем временем на восточном берегу другие японские части нанесли отвлекающий удар.

С рассветом в битву вступила авиация. Бомбардировщики из 10-го, 15-го и 61-го сентаев атаковали и рассеяли монгольскую конницу из 6-й кавалерийской дивизии МНРА, сорвав намеченную контратаку. Японские летчики совершили в тот день по нескольку вылетов на поддержку наземных войск, потеряв от зенитного огня и атак истребителей четыре самолета: два Ки-15, один Ки-30 и один Ки-21.

В 11.00 на Баин-Цаган двинулись танки из 11-й танковой бригады, только что прибывшие на фронт и с ходу вступившие в бой. Началось знаменитое «баин-цаганское побоище», в котором советские танкисты ценою нескольких десятков сожженных машин взломали наспех созданную японскую оборону. Одновременно с этим 73 СБ из 150-го и 38-го полков с высоты 3000 м сбросили бомбы на вражеские позиции у Халхин-Гола, Хайластын-Гола и озера Яньху. В районе целей на них напали японские истребители и сбили один самолет.

Помимо бомбардировщиков, японцев на Баин-Цагане несколько раз в течение дня атаковали И-15бис из 22-го иап. Пулеметным огнем они расстреливали пехоту в неглубоких торопливо отрытых окопах и разгоняли прислугу артиллерийских орудий.

В 16.45 бомбардировщики 150-го сбп совершили повторный налет. На этот раз их целью стали японские резервы у сопки Номон-Хан-Бурд-Обо. Один самолет был сбит зенитным огнем, экипаж погиб. На обратном пути еще одна машина стала жертвой истребителей.

В докладах японских пилотов два СБ, сбитых ими за день, превратились в четыре. Вдобавок японцы заявили, что сбили шесть И-16, однако «ишаки» в тот день потерь не имели.

4 июля японские войска, потерпев поражение в «баин-цаганском побоище», начали отход на восточный берег. Толпы солдат, скопившихся у переправы, попали под удары советской артиллерии и авиации, понеся большие потери. Первый налет бомбардировщиков 150-го сбп под прикрытием И-16 состоялся в 11.00, второй – примерно в 15.40.

В обоих случаях бомбардировщики подвергались смертоносным атакам Ки-27. Наши истребители вступали в бой, но не смогли надежно прикрыть своих «подзащитных», хотя и заявили об уничтожении пяти самолетов противника. Японцы в двух боях сбили семь бомбардировщиков и повредили два И-16 (пилоты получили ранения). Погибли 10 членов экипажей СБ.

В 16.45 состоялся еще один воздушный бой с участием 24 И-16. По заявлениям советских пилотов, в этом бою они сбили 11 японских истребителей. У нас пропал без вести летчик Кочубей.

Японцы же объявили, что 4 июля они не потеряли ни одного самолета, сбив 10 советских бомбардировщиков, 35 истребителей и один P-Z.

В тот же день состоялся первый вылет на штурмовку вражеских позиций семерки И-16П. Все машины вернулись на аэродром, но один пушечный истребитель (возможно, поврежденный зенитным огнем) разбился при посадке.

Самолеты 70-го иап на одном из монгольских аэродромов.

5 июля бомбардировщики продолжали «работать» по вражеским войскам. Им снова пришлось выдержать тяжелый бой с истребителями 1-го сентая, в котором были сбиты два СБ из 38-го полка. Пятеро членов экипажей погибли.

По утверждению японцев, они без потерь сбили пять СБ и семь И-16, но в советских документах ничего не говорится об участии наших истребителей в боях 5 июля и о каких-либо потерях среди них в этот день.

Далее штаб Квантунской армии объявил, что 6 июля истребители 1-го и 24-го сентаев вели бои против 60 русских истребителей и бомбардировщиков, сбив 22 И-16 и четыре СБ. Согласно советским документам, 22 И-16 и 23 И-15бис из 22-го иап, летевшие на штурмовку, в районе озера Узур-Нур подверглись атаке примерно тридцати истребителей И-97. По заявлениям летного состава, в бою сбит 21 японский самолет. Наши потери – пропали без вести два И-15бис и двое летчиков: Солянкин и Силин. Позже их признали погибшими. Кроме того, 18 машин вернулись с пробоинами, а две из них требовали капитального ремонта.