Дальше начинались минусы. Во-первых, в Денае явно что-то затевалось. Что именно, Боня не понял. Возможно, не понимали и сами отцы города, но то, что скоро должно неслабо шандарахнуть, чувствовалось по всеобщей нервозности. Представители всех фракций смотрели друг на друга волками и дружно просили спонсорских денег на укрепление своих позиций. Сепаратисты попытались пробудить в Боне патриотические чувства, как у местного домовладельца. Боня чуть было не повелся, но был вовремя остановлен драконшей, которая напомнила ему, что с местом своей постоянной дислокации они еще ничего не решили, а чужие проблемы их не особенно касаются: если что, улететь можно.

Больше всех денег просил принц. Багрянородный был возмущен, что покойный дядя-император оставил власть не ему, а своей дуре-дочери. Но судя по тому, как громко он об этом вопил и просил совершенно незнакомого ему человека помочь устроить государственный переворот, дуростью и его бог не обделил.

Алы и хумы опасались начала войны между своими народами. Как ни странно, перспектива начала военных действий не воодушевляла даже зверообразного Нордвика. Поэтому деньги оба управителя просили на взятки своим сторонникам на родине для сохранения мира. Боне такой подход не нравился, так как сильно напоминал рэкет, но, похоже, оба управителя искренне считали свои намерения благими.

Больше всего Боню огорчали собственные ошибки. Он явно недооценил своих собеседников. «Отсталый мир» вовсе не означает, что его обитатели глупы и не наблюдательны. Врать Боня не любил и не умел, поэтому на вопросы о себе старался говорить правду, лишь немного недоговаривая. Однако местные патриции, один из которых (Темус) оказался к тому же церковным старостой центрального городского храма, недомолвки заметили сразу и стали вытягивать из него информацию буквально клещами.

– Вы говорите, что интересуетесь древностями? – начал Комис.

– Да, – не стал отпираться Боня, – меня интересует история, философия, достижения науки. Согласитесь, в древности существовали страны с очень высокой культурой…

– Ваш титул «деус» означает «божественный», не правда ли? – как бы невзначай бросил Темус. – В империи подобные титулы тоже были распространены, но очень давно, в эпоху язычества…

– Ну, наверное, точнее будет сказать «отмеченный божьей милостью», – начал выкручиваться Боня и невольно осекся, заметив, какими глазами смотрит на него вновь оказавшаяся рядом эльфийка-официантка. – В тех местах, откуда я прибыл, так называют всех аристократов, в ком течет королевская кровь. Хотя бы капля… – промямлил он в конце, поняв, что наговорил чего-то лишнего.

– А откуда вы прибыли? И кстати, как? Я проглядывал списки пассажиров всех судов за последний месяц и не нашел никаких упоминаний о вас, – не унимался Темус.

Боня понял, что с беседой пора заканчивать. Он оказался к ней совсем не готов.

– Видите ли, я прибыл из столь дальних мест, что, как я заметил, о них здесь никогда не слышали. Тут и за полчаса не расскажешь. Поэтому, если вам это действительно интересно, давайте как-нибудь поговорим об этом специально. Вот я немного обустрою свой быт и буду рад видеть вас у себя в гостях. Скажем, через неделю… – Боня решил пока потянуть время, а для большей убедительности попытаться откупиться. – Вы, оказывается, церковный староста? Меня восхитил ваш собор, я хотел бы сделать пожертвование, это возможно?

Конечно, это было возможно. Оба патриция немедленно изъявили готовность лично помочь Боне в столь богоугодном деле. Неудобные вопросы были забыты. Но Боня не обольщался. Впрочем, он уже для себя решил, что не стоит надолго задерживаться в Денае. Порыться в кристаллах сокровищницы, конечно, нужно, но это слишком кропотливый труд, так и с ума сойти можно. Особенно если снова женские романы попадаться будут…

От воспоминаний Боню отвлекла неожиданная остановка их транспортного средства. Более того, рикша вообще бросил оглобли и отбежал в сторону, а пассажиры еле успели соскочить с опрокидывающейся повозки. Точнее, соскочить успела только драконша, Боня просто выпал, но каким-то чудом умудрился удержаться на ногах.

Он тихонько ругнулся, не столько от возмущения, сколько потому, что при непредвиденных остановках вроде как положено ругаться. Убедившись, что и с ним, и со Светой все в порядке, он с интересом осмотрелся вокруг.

Они находились как раз посредине небольшого пустыря, того самого, который нужно было миновать по пути в харчевню. Но теперь он не был пуст. Путь перегородила толпа из двадцати – двадцати пяти индивидуумов довольно зверской наружности, вооруженных различными колющими и режущими предметами внушительного размера. Человек в кольчуге и бархатном берете с пером отделился от толпы и вихляющей походкой, видимо призванной подчеркивать его превосходство над окружающими, двинулся в сторону Светы и Бони, нагло ухмыляясь и грозя им пальцем. Индивид Боне не понравился, и он почувствовал нарастающее раздражение.

– Цирк уехал, клоуны остались, – пробормотал он и, повернувшись к приближающемуся мужчине, гаркнул: – Почему одет не по форме?!

Индивид запнулся и остановился. Но после паузы решил Бонину реплику игнорировать и придерживаться заранее подготовленного сценария.

– Что же это вы, юноша, законы нарушаете? Детям моложе пятнадцати лет в ночное время по городу гулять нельзя. Придется вас оштрафовать!

– А в качестве штрафа рассматривается, конечно, все наше имущество? – поинтересовался Боня. – Что-нибудь пооригинальнее придумать слабо было?

– Что вы, юноша, – слово «юноша» бандит выговаривал, будто смакуя, – мы же не оборванцы, чтобы чужие карманы проверять. Штраф – сто червонцев, сами завтра сюда принесете и отдадите. А бабу вашу мы пока с собой заберем, чтобы нам ждать не так скучно было. Так что вы лучше поторопитесь, а то у нас ребята горячие, ей ведь и понравиться может. Правда, красотка?

Драконша повернулась к Боне:

– Давай я их спалю, не люблю хамов.

– Знаешь, прибить их всех мне тоже хочется, но, боюсь, этого недостаточно. Завтра снова какие-нибудь дураки полезут. Надо бы их напугать так, чтобы впредь неповадно было. Может, ты в дракона перекинешься? Все равно долго тут оставаться не стоит, пороемся пару дней в кристаллах и дальше двинем. Мне тут что-то не нравится, тебе, по-моему, тоже не очень…

– Бонь, мне платье жалко. Оно же порвется.

Боня хмыкнул:

– Ну так сними. Порадуй идиотов напоследок стриптизом…

– А ты ревновать не будешь?

– Буду, конечно. Но, надеюсь, ты их всех импотентами сделаешь.

Света стряхнула с ног босоножки и, повернувшись к Боне, стащила платье через голову. На стриптиз это походило мало, но бандиты были явно не избалованы и подобным зрелищем. Челюсти у всех дружно попадали, глаза округлились, а руки сами собой потянулись в сторону Светы. А индивид в берете так и вовсе сделал пару шагов вперед. Больше не успел, так как драконша, сменив ипостась (Боня еле успел отскочить, а вот повозка рикши отлетела с треском), ловко подсекла ему ноги кончиком хвоста и уронила на пятую точку.

– Какие милые мальчики, – проговорила Света, нарочно открывая рот пошире и демонстрируя острые клыки. Зубки у нее и вправду были шикарные, любая акула обзавидуется. – Так вы все меня хотите? Как это мило! Я вас тоже всех хочу… Хотя бы попробовать!

Бандюки сбились в кучу и подались немного назад. Оружие не бросили, но и пускать его в ход тоже никто не рвался. В этот момент индивид в берете хрюкнул и попытался встать, чем привлек внимание драконши.

– О, красавчик! Ты меня уже заждался?! Ты любишь, когда женщина сверху? Погоди, сейчас я на тебя сяду!

Главарь взвизгнул и резко стартовал прямо из положения сидя. Это послужило сигналом и всем остальным бандитам. Они развернулись и припустили прочь, роняя на ходу мечи и пики.

– Куда?! – взревела драконша. Полыхнуло знатно. Огненный вал прокатился через весь пустырь и рванул дальше по улице, оплавляя мостовую и каменные заборы, пока не затих метров через двести… От бандитов остались одни головешки.