– Адель?

Дрожь усиливалась, становилась все более крупной.

– Милая? – в голосе магистр стало больше тревожных ноток. – Не плачь, пожалуйста, только не это…

Стоит ли говорить, что именно после этой фразы я и разрыдалась по полной программе?

– А что? Тебе это как-то помешает?!

Судорожные всхлипы рвались из груди.

– Помешает, – Рей с вздохом отстранился. – И ты прекрасно это знаешь.

Он набросил мне на плечи сотворенную шелковую белую простыню, а после сгреб меня в охапку и перетащил к себе на колени. Гладил по волосам, прижимал к своей груди, вытирал слезы, что градом катились по щекам.

– Я знаю? Твои намерения были более чем очевидны! И до сих пор они таковы, – я попыталась сползти обратно на шкуру, ощущая под бедрами «твердость намерений».

– Стоять, – крепкие руки сжались. – Во-первых никуда ты не пойдешь. Во-вторых, я конечно, злодей, но не насильник. Этого обычно не требовалось… и надо сказать, я рассчитывал, что и сейчас тебя предаст тело. Да и моя магия все еще тут, – он поднял мой подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. В глаза на полузнакомом, резком лице. – Ты ведь все еще меня любишь, Адель? Верно?

– Конечно. Обожаю, жить не могу, Единому молюсь день и ночь.

– Это странновато, – озадаченно нахмурился Рей. – Ты не должна так пугаться. И так сопротивляться.

– Ты очень самоуверен.

– Просто знаю свои способности, – он взял мой подбородок двумя пальцами с нажимом провел большим по губам. – И потому мне странно, что ты, моя любимая жертва, доставляешь столько проблем своей строптивостью.

– Жертва?

– Жертва, – спокойно согласился Рей. – А ты думаешь почему мы в сновидении развлекаемся, а не в реальной жизни?

Ввиду обращения вариантов было не так-то много.

– Я нужна тебе девственницей.

– Верно.

– Всех остальных хозяек гримуаров тоже так убивал? И они прямо все невинны были?

– Ты путаешь…. – он щелкнул пальцами подбирая выражение. – Теплое с мягким. Гримуары отдельно, а ты, моя любовь, отдельно. Но объяснять я тебе этого, конечно же не буду… во всяком случае не сейчас.

– Но…

– До встречи в реальном мире, Адель Харвис. В конце концов самое вкусное оставляют на десерт. Твоим телом я отпраздную свою победу.

Он нежно коснулся моего лба поцелуем, а после в глазах потемнело и ненадолго я ощутила свободное падение. А после настала тьма. Без ощущений. Без слов и звуков.

Без сновидений.

Проснулась – как из глубокой воды вынырнула. Через вязкий ил, через толщу вод омута, к поверхности, которая встретила холодным воздухом, обжегшим легкие.

Я резко села на постели. Сердце бешено колотилось.

На то, чтобы осознать себя в реальности ушло несколько секунд. В реальности, в которой нет свадебного платья, несгораемой шкуры и Рея.

Здесь была лишь прохлада ночи, что врывалась в приоткрытое окно, принося с собой свежесть сверкающих в лунном свете гор и незнакомые запахи.

И тишина. В этот раз никто не будил меня из наведенного сновидения. Сара по-прежнему была заперта, и когда я подошла к комоду, то поняла, что магическая книга спит. Моя. А вот соседняя… с коричневой обложки на меня пялились круглые зеленые глаза.

– Ты кто такая? – шепотом спросила Матильда.

– Адель, – тоже почему-то шепотом ответила я.

– Ты хозяйка Сары? – у этой книги оказалось два закладки. Одна более плотная, с вышивкой, а вторая невесомая и полупрозрачная.

– Да.

– Значит у меня получилось перенестись. И судя по тому, что связи я не ощущаю, он все же убил мою хозяйку. Ублюдочный инкуб! – выругалась книга.

– Инкуб? – я нахмурилась, пропустив выражение мимо ушей. В конце-концов несмотря на законнорожденность магистра, он все равно был тем еще…

– Высокий такой, брюнет. Маскируется великолепно, я не понимала до последнего. Похоже из высшей касты. Точно княжеского рода.

– Или князь.

– В нем слишком много человеческого. Князь это не только статус, это еще и уровень сил.

– Одержимый князем, – со вздохом откорректировала я данные. – Магистр Рейвенс.

– Моей глупой Жози он представился как Рей, – тихо и грустно проговорила Матильда. – Мне сразу показалось странной эта любовь граничившая с болезненным обожанием, но она меня не слушала. Говорила, что это настоящие чувства и они будут счастливы. А он… он ее…

Голос Матильды сорвался, и послышался едва слышный всхлип, а после несколько судорожных вдохов.

Я нервно прикусила губу и переплела пальцы, испытывая самые противоречивые эмоции.

В целом я никогда не была сильна в утешениях даже близких людей, а Матильду я практически не знаю. Что сказать? Как поддержать?

– Прости, малышка, – уже другим, более сухим и сдержанным тоном сказала книга. – Просто каждый раз это все равно больно. В том, чтобы жить очень, очень долго, есть свои плюсы и свои минусы. Минус в том, что мы всегда рядом с теми, кто живет гораздо меньше. К этому нельзя привыкнуть… это можно лишь перестать помнить так остро, когда появится новая хозяйка. Но даже после этого… мы все равно помним каждую. Каждую.

– Ничего. Я понимаю, мы уже обсуждали это с Сарой.

– Какие у вас отношения интересные, – хмыкнула Мотя. – У магических книг и мужчин есть одна общая черта. Мы не любим говорить о бывших. В нашем случае о бывших хозяйках. Ладно, Адель, расскажи мне что ты знаешь о том, в какой ситуации мы оказались? Где мы? Исходя из весьма затейливого сдерживающего сундука – врядли в гостях.

– Мы в плену. У Рея.

– Мерзкий инкубишка, – вновь не сдержала эмоций Матильда. – И судя по тому, что ты стоишь живая и здоровая, а Сара все еще имеет при себе все страницы – ритуал только впереди.

– Да.

– Отвратительно.

– Получается он убил Жози, чтобы получить ваши страницы?

– Да. Без добровольной жертвы это сложно сделать. А моя глупышка завороженная его чарами сама радость легла на алтарь.

Это как любить-то надо было? Чары инкубов настолько выключают мозг? Я только сейчас начала осознавать, что мне стоило сказать огромное спасибо предкам, ведущим свою родословную от выходцев из Тиоса. Это позволило сохранить хоть какой-то разум.

То-то Рей, наверное, удивлялся когда я не согласилась на его предложение стать любовницей, а после и бежать. Наверное это было совсем не по плану.

– Ладно, это все лирика. Что стоим, Адель? – ласково улыбнулась мне книга. – Маньяка ждем? Ломай заклинание, хватай меня и бежим! Ну и эту тоже хватай… твоя же?

В Книжулю ткнули закладкой. Та заворчала, но не проснулась.

– Я бы с радостью, но есть один нюанс, – я подняла ладонь и рукав сорочки сполз ниже, обнажив запястье с поблескивающим на нем ограничительным браслетом.

– М-да… проблема, – гримуар внимательно осмотрела свою темницу, а после радостно ткнула в левый угол. – Вот тут узелок плохой! Может распасться даже от физического воздействия.

– Где? – я наклонила голову, но разумеется ничего этакого не увидела. Для меня все навершие комода казалось единой янтарной глыбой, в которой как мухи застряли магические книги. Разве что прозрачность камушка была сверху повышена настолько, что можно было все разглядеть в мельчайших подробностях.

– На сорок градусов от левого угла. Детка, ты что-то знаешь про геометрию? Или начертательную магометрию?

– Боюсь, что это в моем образовании было упущено, – совершенно спокойно отреагировала на укол я, и коснувшись боковины камня, предложила: – Давайте вы будете направлять?

– Неплохая идея. Парой сантиметров правее… а теперь выше. Да, тут!

В этот момент проснулась Сарочка.

– Мотя?!

– Матильда, – жестко отрезала вторая книга. – Матильда Генриховна, если хотите.

– Ты ни капли не изменилась, – практически прослезилась Книжуля, вытирая глаз закладкой. – Все такая же заумная зануда. Но я рада, что ты наконец-то пришла в себя.