Верные полуторные мечи, вы послужили мне достойную службу, пришло мое время отплатить вам за верность, извлекаю состарившийся металл, оставляя саму суть вещей, вношу новый, хоть и проклятый, но более прочный, отныне на вас не появятся царапины, вы впитаете в себя столько крови, сколько пожелаете, и враги познают вашу мощь. В голову врываются слова, прорвавшиеся сквозь пепел веков, несясь в пламени войн, и наношу на лезвии одного "In hoc signo vinces" (Под этим знаком ты победишь), а на лезвии второго "Dum spМro, spИro" (Пока дышу, надеюсь). Теперь они одинаковы и разны одновременно, два брата, два рожденных в пламени, в нем живущих и в нем погибнущих. Теперь последнее, кристаллы приблизились к близнецам, два словно отпрыгнули прочь, а два напротив попытались потянуться, я поднес их ближе, скорлупы треснули, и в мечи ворвалась сила, вбираемая плотью металл.

В этот момент я вспомнил наставление Сигурда, и на плоть мечей низринулись струйки моей собственной крови, тут же исчезающие в чернеющем от нее металле.

Рядом стояла стая, их морды оскалены, судороги подземелья усилились, а рядом со мной в земле торчали два черных меча, на которых сияли белым выгравированные слова.

- Тихо, тихо, - я взял мечи, и те тут же запылали в моих руках черным пламенем: - Они для врагов, но не для друзей.

"Проклятое оружие, символ..."

- Кто его проклял?

"Боги".

- А я - Проклятый Кузнец, проклятый Богами, а кто нам Боги?

"Враги".

- Так чего стоят такие проклятия?

"Мы тебя поняли, Брат по Крови".

- Странно, что-то никто не побеспокоился о том, что я создал первые мечи, даже как-то унизительно.

"Мы принесли, что ты просил".

Я только сейчас обратил все свое внимание на окружающую стаю, все волки были в крови своей и чужой, раны, синяки, Белис выглядела не лучше, она сидела слева от меня, и перед ней лежали все кристаллы сущностей, одинаковые, но все разные.

- Трудно было?

"Нет. Великая Охота. Великая Победа! Стая стала сильнее!"

- Рад, что все живы, но если в следующий раз будет также, скажите, и мы выступим вместе со всеми, не надо рисковать понапрасну.

"Великая Охота вместе! Великая Война - Великая Охота вместе!" - и волки завыли в победном кличе, они радовались, они ждали.

- Я вновь буду работать, просьба, охраняйте меня, у меня такое ощущение, что дальше мне попытаются помешать, - и я интуитивно предложил вступить в рейд Патриарху, тот, как ни странно, принял предложение, и я увидел значки тридцати одного волка, уровни от 150 до 300. Я по сравнению с ними - младенец 50! уровня. Как? Когда? Это просто создавая вещи? Или еще как-то? Стоит потом разобраться, одной загадкой больше. Сейчас не до нее.

Продолжим. Вновь знакомый стол, знакомые листки, знакомая фигурка воина с новыми мечами в руках, пылающих черным пламенем. Те были идеальны, но не доспехи, я хотел их улучшить, но чуть позже, сейчас настало время двуручного меча. Хотел, было, сделать алебарду, но изнутри сверлило, съедало, требуя обратить внимание именно на двуручный меч. Что ж, раз его, значит его.

Стандартная схема с чертежом были вполне обыденными, типовой фламберг готической Европы почему-то заменен на какое-то подобие с искривленным лезвием, я хотел изменить в нем все. Не знаю, почему, но хотел и был уверен в этом.

Лезвие длиннее, делаем составным, чтобы по инерции лезвие могло увеличиться в длинну, тем более механика игры такое позволяет, первый же набросок показал, что работа и даже эффективность присутствуют, лезвие выходило лишь при большой инерции, а при обычной атаке было стандартным, также не происходило выпадение лезвия в положении на спине. Не знаю, как это работает, но работает, я просто захотел, вложил принцип действия, а система сама посчитала это рабочим и реализовала. Дальше я увеличил рукоять, чтобы обхват был больше, и, следовательно, повышалась инерция, что увеличивало критическое поражение. Увеличиваю гарду на лезвии, чтобы лучше зацеплять мечи протикника, усиливаю большую граду витиеватым рисунком. Меч почти готов, осталось малое, добавляю металл в плоть, меч становится осязаемым, после чего выкладываю перед собой все кристаллы и принимаюсь подносить каждый по-отдельности. Сперва все отторгались, начиная вибрировать при попытке поднести и лишь девятый кристалл буквально вырвался из руки и разбился о плоть меча, принявшего поглощать сущность. Полилась кровь, и лезвие, окрапившись, сначала покраснело, а потом приняло естественный вид, а я мысленно вывел гравировку по лезвию "Vae victis" (Горе побежденным).

Своды над Подземным городом содрогнулись, но я вновь вернулся к работе, не обращая внимания.

Фигурка воина вращала новым оружием, упиваясь своей силой, инерционные удары, казалось, способны сокрушить любую преграду, а два близнеца благополучно висели за спиной, дожидаясь своего времени.