— Эй! Эльфы! — кричу. — Покормите пленницу!

— Не ори, а то рот мхом забью, — раздается писклявый женский голосок. И сколько она уже так стоит за моей спиной?!

— Что я вам сделала? Что за обращение со свободной гражданской? — возмущаюсь.

— Из-за тебя сестру сожрали, — бурчит. — Вот теперь думаем, обменять тебя у человечков на своего или скормить белозубке.

— Обменять, обменять, — подхватываю. — Я женщина плодовитая, мои на всех ваших коротышек одну сменяют. Уж поверьте.

— Болтаешь много, — бросает эльфийка. — Нигде у вольных лишние рты не нужны. Особенно такие, как ты. Большие.

— Это я еще похудела, — оправдываюсь. — А пыльцы много, и она бесплатная.

— Не бесплатная, — фыркает эльфийка и выходил из-за моей спины. Красивая зараза, щурится, разглядывая. — Рабы ее для господ добывают, рискуя жизнью в Поляне миров. Она на вес золота. И если узнают, что ты употребила ее в пищу, не сносить тебе головы.

— О, как.

— А ты, думала, в этом мире праздная жизнь? Никто сюда принудительно не приходит. Все просят о рабстве, и ты просилась, и я.

— А некоторые языка не знают! — Не выдержала, рявкнула. Эльфийка даже отшатнулась.

— Тебя проще прикончить, — рычит и лук из-за спины достает.

— Я сюда за сестрой пришла, — говорю быстро. — Эльфиейчка, милая. Сестра моя младшая по глупости клятву сказала этим большим здоровенным пришельцам. А я за ней в рабыни попросилась. Думала, вместе окажемся тут. А не вышло. И теперь не знаю, что и делать. Никому зла не желаю. Что забросило в самое пекло, не моя вина.

Сестру ей начала описывать.

— И ты раба, говоришь? Ложь, — фыркает, перебивая и убирая лук обратно.

— Хорошо, дядя Гремлен сказал, что сбой случился, помер по дороге хозяин, вот и освободилась…

— Замолчи, сладко поешь, человечка, — фырчит эльфийка, разворачивается и уходит.

— Воды хоть дайте, добрые эльфы, — давлю сквозь слезы. Страшно стало, вот и заревела.

Воды дали. И на этом все.

Ночка выдалась ужасная. Шелест, шум, сверчки трель заводили. А если учесть, что они, как и кузнечики здоровенные, то это еще далеко верещали. Однако в ушах к утру звенело, будто я с дискотеки только-только.

С восхода солнца навестили трое. Одна эльфийка и два худеньких эльфа. Все коротышки, на уровне моих плеч. Подняли, отвязали и потащили на веревке в гущу, ни слова не говоря. А у меня все болит, ноги ватные, ступни ноют, иду, как калич, спотыкаюсь. Поганое самочувствие, трясет всю, утро холодное тут оказалось.

Вели сквозь траву, постоянно шикали на мои шарканья. Хоть не дыши вообще. А самой страшно. То справа что-то шатнет ствол цветка с него сразу сыпется всякое… то слева. К полудню, что тянулся дольше обычного, вообще распрыгались кузнечики над головой. Только скрежет мощных крыльев и слышно. По дороге дали поесть. Не пыльцы конечно, какой-то редьки или корня белого. Послевкусие мерзкое, отплевывалась долго.

Жука размером с автобус я заметила шагов за пятьдесят. А вот наездника на блестящем зеленом панцире увидела только когда он эльфам своим махнул. Жук обычный, как лошадь спокойный, резцы с бивни мамонта, глаза фасетками. Трясусь и думаю. Это не белозубка, это не белозубка, боже, скажите, что это не белозубка!

— Да не трясись ты, — шипит эльфийка. — Он травоядный. Но если почует страх, взбесится.

От жука несет кислотой какой-то. Ядрено так. Почуяла, когда ближе подошли к его здоровым бронированным ногам.

Один из эльфов взобрался на жука, цепляясь за веревку, что скинул всадник. Они там тихо поболтали, пока я смотрела на полудремлющую образину. Вскоре отправились дальше.

— Замри, — фыркнула едва слышно эльфийка.

Время к вечеру близится. Шли пока без приключений. И вот. Стою и не дышу. А эльфы затаились. Один вперед пошел, аккуратно, чтобы траву трехметровую не шевелить. То левым бочком, то правым, как на школьной физкультуре при разминке. Спустя метров пять скрылся. А у меня вся кожа зудит, не то от грязи, не то от аллергии на все эти ароматы цветочные.

Когда эльф выскочил обратно с глазами по пять копеек на пол лица, у меня чуть не случилась остановка сердца.

— Орки, — шикнул ошалелый эльф, попробуй разбери. Говорят тихо, видимо, для своих — это нормально, ушки острые, слух тоже.

— Да пригнись ты, — сквозь зубы скомандовала эльфийка и за руку дернула, похоже, чуть свою лапку не оторвала. Слышала, как хрустнуло.

Сидели минут пять, эльфы в статуй превратились. А я вся извелась до момента, пока не услышала приближающийся шум в траве. По мере приближения орков эльфийка все сильнее вдавливала своей лапкой мою голову в землю. А мне ж интересно!

Еще метров за сто поняла, что это целая толпа идет, и без зазрения свести шумит! Мало того, что доспехами гремят, так еще смеются и болтают во весь голос. Странно как-то. На родном все, на Русском!

В речах их что-то и о Поляне проскочило, о трусливых эльфах. В основном мат — перемат, да о женщинах своих орчьих.

Отряд показался левее нас и пошел стороной. Пыталась рассмотреть. Да, по звуку определила верно: все закованы в доспехи, причем довольно однообразно. Полностью шеренгу не видно. Только край, идут нескончаемой колонной. Со счета сбилась. Организованная толпа. Армия целая?!

Пока шум от этого стада не иссяк, эльфы не поднялись.

— Опять владыки Клесаны забавляются, — фыркнула эльфийка и дернула меня. — Пошли, человечка. Чуть не выдала нас своей вонью.

— А это тоже рабы? — интересуюсь.

— Ну а как же, свеженькое мясо, — смеется эльфийка. — Им за радость нас в другом мире достать, они всем войском клятву дали и сюда.

— Это не местные, — подтвердил эльф.

Заметила, что мужчины мало разговаривают. Больше делают: то вперед убегают, то на фланг. Проводники хорошие. А эта — лишь б меня тыкнуть. Завидует моей фигуре, у самой, как у Алинки до действия пыльцы.

Ой, про сестру вспомнила. Бедная моя кровиночка. Если ты в этот лес попала, я не знаю, что со всеми этими уродами сделаю.

— А чего вы радуетесь, орки ж ваши враги? — шепчу на острое ухо.

— Белозубки сытые неделю будут, — ответила злорадно. — Городу проблем меньше.

— Они ж вооружены. Доспехи есть там, копья вроде как…

— На один зуб, ну на два.

Хм… Веселый мир. Пытаюсь еще выудить информацию:

— А куда мы идем?

— В город наш, на доклад королеве.

— Так, а обмен?! — опешила.

— Да не ори ты, — шипит, дергая за веревку. — Ты какая-то дефективная, тебя сперва на осмотр к…

— Гинекологу?

— У нас правят женщины, — ответила важно. — Хватит болтать. К закату придется на цветок лезть. А ты все силы на разговоры потратила.

— А есть что поесть? М?

— Утром вода будет от росы. А с едой пока терпи.

Я к чему спросила впереди, чуть правее целая гора пыльцы навалена!

— Ловушка, — бросила эльфийка, проследив за моим взглядом. — Хищники в нашем мире с мозгами, некоторые. Там верная смерть. Урок тебе по выживанию, человечка.

— Метните стрелу туда, — пожимаю плечами, самой досадно. В животе урчит громче разговоров.

Эльфийка замерла. Смотрю на нее и понять не могу, что это она заваливается на бок. По травинке сползла. Замечаю, что в груди стрела с коричневым оперением. Страшно стало, ноги подкосились, так и села на задницу. А та даже не пикнула. Подползаю к тельцу, глаза стеклянные на меня смотрят. Ужас!

Мертвая. А где эти два придурка?! Оба исчезли. Просвистело что-то рядом. Видимо, стрелы. Увидела, как чья-то нога мелькнула. Затем постепенно затихающий шелест травы меня несколько обнадежил.

Сижу у трупика и жду. Анализирую ситуацию: эльфы попали в засаду, лучники их расстреляли. А раз сюда никто не пришел, значит, погнались за двумя моими сопровождающими. Еще вывод: тех, кто нападал не так много, раз сюда не нагрянули осматривать труп, чтобы поживится.

Или они вернуться, когда настигнут эльфов?!

Как током дернуло после этой мысли. Пересиливая себя, решила пошарить в снаряжении погибшей. Первым делом стала искать ножик. Нашла, обычный, среднестатистический, средневековый кинжал. Они их тут выплавляют? Судя по армии орков, те прилетели в этот мир во всеоружии и со шмотками. А я почему голая?! У меня был эконом класс?!