Как и мужчины, танцовщицы не сознавали этого эффекта. Некоторые считали, что во время менструации зарабатывают больше, чем в другие стадии цикла. «Они много говорят о деньгах, – объясняет Миллер. – Это главная тема сплетен, ведь они здесь именно ради денег, чтобы прокормить детей, заработать на обучение, но никто не сопоставлял факты. Никто не понимал, что прием таблеток отрицательно влияет на заработок, и никто не планировал свое рабочее расписание так, чтобы увеличить чаевые».
Итак, мужчины предпочитают танцовщиц в эструсе. Но откуда они знают, какая из них овулирует, а какая – нет? Не отбирают же они их сознательно. Клубы, где Миллер проводил исследования, темные, шумные, спроектированы так, чтобы сосредоточить внимание на танцовщицах. Наблюдая за женщиной, исполняющей танец на сцене, а затем глядя на нее вблизи во время разговора (музыка играет так громко, что приходится придвигать губы к уху собеседника) и решая, стоит ли заказывать приватный танец, мужчина, очевидно, способен уловить особые сигналы. Между представителями двух полов происходит в буквальном смысле химическая реакция.
В опытах мужчинам предлагали вдохнуть запах женщин, которые находились в состоянии, близком к овуляции, или в овуляции. Как и у наших двоюродных родственников – обезьян, у испытуемых поднимался уровень тестостерона, причем выше, чем когда они вдыхали запах женщин вне овуляции. Тесный контакт, необходимый для разговора в шумном клубе, дает мужчинам возможность воспринимать обонятельные сигналы.
По мнению Миллера, свою роль могут играть и другие факторы. «Из одного исследования мы знаем, что тембр и высота голоса женщины во время овуляции кажутся более приятными. Улучшается состояние кожи, черты лица становятся более привлекательными, правда, как это происходит, пока неясно. Изменяются даже пропорции тела: уменьшается обхват талии по отношению к обхвату бедер. В некоторых работах было показано, что у женщин на пике фертильности повышается разговорчивость и увеличиваются творческие способности». Мужчины улавливают не только эти сигналы. Миллер предполагает, что женщины в эструсе ведут себя иначе. Имея более низкий уровень тревожности и сдержанности во время овуляции, женщины в эструсе с большей готовностью делают первый шаг. Их уверенность в своей привлекательности возрастает, и они двигаются более соблазнительно, демонстрируя себя. Иначе говоря, танцовщицам в эструсе лучше удается «приглашение к спариванию» – человеческий вариант крысиных прыжков и пробежек, а мужчины, реагируя на него подъемом тестостерона, больше сосредоточиваются на цели. Что в свою очередь заставляет их открывать кошельки.
Миллер считает такую теорию убедительной, добавляя, что танцовщицы, хоть и неосознанно, всё же пользовались преимуществами эструса. По мнению Миллера, причина, по которой большинство мужчин не может, идя по улице, сразу понять, кто овулирует, а кто нет, в том, что женщины «не хотят информировать об этом всех и каждого» (как это делают самки приматов, выставляя напоказ яркий зад), чтобы не стать объектом сексуальных домогательств. «Вместо этого вы стремитесь транслировать сигнал первоклассным парням, которые вас заинтересовали, стараясь при этом избежать утечки информации к вашему мужчине или другой женщине, например подруге первоклассного парня». Поэтому Сьюзен ведет себя сдержанно в общении с Верным Эдди, но раскрывается перед Невежей. «Вероятно, в эволюции происходила гонка вооружений, в которой мужчины проходили отбор на лучшее умение определять фертильность женщины, а женщины – на лучшее умение посылать сигналы избранным партнерам», – говорит Миллер.
Дюранте соглашается с Миллером, но замечает, что в этой «гонке» мужчины отстают, потому что на женщин работают самые современные технологии. «Мы можем заставить мозг мужчин поверить, что мы молоды и фертильны, даже если мы старые и приблизились к менопаузе», – она переходит на заговорщический тон. Дюранте, которая дала Невежам и всем другим привлекательным мужчинам одно собирательное имя – Клуни (в честь Джорджа Клуни), называет это явление «эффектом Деми Мур – Эштона Катчера». Она считает, что именно за счет желания женщин создать иллюзию способности к овуляции процветает индустрия пластической хирургии и косметологии.
Иногда связанное с эструсом поведение лишь косвенно направлено на привлечение первоклассных партнеров. Его непосредственной целью служат другие женщины, борющиеся за доступ к Клуни. Сами женщины это нередко отрицают. «Если вы, исследуя конкуренцию между женщинами, спросите их, участвуют ли они в ней, то получите нулевой результат, – говорит Дюранте и с сарказмом добавляет: – Потому что мы хотим, чтобы мужчины думали, будто мы дружелюбные, любящие, мягкие». Кроме того, при опросах женщины отвечают, что не желают использовать больше косметики или надевать более откровенную одежду. «Они говорят: „Я бы никогда не стала специально одеваться сексуально! Я лучше займусь своим образованием“». Однако, как и отрицательный ответ на вопрос, испытывает ли женщина большее сексуальное влечение незадолго до овуляции, эти фразы отражают скорее то, что приемлемо для общества и для самой респондентки, чем то, что происходит на самом деле.
Дюранте доказала это, создав интернет-магазин модной одежды. Участницам испытаний сообщили, что требуется их помощь в организации сбыта одежды и аксессуаров. На самом же деле Дюранте хотела узнать, как потребительский интерес женщин меняется во время овуляции. Испытуемых просили «выбрать десять вещей, которые вы хотели бы иметь и готовы сегодня забрать домой». Перед началом опыта половина товаров была отнесена к «сексуальным», другая половина – к «менее сексуальным». Все вещи стоили одинаково и для чистоты эксперимента не имели названий фирм-производителей. На предварительном этапе исследования Дюранте показала сайт другим женщинам, попросив их ответить, о ком они думают, разглядывая товары в этом интернет-магазине, – о женщинах, которые выглядят привлекательно, или о женщинах, которые выглядят обычно, и предложила им сравнить себя с ними. Выяснилось, что в процессе выбора одежды они сравнивали себя с привлекательными женщинами. В основном эксперименте женщины на пике фертильности выбирали более сексуальные вещи, чем в период низкой фертильности.
На другом этапе исследования покупательницам показывали фотографии женщин, которые, как им объяснили, были студентками их собственного университета. На некоторых фотографиях были красивые женщины, на других – женщины скромного вида. Овулирующие испытуемые, видевшие фотографии красивых женщин, с которыми они якобы могли пересечься, выбирали значительно более сексуальную одежду, чем те, кто рассматривал снимки женщин с обычной внешностью.
«Прямая мотивация проста: ну-ка, кто мои соперницы? – объясняет Дюранте. – Насколько привлекательно я выгляжу, много ли мне придется над собой работать?» Чем привлекательнее непосредственные соперницы, тем больше давление конкуренции на женщину. «В комнате может быть миллион Клуни, но соблазнять их, одеваться для них имеет смысл только тогда, когда вы знаете, что привлекательнее других женщин». Объекты исследования Дюранте не осознавали, почему делают тот или иной выбор и почему их поведение изменяется. Важно отметить, что женщинам, с которыми она работала, не исполнилось сорока лет и они были одиноки. У женщин более старшего возраста, а также у тех, у кого имелись надежные высокостатусные партнеры, сильных сдвигов в поведении не наблюдалось. Дюранте подчеркивает, что эти результаты – усредненная статистика. Даже ее как исследователя удивляет, насколько сильно на работе мозга отражаются гормональные изменения. «Забавно, что в дни низкой фертильности женщины приходят в лабораторию, надев очки, мы фотографируем их, а перед самой овуляцией они появляются уже без очков и мучаются с контактными линзами. Во время просмотра видеозаписей, просто обратив внимание на лица и даже не глядя на график цикла, понимаешь: ух ты, они овулируют».
Описанные результаты подтверждают идею о существовании женского эструса: он вовсе не «скрытый». Во время овуляции мозг фертильной женщины заставляет ее вести себя так, а не иначе, чтобы увеличить шансы на спаривание с самым достойным из мужчин, которых она сможет найти. Мужчины в свою очередь реагируют на эструс женщин повышением уровня тестостерона, который побуждает их к завоеванию желаемой фертильной женщины. Если мужчина, у которого есть женщина, чувствует, что у нее эструс, он не только хочет быть рядом со своей пылкой спутницей, но и старается держать ее подальше от других мужчин. Мужчины, когда у их подруг овуляция, становятся более бдительными охранниками. И понятно почему, если вспомнить, как ведет себя Сьюзен в отсутствие своего молодого человека. Охраняющие мужчины нередко допрашивают своих подруг или жен, где они были и с кем встречались. Они становятся более ревнивыми, копаются в их вещах. Впрочем, в охранном поведении есть и свои плюсы. Если женщина в овуляции, ее мужчина чаще делает ей комплименты, проводит с ней больше времени, активнее выражает свою любовь и привязанность.
