Грин недоверчиво смотрел на него. Что за вздор! Он ничего такого не помнит.

— Должно быть, какая-то ошибка, — примирительно сказал он. — Мистер Дейр, возможно, что называется, мой двойник.

— Ошибки нет, Вернон, — сказала Джейн Хардинг.

Грин перевел взгляд с Себастьяна на нее. Интимность ее тона убедила более, чем что другое. Ужас. Кошмар. Так не бывает. Его всего трясло.

Левин встал, смешал какое-то питье из того, что стояло на подносе в углу, и подал ему.

— Выпей, — сказал он. — Тебе станет лучше. У тебя шок.

Грин выпил залпом. Дрожь прекратилась.

— Как перед Богом, сэр, — это правда?

— Как перед Богом — это правда.

Он придвинул стул и сел радом с другом.

— Вернон, старина, неужели ты меня совсем не помнишь?

Грин смотрел на него во все глаза. Внутри что-то слабо шевельнулось. Как же это больно — пытаться вспомнить! Что-то есть…

— Ты… ты вырос. — Он протянул руку и тронул ухо Себастьяна. — Кажется, я помню…

— Он помнит твои уши, Себастьян! — воскликнула Джейн, отошла к камину и захохотала, уткнувшись головой в каминную полку.

— Перестань, Джейн. — Себастьян встал, налил еще стакан и принес ей. — Вот лекарство.

Она выпила, отдала стакан, слабо улыбнулась и сказала:

— Извини. Больше не буду…

Грин продолжал свои открытия:

— Ты не брат? Нет, ты жил по соседству. Да, вот так: жил рядом.

— Верно, старина. — Себастьян похлопал его по плечу. — Не надо, не старайся вспоминать, вскоре все само придет. Не надо волноваться.

Грин посмотрел на Джейн. Нерешительно спросил:

— Вы моя сестра? Кажется, я что-то помню про сестру.

Джейн покачала головой, не в силах отвечать. Грин вспыхнул:

— Извините. Мне не следовало…

Себастьян прервал его.

— У тебя не было сестры. Была кузина, вы жили вместе. Ее звали Джозефина. Мы называли ее Джо.

Грин задумался.

— Джозефина — Джо. Да, я что-то помню. — Он помолчал и потом жалобно переспросил: — Вы уверены, что я не Грин?

— Совершенно уверены. А ты все еще им себя чувствуешь?

— Да… И еще ты говорил — я писал музыку, собственную музыку? Для высоколобых, не рэгтаймы?

— Да.

— Какое-то безумие. Именно безумие!

— Не надо волноваться, — ласково сказала Джейн. — Видимо, мы были не правы, что преподнесли все это тебе так сразу.

Грин переводил взгляд с одного на другого. Он был в растерянности.

— Что же мне теперь делать? — беспомощно спросил он.

Себастьян решительно ответил:

— Ты должен остаться здесь, с нами. Ты получил сильный шок. Я пойду и все утрясу со стариной Блейбнером. Он очень приличный человек и все поймет.

— Я не хотел бы его подвести. Он был ужасно хорошим боссом.

— Он поймет. Я ему уже кое-что рассказал.

— А машина? Я не хочу, чтобы ее водил другой. Она сейчас ходит так плавно…

Он снова был шофером и думал о своих обязанностях.

— Я понимаю. — Себастьян начал терять терпение. — Но сейчас, дорогой мой дружище, самое главное — чтобы ты поправился. Мы найдем тебе первоклассного врача.

— При чем тут врач? Я вполне здоров, — ощетинился Грин.

— Все равно надо показаться врачу. Не здесь — в Лондоне. Мы не хотим, чтобы здесь пошли слухи.

Что-то в его тоне привлекло внимание Грина. Он покраснел.

— Вы имеете в виду дело о дезертирстве.

— Нет, нет. Честно говоря, я этому ни на грош не верю. Тут другое.

Грин вопросительно смотрел на него. «Придется ему узнать», — подумал Себастьян. Вслух он сказал:

— Видишь ли, твоя жена, думая, что ты умер, вторично вышла замуж.

Он побаивался того эффекта, который произведут его слова, но Грин увидел только смешную сторону дела.

— Какой ужас, — сказал он с ухмылкой.

— Тебя это никак не волнует?

— То, чего не помнишь, не может волновать. — Но, кажется, до него стало что-то доходить. — А мистер Дейр — ну, то есть я, я любил ее?

— Ну… да.

Лицо Грина снова расползлось в улыбке.

— А я был так уверен, что не женат. И все-таки, — лицо его опять изменилось, — это очень страшно. — И он взглянул на Джейн, как бы ища поддержки.

— Дорогой Вернон, — вздохнула она, — все будет хорошо. — Потом она обычным голосом сказала: — Ты возил Блейбнера в Эбботс-Пьюисентс, ты там кого-нибудь видел?

— Видел мистера Четвинда и леди в саду. Я подумал, это миссис Четвинд — красивая, белокурая.

— Она… она тебя видела?

— Да. Кажется, испугалась. Смертельно побледнела и убежала, как заяц.

— О господи! — воскликнула Джейн и тут же прикусила язык.

Грин спокойно обдумал ситуацию.

— Наверное, она подумала, что знает меня. Она, видимо, из тех, кто знал его… меня раньше, вот и дала деру. Да, вполне возможно.

Он был очень доволен своей сообразительностью.

Вдруг он спросил:

— У моей матери были рыжие волосы?

Джейн кивнула.

— Вот оно что. — Он был смущен. — Извините, я тут кое о чем подумал.

— Я пойду к Блейбнеру, — решил Себастьян. — С тобой останется Джейн.

Он вышел. Грин подпер голову руками. Он чувствовал острую неловкость — особенно с Джейн. Ясно, что он должен ее знать, но он не помнит. Она сказала «дорогой Вернон». Ужасно, когда люди тебя знают, а ты их нет. Если он заговорит, ему надо обращаться к ней «Джейн», а он не может. Она для него незнакомка. Хотя ему все же придется привыкнуть. Раньше они были вместе: Себастьян, Джордж и Джейн — нет, не Джордж, а Вернон. Глупое имя — Вернон. Может быть, он раньше и сам был глупый малый.

Грин отчаянно силился представить себе самого себя. Он был ужасно одинок — отрезан от реальности. Он заметил, что Джейн смотрит на него с жалостью и сочувствием, и ему стало не так одиноко.

— Поначалу ужасно, правда? — сказала она.

Он вежливо ответил:

— Трудновато. Не знаешь, где твое место.

— Понимаю.

Больше она ничего не сказала, просто сидела рядом. Его голова повисла, он заснул. Он проспал всего несколько минут, а ему показалось — часов. Джейн выключила все лампы, кроме одной. Он вздрогнул и проснулся. Она быстро проговорила:

— Все в порядке.

Он смотрел на нее, прерывисто дыша. Он еще не совсем проснулся, им владел кошмарный сон. А будет еще хуже — что-то приближается, он это чувствовал. Вот почему они смотрят на него с жалостью.

Джейн вдруг встала, и он вскрикнул:

— Останься со мной. О, пожалуйста, останься со мной!

Почему ее лицо исказила гримаса боли? Что такого он сказал? Он повторил:

— Не уходи. Останься со мной.

Она села рядом и взяла его за руку. Ласково сказала:

— Я не уйду.

Сразу стало легче, спокойнее. Минуту-другую он опять спал, потом проснулся; комната была все та же, и рука его лежала в руке Джейн. Он робко спросил:

— Вы… ты мне не сестра? Ты была… я хочу сказать, ты мне друг… подруга?

— Да.

— Близкая подруга?

— Близкая подруга.

Он помолчал. В нем все больше крепла убежденность. Наконец он выпалил:

— Ты моя жена, да?

Он не мог понять выражение ее лица. Оно его смущало. Она отдернула свою руку и встала.

— Нет, я тебе не жена.

— О, извини. Я подумал…

— Все в порядке.

В эту минуту вошел Себастьян. Он посмотрел на Джейн. Она с кривой улыбкой сказала:

— Хорошо, что ты пришел. Хорошо… что ты пришел.

В эту ночь Джейн и Себастьян долго разговаривали. Как быть? Кому сказать?

Надо было учитывать Нелл и ее положение. Нелл нужно сказать в первую очередь, ее это больше всего касается. Джейн согласилась.

— Если она уже не знает.

— Думаешь, знает?

— Она встретилась с Верноном лицом к лицу.

— Она могла решить, что это просто сильное сходство.

Джейн молчала.

— Ты так не думаешь?

— Я не знаю.

— Брось, Джейн, если бы она его узнала, она бы об этом сказала — ему или Блейбнеру. Прошло уже два дня.

— Да.

— Не могла она узнать его. Просто увидела Блейбнерова шофера, и его сходство с Верноном так поразило ее, что она убежала.