– Хорошо, я попробую.

– Ну, а сейчас – поговорим о Лабиринте. Ты ведь прошел сразу два Осколка. И мне есть чем наградить тебя.

Из шкатулок и правда взлетел целый рой камней и кристаллов. Несмотря на усталость и загруженность мрачными мыслями, я оживился. Ей-богу, всё же жадность и любопытство во всех нас заложены на уровне инстинктов.

Даже само перечисление всей этой добычи заняло немало времени. Эреш с одинаковой интонацией объявляла каждый следующий трофей, и камень ненадолго замирал в воздухе над столом, потом перемещаясь ближе ко мне. В этом она здорово напоминала какого-нибудь вышколенного крупье из дорого казино.

Хотя, по сути, не к этому ли и сводится вся её роль в Лабиринте?

– Камень добычи за успешное прохождение Южных врат… Дополнительный камень добычи за победу над Линдоу, монстром-мясником… Дополнительный камень добычи за победу над Нарьей, огненной фурией… Дополнительный камень добычи за прохождение потайного подземного хода через катакомбы Ривина… Два камня добычи за победу над демоном-телохранителем епископа Марбери… Камень благословения за помощь в победе над епископом и уничтожение его архивов… Три камня добычи за прохождение Собора.

– Хм… А за то, что я попутно укокошил ещё кучу всяческой нечисти, не будет дополнительной награды?

– Хороший вопрос, – усмехнулась Эреш. – Лабиринт выдает награды за ключевые события на Осколке. Но при этом все твои действия могут влиять не только на количество этих наград, но и на их ценность. Приглядись внимательнее, и увидишь, что камни добычи – разного размера. В этот раз ты собрал действительно хороший урожай.

Камней действительно было столько, что в ладонях их все было не удержать – пришлось разложить их перед собой на краю стола и распаковывать по очереди. Но это были приятные хлопоты – ради таких моментов и стоило лезть в Лабиринт.

Эреш была права – до этого многие камни оставляли после активации чисто символические награды вроде одинокой монетки Лабиринта. Но в этот раз добыча была гораздо жирнее.

Собственно, монеты выпали только раз, и сразу пачкой в пять штук. Кроме того, из уже знакомых артефактов я получил два камня Владычицы перекрёстков и ещё один камень Сумы фокусника.

Дальше пошло что-то новенькое.

Из двух камней Добычи выпало по три шарообразных бутыли размером с кулак, с короткими горлышками, плотно залитыми сургучом со знакомой печатью Лабиринта. Внутри – какая-то вязкая слабо светящаяся жидкость.

Зелье священного огня. Разбиваясь, расплескивает горючую жидкость, которая воспламеняется от контакта с воздухом. Особенно эффективно против нечисти.

Неплохо. Что-то вроде гранат с напалмом, которые я видел у солдат Инквизиции, только явно помощнее. Недостаток один – судя по описанию, они одноразовые, не обновляются при заходе на очередной Осколок. Ладно, закину в Суму. Запас карман не тянет, как говорится.

Кстати, о кармане. Активировав второй камень Сумы фокусника, я обнаружил, что объем моего скрытого инвентаря заметно увеличился. Это было очень кстати. Я уже начал привыкать к Суме – очень удобная штука, чтобы разгрузить руки и не заботиться при этом о сохранности вещей. Было бы здорово раздобыть ещё несколько отсеков для неё.

Из следующего камня Добычи выпал массивный серебряный крест, похожий на тот, что был в навершии посоха отца Калимана. Сантиметров тридцать в длину, лаконичный по форме. Шесть гнёзд под самоцветы – четыре на длинной стороне креста и два на перекладине. Сами самоцветы – кажется изумруды. Мутноватые, с небольшим количеством граней.

Серебряный крест Триединого. Артефакт Лабиринта. При использовании испускает волну священного света, отпугивающего нечисть любых видов и наносящего ей урон. Особенно эффективен против бестелесных сущностей. Имеет шесть зарядов, медленно восполняющихся со временем. Перезарядку можно ускорить при посещении святых мест. При каждом использовании креста вероятно повреждение самоцвета. Треснувшие самоцветы медленнее восстанавливают заряд, при сильном повреждении – полностью утрачивают силу.

Оружие отца Калимана! При этом в гораздо более удобном и компактном виде, чему у самого священника. Посох было бы таскать не очень удобно. А крест легко поместился в Суме фокусника, и выхватить его – секундное дело. Знать бы ещё, как он активируется. Но, думаю, как и большинство артефактов Лабиринта – простой мысленной командой.

Из следующего камня Добычи выпал еще один довольно увесистый предмет. Поначалу даже не очень понятно было, что это – выглядело как ком каких-то металлических звеньев. Но стоило взять его в руки, как по ладоням растеклась приятной прохладной тяжестью плотная кольчуга из серебристого металла.

Она оказалась довольно короткой – не доходила даже до середины бедра, и рукава были как у футболки. Но при этом весила, пожалуй, килограмм десять.

Кольчуга Инквизитора из освященного серебра. Артефакт Лабиринта. Защищает как от обычных атак, так и от нечисти.

Я тут же попробовал примерить её прямо поверх своей одежды. Кожаный жилет был достаточно плотный, чтобы образовывать жесткую подкладку. Но на будущее нужно обзавестись более подходящим поддоспешником. Да и поверх кольчуги надо что-то надевать – она даже в свете факелов сияет, как начищенное столовое серебро. Эффектно, но не очень-то практично, особенно если понадобится прокрасться куда-нибудь.

Будто по заказу, следующим моим трофеем оказалось плотное тёмное одеяние, которое я поначалу принял за монашескую рясу. Но это оказался дорожный плащ с капюшоном.

Плащ пилигрима. Артефакт Лабиринта. Обладает свойством «Отвод глаз», действующим на людей, животных и некоторые виды нечисти.

Очень лаконичное описание, конечно. Но основная суть понятна. Какая-то разновидность маскировочного эффекта. Не мантия-невидимка, конечно, но тоже неплохо. К тому же и сам по себе плащ удобный – теплый, прочный. Будь он у меня на Ветреном пике – я б, глядишь, и не замёрз бы до полусмерти.

Ну вот, мало-помалу, я уже и экипировался. Оружие есть, защита какая-никакая есть, плюс спецсредства против нечисти. Разве что из всяких мелочей для удобства в путешествии – только обновляемая фляга с водой. Ну, ничего, дело наживное.

Кристалл благословения я оставил напоследок. Внимательно осмотрел его, дожидаясь появления подсказки. Она оказалась короткой.

Щит Триединого.

После активации кристалла никаких подробностей не добавилось. Мне лишь показалось, что меня окутало облаком золотистого света, но и он довольно быстро померк, будто впитавшись в меня.

– И это всё? – спросил я у Эреш. – Как понять, как действует на меня благословение? И действует ли вообще?

– Щит Триединого даёт тебе некоторую защиту от исчадий тьмы.

– Некоторую? – скептично отозвался я.

Она усмехнулась.

– Не всё можно измерить и облечь в цифры.

– Учёные моего мира считали, что всё. Математика – язык мироздания.

– В каком-то смысле они правы. В рамках своего замкнутого мирка. Но если рассматривать мироздание целиком – все его бесчисленные слои, включая глубины Заарума… Нет, боюсь, чтобы познать всё это, понадобится нечто большее, чем математика.

– Ну, хорошо. Выходит, благословение Триединого даст мне «некоторую» защиту от нечисти. Это постоянный эффект? Или он иссякнет со временем?

– И снова ты задаёшь вопросы, на которые нет простых ответов. Любое благословение в ходе испытаний в Лабиринте можно усилить или ослабить. В конце концов, за счёт некоторых поступков ты можешь лишиться покровительства Триединого.

– То есть Триединый – это тоже… один из ваших? Сущность, обитающая в Лабиринте?

– Он, как и Абраксис, не имеет конкретного воплощения. Но обладает огромным влиянием, часто выходящим за границы Лабиринта.

– В моём мире была религия, очень уж похожая на церковь Триединого. Так и подумал, что это не просто совпадение. Так выходит, её основатель был Ныряльщиком?

– В вашем случае – нет. Но направление мыслей верное. Религии в мирах смертных чаще всего основывают либо Ныряльщики, либо пророки, напрямую соприкоснувшиеся с одной из сил Лабиринта. Например, Триединым.