Настроение у меня было минорным и тоскливым, и я не видела смысла особо притворяться перед Дорин. Но вот девочке хотелось сделать приятное.

Дорин пряча мокрые глаза, принялась суетиться с платьем и прической, предварительно усадив меня как раз за угловой стол, поскольку в покоях не было ни зеркал, ни туалетного столика.

— Положено работать, вейра Бельх. Весь Леяш работает, ни для кого исключений нет. Даже совсем малыши помогают взрослым, иначе здесь не выжить.

— Пусть у меня работает, — предложила грустно. — Будет по поручениям бегать. На кухню, к тебе, к Дарко, да и по мелочи поможет. Да вон хоть бумагу с пером принести.

Тут Дорин не выдержала и разревелась окончательно, так что мне пришлось отпаивать ее горячим чаем. Ну а печенье, на редкость приличное на вкус, я скормила Лиле, с которой попутно договорилась о грядущей работе.

Ну прелесть, а не ребенок. Печенье ест, куклой играет, чернильницу приносить согласна.

Я в свое время очень хотела дочку, но, видимо, бог здраво рассудил, что раз нет приличного мужика, то и ребенка не положено. На миг где-то глубоко в душе мелькнула мысль, что дочка была бы очень хорошенькая, с волосами, как черный атлас, с глазами, подобными грозовому небу. Разве что характер был бы твердый, как меч.

В груди похолодело. О чем я только что подумала?! Со звоном опустила чашку на блюдце силой растерла лицо, пытаясь прогнать дурацкие мысли, а когда, наконец, успокоилась и опустила руки, натолкнулась взглядом на знакомый сапог из лаковой кожи.

Генерал сидел на подоконнике, поджав одну ногу и окидывая меня изучающим взглядом, словно миг назад прочитал мои очень странные фантазии про дочку. У меня аж в боку закололо от ужаса, как бывает от долгого бега.

— Аш, ты уже проснулся? — я жалко улыбнулась, проклиная минутную слабость.

Рядом с этим конкретным драконом все шло наперекосяк. То мне поцеловать его надо, то попросить, то вот Забвение… Может Аш распространяет какое-то заколдованное биополе, в пределах которого не работает прагма?

— Проснулся, — сказал он тихо и без улыбки. После перевел взгляд на Дорин: — Брысь, девчонки, мне с госпожой потолковать надо.

Дорин поспешно вытерла глаза прямо пальцами, схватила дочку и исчезла раньше, чем я моргнуть успела. Но я не сердилась, что на приказ генерала она реагировала охотнее, чем на мой. Аура у генерала была такая, принудительная.

— Строительство идет полным ходом, госпожа, — Аш чуть наклонился вперед, впившись в меня серо-стальными глазами. — Отремонтированы большинство домов до осени, а за лето их успеют укрепить и довести до ума в щадящем режиме работы, хранилище восстановили полностью. Посты расставлены по всей провинции, но я пока не проконтролировал, а вся проблема в полях. Ифриты потравили магией, ядом за милю несет. Если не почистить, ко второй зиме вымрем.

— А первую зиму протянем? — ночи метаний мне хватило, чтобы выкинуть из головы глупости и войти в рабочий режим.

Аш дернул углом губ. И не поймешь сразу — усмешка или досада.

— В первую зиму лес от зверья почистим, его хоть и мало, но найдется. Но без хлеба придется плохо, — темный взгляд приобрел задумчивость и цепкость. — Мне кажется… я откуда-то знаю, что на голом мясе мы протянем недолго. Словно долго жил в таком… животном режиме, и мне не понравилось. Знаешь об этом что-нибудь, госпожа?

Сказал и взгляд подключил к вопросу в качестве положительного закрепления, на случай, если захочу соскочить с темы. Такой себе взгляд — опасный, чуть морозный, от которого сосет под ложечкой.

Память судорожно перелистывала страницы книг. В описании к Забвению про здравомыслие было ни строчки, но зелье уже действовало не вполне верно. Он что-то подозревает? Он что-то вспомнил?

— Мы не особенно близко знакомы, — еще вчера я договорилась сама с собой, что врать буду по минимуму. — Но все, что я сказала перед обмороком — чистая правда. Ты один из генералов, и мы нашли тебя в лесу без сознания, вот, в общем-то, и все.

Аш по-кошачьи мягко спрыгнул на пол, в два шага сократил расстояние и присел на корточки рядом со мной. Взглянул снизу вверх, хотя впечатление было ровно обратным. Это он был сверху и доминировал, а я послушно отчитывалась.

— Госпожа отвергает меня, потому что я недостоин?

Меня накрыло стойким дежавю. Что поила его зельем, что не поила, а только приехали мы ровно туда, откуда уехали. Ничего Аш не вспомнил. Его кроет, почему я спать с ним не хочу.

От накатившего облегчения растеряла всю королевскую осанку и растеклась по креслу желешечкой.

Аш потерся щекой о мое колено, как громадный ласковый кот. От жарких темных глаз горело и плавилось сердце.

— Я не хорош для тебя? Слаб, дурен собой, беден или рожден от веи?

Тут, признаться, меня окончательно перекосило.

Такое чувство, что Забвение превратило Аша не в раба, а наложника, который страстно желает причинить мне радость и нанести счастье в личной жизни.

Нет, что-то там не то с описанием зелья. Надо срочно попасть в Гнездо, найти книгу с зельями и как-то откачать генерала до оригинального состояния, пока он не зажал меня в темном углу.

«Ну почему сразу генерал зажмет? — мечтательно влез паучок, который был теперь девочка-девочка. — Может это мы его зажмем».

Да, этого я тоже боялась. Отделаем мужика до состояния писклявого эльфийского аманта из порно историй, и как ему потом обратно в генералы? Уволят по инвалидности, а его брат мне голову откусит.

— Знаешь, я тут подумала, ты сможешь выжечь поля от яда? Огонь местных дракониров его не берет, а вот твой может.

Аш посмурнел, но голос у меня звучал так напугано, что он не стал развивать тему личных взаимоотношений. Медленно поднялся, выпрямившись во весь немалый рост, и я ощутила себя мышкой, загнанной котом в угол. Пока еще не темный, но такими темпами это лишь вопрос времени.

— Выжгу, госпожа.

Его пальцы прошлись по моей щеке в едва ощутимой прощальной ласке, а после Аш единым слитным движением перемахнул через подоконник, и миг спустя небо перегородила громадная черная зверюга. Ветром, плеснувшим от размаха крыльев, со стола смело все чашки-ложки, да и меня саму чуть не раздело. Платье задралось едва не на голову, а когда мне удалось выпутаться из юбок, небо горело утренней лазурью. Аш улетел.

Похоже, разозлила я его знатно, но… он был вынужден подчиняться моим приказам.

Из комнаты я спустилась в еще более дурном расположении духа, чем часом ранее, но прислугу и местную знать встретила отрепетированной улыбкой. Предаваться меланхолии удел слабаков и мямлей, а я женщина серьезная.

— А… генерал где? — спросила одна из молоденьких прислужниц, протирающих пыль.