Следующее описание космического сознания принадлежит человеку, который долгие годы посвятил систематическому самопознанию. Я привожу его здесь потому, что оно дает нам хоть какой-то намек на те чувства, мысли и прозрения, которые возникают в этом процессе.
«Затем этот опыт сменился чрезвычайно сильным и трогательным переживанием Космического Древа. Единое поле космической энергии, которое я переживал до этого, теперь стало висящим в пространстве могучим древом сияющей энергии. Больше самой большой галактики, оно целиком состояло из света. Ствол древа терялся в ослепительном блеске, но по краям были видны ветви и листья. Я переживал себя одним из листьев; жизни моих родных и близких друзей были листьями, росшими рядом со мной на маленькой ветке. С этой перспективы, все отличительные особенности, которые делают нас теми, кто мы есть, выглядели очень незначительными, почти произвольными вариациями этой фундаментальной энергии.
Меня обвели вокруг древа и показали, как переходить от переживания одного человека к переживанию другого, и это оказалось до смешного просто. Жизни разных людей на земном шаре были просто различными переживаниями этого древа. Всеми переживаниями управлял выбор; различные существа, которые были частями Самого Бытия, просто выбрали себе эти разнообразные переживания. В этот момент я был самим древом. Не то, чтобы я испытывал весь спектр его переживаний, но я знал себя как это единое всеохватывающее Сознание. Я знал, что Его личность была моей подлинной личностью.
И хотя я избрал монизм своей жизненной философией за много лет до этого, теперь я на самом деле переживал цельный поток сознания, кристаллизующийся в воплощении. Я переживал, как сознание проявляет себя в отдельных формах, в то же время, оставаясь единым. Я знал, что, по существу, во Вселенной есть только Одно Сознание. С этой перспективы моя отдельная личность и личности других людей казались временными и почти незначительными. Переживание своей подлинной Личности наполнило меня глубоким чувством соприкосновения с Божественным».
В последующие несколько часов это Сознание взяло его в удивительное путешествие по Вселенной, словно хотело показать ему свою работу. У него не оставалось сомнений, что это Сознание было Творцом всей нашей физической вселенной. Вероятно, оно давало ему возможность побывать где-то или что-то пережить, чтобы он, в конце концов, понял скрытую механику космоса. Снова и снова его поражали масштабы, сложность и разумность всего, что он наблюдал. От красоты этого гигантского творческого замысла захватывало дух. Он продолжает:
«Это было самое необычайное путешествие в моей жизни. Перспективы разумного замысла постоянно ввергали меня в экстаз познания. И хотя эти переживания были поразительны сами по себе, наиболее трогательным аспектом сегодняшнего сеанса для меня были не открытые измерения Вселенной как таковые, а то, что мое видение и понимание этих аспектов означало для Сознания, с которым я был. Оно было так счастливо показать кому-нибудь свою работу. Я чувствовал, что оно миллиарды лет ожидало, пока воплощенное сознание разовьется до такой степени, что сможет, наконец, увидеть, понять и оценить его свершения.
Я чувствовал одиночество этого Разума, создавшего такой шедевр и не имеющего никого, кто мог бы это оценить. Я плакал. Я плакивал над его одиночеством и в благоговении перед великой любовью, которая приняла это одиночество как часть еще более великого плана. За всем творением я ощущал Любовь огромных масштабов. Все сущее было ее выражением. Разумность замысла Вселенной была под стать глубине вдохновлявшей его Любви.
Находясь здесь, я понимал, что не смогу взять с собой знание, которое я получил в этом путешествии. Разум, с которым я был, тоже это знал, и от того немногие часы нашего общения были для него еще драгоценее. Я ничего не мог сделать с этим знанием, кроме как пережить его сейчас. Моя величайшая работа состояла в том, чтобы просто понимать значение того, что я видел. Казалось чрезвычайно важным с любовным восхищением отображать бытие его Творцу — видеть, понимать и ценить»11.
В переживаниях такого типа можно обрести глубокое интуитивное понимание процесса творения и даже ощутить вовлеченные в него силы и побуждения. Мы можем почувствовать нерастраченный избыток созидательной энергии, безмерные любовь и сострадание, непреодолимый творческий импульс, безграничную любознательность и страсть к экспериментированию. Это отождествление с творческой энергией космоса часто вдохновляет на новое отношение к жизни и становится основой для нового понимания жизни. Большинство людей переживают возвышенные чувства, открывая свое реальное космическое предназначение и обретая совершенно иной взгляд на свои повседневные проблемы. Многие избавляются от чувства беспомощности перед своими повседневными испытаниями и невзгодами и даже перед такими глобальными проблемами, как экономическая борьба и война, зная, что на другом уровне они активно соучаствуют в создании вселенской драмы.
В отдельных случаях, у людей может быть отрицательная реакция на такого рода космические прозрения. Некоторым оказывается трудно вернуться к своему повседневному сознанию и снова принять роли, которые, в свете только что пережитого ими, кажутся совершенно незначительными. Другие могут испытывать разочарование от понимания того, что, будучи людьми, они всего лишь актеры в предопределенной космической драме, и противиться осознанию этого факта. Реакции и прозрения, связанные с этим опытом, могут лежать в широком диапазоне от разочарования до ощущения важности своей роли в продолжающейся эволюции сознания. Судя по всему, на вопросы, возникающие в результате переживания космического сознания, вряд ли существуют простые ответы; в конечном итоге, ответ, который мы получаем — это то, что наш индивидуальный поиск ответов составляет неотъемлемую часть эволюции космического сознания.
Опыт космического сознания дает нам важные догадки, углубляющие наше понимание высших форм творческой деятельности. Литература о творчестве полна примеров необычайного художественного, научного, философского и религиозного вдохновения, полученного из надличностного источника и связанного с необычными состояниями сознания. Даже самые краткие вспышки мистического озарения нередко приводят к выдающимся результатам. Степень соучастия в этих моментах прозрений и открытий значительно различается от человека к человеку. В общих чертах, можно выделить три категории механизмов, действующих в этом процессе.
В самом поверхностном случае творческого вдохновения, человек многие месяцы или даже годы борется с трудной проблемой и не может найти ответа. Затем, совершенно внезапно, неожиданно, и, нередко, в единой вспышке ему открывается решение. Обычно это происходит, когда человек находится в необычном состоянии сознания — во сне, в состоянии сильного физического утомления, в галлюцинациях, вызванных высокой температурой, или во время медитации. В качестве примера часто приводят случай с Фридрихом Августом фон Кекуле, у которого внезапно возникло видение химической формулы бензола, когда он смотрел на тлеющие в камине угли. Это озарение положило начало современной органической химии. Сходным образом, русский химик Дмитрий Менделеев увидел свою знаменитую Периодическую таблицу элементов, когда лег спать, устав от длительных попыток классифицировать эти элементы в соответствии с их атомным весом. К длинному ряду аналогичных ситуаций относятся создание планетарной модели атома Нильса Бора, формулировку основных принципов квантовой физики Гейзенбергом, и открытие химической передачи нервных импульсов, за которое Отто Леви был удостоен Нобелевской премии.
Во второй разновидности творческого вдохновения идея может внезапно возникать задолго до того, как придет ее время. В этом случае мы можем пережить в надличностной сфере «вспышку вдохновения» за долгие годы или даже века до такого развития научной базы, которое позволило бы понять или оценить данную идею. Примерами могут быть атомистическая теория Левкиппа и Демокрита, созданная за двадцать четыре столетия до того, как современные физики разработали методы для доказательства существование атомов, а также идея о том, что жизнь произошла из океана, сформулированная ионийским философом Анаксимандром за две тысячи лет до появления теории эволюции Чарльза Дарвина. В последние десятилетия, после нескольких веков господства ньютоновской механики, научное понимание времени, пространства и материи сошлось с представлениями о Вселенной, выраженными в восточных религиозных текстах, которым тысячи лет. Эту конвергенцию современной западной науки и древней восточной философии обсуждали Фритьоф Капра в книге «Дао физики», а также другие известные физиками. В современной философии науки теперь считается общепринятым, что такие интуитивные прозрения составляют неотъемлемую и важную часть научного изучения природы.
