Ульяна

Брак по расчету — хорошо или плохо?

Я немало об этом думала раньше. Еще до того, как согласиться на этот шаг. Но порой все складывается не лучшим образом. И ты просто зависима от обстоятельств. Не можешь их разгрести. Неспособна решить свои проблемы.

Но самое поганое, пожалуй, даже не это. Не сама причина — из-за чего ты выходишь замуж по договоренности. Самое паршивое то, что ты не можешь о ней рассказать своим близким. Просто не можешь.

А если бы и могла. То они бы все равно не поняли. Не смогли бы принять так, как есть.

— Никита и Ульяна, — говорила торжественно девушка в загсе, — объявляю вас мужем и женой! — На этом гости стали хлопать. А у меня так странно кольнуло сердце… — Можете поцеловаться!

Мой первый в жизни муж обнял меня за плечи и поцеловал.

Его губы коснулись моих. Но я свои даже не разомкнула. Не видела смысла играть на публику. Достаточно того, что выполняю свою главную функцию — я невеста.

Одета в дорогое воздушное платье. Оно взято не в прокат и стоит недешево. Даже очень дорого, я точно знаю. Непременно белое, с длинной и пышной фатой — она символизирует то, за что меня и взяли в жены.

Мою невинность.

До Никиты я не была с мужчиной. Он стал моим первым парнем, и вот я взяла его фамилию — кто бы мог подумать, что так произойдет. Мы были знакомы еще со школы. Встречались в старших классах. Он просто взял и сделал меня своей девушкой. Самый популярный парень в школе, из богатой уважаемой семьи.

Мажор. Именно так его называли за спиной. И как водится, мажор выбрал самую зажатую, самую стеснительную и скромную девочку среди тех, кого мог бы выбрать. Я отличница. Он троечник. Его отец привозит сына на мерсе. А мой…

Я просто сирота. Так что моих родителей здесь нет. Они не увидели меня в день свадьбы. С тех пор, как я их потеряла, прошло уже много лет. Но я по-прежнему думаю, что бы сказал отец. Сегодня. Вчера. Завтра. Гордился бы он мной или же напротив. Впрочем, какая уже разница? Я выхожу за нелюбимого человека, надев фальшивую улыбку. Какая плата за это положена — вечные муки или же простое женское счастье?

— Падай, Уляша, — подталкивал меня Никита. Мы сели в лимузин и отчалили к ресторану. К берегу сытости и танцев. Где прибой шумит пьяными тостами людей, которых я даже не знаю. А ноги омывает пена от шампанского. — Хочу уже бухнуть, — подумал вслух мой жених и отбил чечетку лаковыми туфлями. Словно предвкушая, как напьется.

— А чего еще ты хочешь? — спросила я. Гладя в его серые глаза. Было интересно узнать. Просто любопытно. Риторический вопрос. И я знала на него ответ.

— Хочу лишить тебя девственности.

— Понятно, — улыбнулась я с долей грусти.

Я слишком хорошо его знала. Никита не был тем человеком, которому хочешь отдать невинность. Он был смазливым на лицо плейбоем. Бабник, кобель и просто любвеобильный блондин. Чей отец — декан престижного универа.

Так что когда я говорила о браке по расчету, то не лукавила. Это был именно он. И наши чувства с Никитой — они ненастоящие. Да и вообще, о чем я говорю?

Их просто нет. Этих чувств. Все было ясно еще год назад, когда мы на время расстались. Но судьба сложилась так, что мы снова вместе. И все благодаря ему — Владлену Шептицкому. Моему свекру. Это он скрепил наш союз. Сделал мне предложение, от которого я не могла отказаться.

— О, Ульяна… — качал он головой, когда увидел нас в ресторане. — Ты само совершенство. Просто богиня.

Солидный мужчина в расцвете сил. Сорок с кусочком. Подтянутый, следит за телом, так что седина в висках лишь красит его образ. Элегантные очки, из-под которых на меня смотрела пара карих глаз. Эти глаза всегда что-то скрывали — но я в это не лезу.

Влад поцеловал меня в руку и сделал галантный реверанс.

— Владлен Николаевич, — склонила я голову, улыбнулась. — Какой красивый у вас смокинг. Просто шикарный.

— Благодарю, — отсалютовал отец Никиты. — Как же я рад за вас обоих, мои детки. Сын, — хлопал он его по плечу. — Ты такой молодец, что нашел эту чудесную девушку. Ты сделал идеальный выбор. Я тобой горжусь. Чуть ли не первый раз в жизни я полностью тобой доволен.

Пока мужская половина Шептицких тискала друг друга и пила по первой стопке… я перевела глаза на маму жениха. На свою будущую свекровь.

— Ольга Юрьевна, — улыбнулась я, окинув ее взглядом с ног до головы, — вы потрясающе выглядите.

— Спасибо, Улечка, — расплылась она в улыбке. — Большое спасибо. Ты тоже. Просто шикарная невеста. Вы с Никиткой завидная пара. Я так тебе завидую, детка. Сегодня же такой день, такой праздник… Наслаждайся, Уля — это твой день, твой праздник. Только твой. Другого такого не будет.

Мы виделись с ней буквально пару раз. И мне не хотелось, чтобы предвзятость как-то сказалась на нашем общении. Для меня мать Никиты всегда была образцом для подражания. Он любил о ней рассказывать. Все пацаны любят своих мам. И даже часто выбирают жен по их подобию.

Если это правда, то у нас с его матерью должно быть много общего.

— Ой, Ольга Юрьевна, — заметила я что-то на полу. Со стола упала салфетка или вроде того. — Дайте подниму…

Я наклонилась и вдруг зацепила прической ее платье. Шикарный брендовый наряд бордового цвета.

— Ой-ой-ой… Улечка, твоя фата!

— Ох, извините. Что там? Все разваливается?

Я держалась руками за волосы и пыталась понять, насколько все плохо.

— Ничего, сейчас мы все уладим, детка, — улыбалась она с сочувствием. — Давай мы выйдем — и я все тебе поправлю.

— Ой, спасибо, Ольга Юрьевна.

— Не за что. И не называй меня так. Для тебя я просто мама. Никаких вот этих всех "Ольгов Юрьевных", — кривлялась свекровь как самый нормальный человек на планете.

С ней было комфортно. Как с хорошей подругой. Она приятный собеседник.

В ту секунду я вспомнила маму. Что-то очень отдаленное, почти забытое. По правде говоря, свою мать я почти и не помнила. Только обрывки.

— Хорошо, — усмехнулась я. И добавила с некой неловкостью: — Мама.

Мы покинули шумный зал и пошли на второй этаж. Шептицкие арендовали целый комплекс, весь отель. Чтобы гости и мы с Никитой могли заночевать прямо здесь. Нас уже ждал номер "Люкс". С большой королевской кроватью, мини-баром. Панорамный вид из окна. Все как в мелодрамах и розовых девичьих снах. О чем еще можно мечтать, если не о таком?

Я подобрала платье и села на кровать — напротив зеркала. Моя "мама" стала копошиться в волосах и переукладывать фату, чтобы она не упала на пол в ходе танца, не выглядела криво на фотографиях. Да и вообще… плохо закрепленная фата — не к добру. Все это знают. Плохой это знак, просто плохой.

В тот день я убедилась.

— Ну как? — разбирала свекровь прическу. — Нравится свадьба? Хорошая ведь, правда?

Она улыбалась и что-то тихо напевала себе под нос. Расправляла пряди, вынимала булавки. Аккуратно восстанавливала то, что я сломала неловким движением.

— Да, конечно. Свадьба шикарна. Все так круто и красиво. Просто сказка.

— Конечно, — не сходила с ее лица улыбка. Я смотрела на мать Никиты в зеркало и любовалась тем, как она с любовью орудует расческой у меня на голове. Она не знала, что я смотрю. Все происходило естественно, без купюр, без ненужного официоза. Но потом она сказала: — Само собой, тебе нравится. Как же могло быть иначе? Ты сама ведь знала, на что шла.

Она продолжала улыбаться и мурлыкать песенку. Вот только повадки стали жестче. Я ощущала, как росло давление на волосы. Руки их сжимали и тянули без особой необходимости. Было такое чувство, словно я сказала что-то лишнее. Только что? Ведь мы с ней ни о чем особо не болтали даже.

— Все в порядке, Ольга Юрьевна? — решила я спросить. Но тут же осеклась: — То есть мама…