– Купила, – кивнула Рысь. – Мир не без добрых людей. За деньги все, что угодно, сделают. Я нашла одного поэта... чудака и мечтателя... он читал свои рубайи на рынке зевакам... в чайханах... словом, где только мог. Бедствовал, конечно же... потому что не желал жить с крысами по-крысиному. Я искала честного, который не полез бы тотчас к моему золотишку, которое я из того гарема вынесла. А с поэтом мне повезло. Он ведь тоже был не совсем как бы здешний – из Мекампа, а родной у него – эбинский. Так я его и нашла – его стали гнильём закидывать, те, кому не понравилось, что у него всё больше любовь небесная да воздушная в стихах, а им хотелось, чтобы точно всё сказано было б – кто, кому, как и сколько раз засадил... – Она усмехнулась. – Он по-нашему ругаться стал... Короче, он стал моим «отцом», я – его «дочкой», и никто никаких вопросов больше не задавал. В общем, он мне и помог до Храма добраться. Золото всё я ему потом отдала, да и Стоящий во Главе его не обидел... так что хочу я верить, что всё наладилось потом у того поэта, потому что это был первый хороший по-настоящему человек, которого я встретила, пока до Храма добиралась.

Ну а в Храме... там меня сразу в оборот взяли. Поскольку у меня был Камень Пути, это значило, что какой-то воин меня сюда послал. Короче, дали мне верёвку, бросили в загон и пару псов боевых выпустили. Проверяли, понятное дело.

– И... что же... ты их... того? – медленно выговорил Фесс.

– Угу, – кивнула Рысь. – Спросишь как, одан Фесс? Не знаю, наверное, жить очень уж хотела. За родителей отомстить. Но это уже потом пришло. Тогда я только радовалась, что наконец-то оказалась дома... – Она мечтательно улыбнулась. – В Храме хорошо было. Нет, правда. У меня приятели там были... подруги... с мальчишками играли... весело было, и учиться тоже. Хотя, конечно, нелегко. Но это та нелёгкость, которая тебе гонору прибавляет, а не к земле пригнетает. Ну... вот так время и прошло. Выучилась я. И настало время... настало время Испытания. Ну, одану рыцарю об этом рассказывать не надо.

Фесс скрипнул зубами. Да, да, конечно. Не надо. Он ведь рыцарь Храма, он не может не знать. Тьма б побрала эту глупую уверенность!

– Я Испытания не выдержала, – после паузы ровным, тщательно удерживаемым голосом сказала Рысь. – Провалила. Не смогла. Мои убийства не удовлетворили Силу Храма. Я вернулась... и услыхала, что отныне мой удел – участь храмовой рабыни, как всегда происходит с теми, кто не выдержал Испытания...[6]

– Но, конечно, храмовой рабыней ты не стала, – заметил Фесс.

– Не стала, – кивнула Рысь. – Сбежала. А ты знаешь, одан рыцарь, что происходит с теми, кто не подчинился воле Храма...

– Догадываюсь, – мрачно пробормотал Фесс. Ясно, что ничего хорошего отступников не ждало.

– Послали ли за мной погоню, нет ли – я не знаю, – призналась Рысь. – Я ведь сбежала вообще налегке, без ничего, ничего из Храма не взяла. Добралась до Салладора... чуть пустыне душу не отдала. Салладорский я к тому времени уже лучше эбинского знала, нашла работу...

– Угу, работу, – хмыкнул Фесс. – И скольких ж в Серые Пределы отправила?

– Да что греха таить, многих, – вздохнула Рысь. – С кем только не связывалась. И со жрецами салладорскими, и с ворами местными... и для тех, и для других убивала, кто больше заплатит. Хвастаться не хочу, но ни один от меня не ушёл... конечно, можно сказать – мол, чем уж тут хвастаться – невинных убивать... правда, между нами будь сказано, од... Фесс, что такие там мерзавцы грызлись, что, право же, тот, кто их в Серые Пределы слал, большое дело делал.

– Да разве ж я тебя сужу? – поспешно сказал Фесс.

– Нет... ну, короче, в свой черёд решила я, что слишком уж тяжкую память я по себе в Салладоре оставлю, да и от Храма лучше куда подальше убраться. Я и так там почти месяц провела.

«И Храм за целый месяц не нашёл одну беглянку?» – усомнился про себя Фесс, но вслух решил этого не высказывать.

– Опять же села на корабль... хорошая имперская галера была, «Медуза» называлась... поплыли в Эгест. Да только... по пути неприятность случилась.

– Вследствие чего хорошая имперская галера «Медуза» отправилась на дно морское? – хмыкнул Фесс.

– Угу, – вновь кивнула воительница. – Только это не из-за меня. Инквизиторы. В аркинской гавани. Капитан, оказывается, оттуда девиц гулящих втайне вывозил, которых эти спятившие отцы святые жечь и топить взялись... Ну, тут и случилась у нас заминка.

– И пирсы сделались красны от крови, и ноги скользили по доскам палубы – так густо залила её кровь, – подвывая, процитировал Фесс.

– Точно, – бесхитростно кивнула Рысь. – Только у них, у гадов, катапульты оказались, а ядра с жидким огнём я сбивать не умею. Короче, пришлось мне домой через Аркин пробираться. Пробралась... а там уже август. Надо к зиме готовиться, укрывище какое-никакое искать. Набрела на эту деревеньку, где мы с тобой встретились. Объяснила старосте, что он теперь должен делать, если не желает со своей женилкой расстаться. Брала я с них по совести, не дорого совсем, и, главное, за что мне платили, то делала. Разбойников в болотах повывела, завелась там Нелюдь какая-то – тоже покрошила, долго ли умеючи?..

– Погоди, погоди, что ты такое делала? – поднял брови Фесс.

– Да ничего особенного. Деньги с этих обалдуев за защиту собирала, – не моргнув глазом ответила Рысь.

– За защиту, – хмыкнул Фесс. Яснее ясного, что бой-девка просто запугала несчастных крестьян до полусмерти, причём, как видно, боялись они её больше, чем баронов и отцов-инквизиторов.

– Конечно, за защиту, – усмехнулась девушка. – Не торопился бы ты так, одан Фесс, показала бы тебе головы... хорошие такие головы, прокопчённые – я их старосте по счёту сдавала, иначе он, сквалыга эдакая, платить отказывался, а резать его мне было всё же как-то не с руки. Кого у меня там только нет! И разбойники, и мытари-мздоимцы, и приказчики купеческие, что мужиков моих спаивали да всё зерно подчистую вывозили, по грошу за мешок рассчитываясь, и баронские егеря, что посевы травили, и даже сынок один баронский был, что деревенскую девку опозорил. Вот только до самих баронов я не добралась, экая досада, не добралась, да... ну ничего, ещё доберёмся.

– Понятно, – вздохнул Фесс. – Ну, интересное дело, где ж там этот Джайлз? – прибавил он, когда молчание стало неприлично затягиваться. Рысь молчала, низко опустив голову, наверное, ей сейчас тоже было несладко после такой исповеди...

– Лёгок на помине, – проворчала Рысь, внезапно поднимая глаза. Сверху на склоне слышались торопливые шаги – Эбенезер не утруждал себя выбором дороги, можно сказать, ломился напрямик или, что ещё вернее, – почти что катился кубарем.

– Некромант! Некромант! – задыхаясь, подбежал к ним маг Воздуха. – Фесс, там... впереди засада. Я точно знаю, я уверен, ветер открыл мне их лица... это инквизиторы, две дюжины, какой-то сборный отряд... и ещё с ними десяток баронских дружинников, герб – красный вепрь на чёрном поле... они перегородили тракт рогатками, засели по обе стороны, там ивняк густой, ну, сейчас облетевший, конечно...

– Молодец, Эбенезер, – вздохнул некромант, несильно хлопнув чародея по плечу. – Молодец, увидел всё, что надо... интересно вот только, а они не заметили, что ты за ними следил? Как думаешь, мастера магии Спасителя там имелись?

Джайлз с сомнением покачал головой:

– Едва ли, некромант. Я бы почувствовал. Заклятье моё преград не встретило, ветер проникал всюду, куда только должен... Нет, будь там с ними хоть один магистр святого искусства, мне бы так просто это не далось...

– Хотелось б тебе поверить, – кивнул Фесс. – Можешь точно указать, где они засели?

– Могу, – кивнул Джайлз. – Мы ведь... мы ведь не собираемся с ними драться? Мы ведь просто обойдём их по лесу, правда?..

– Ты-то, может, и обойдёшь, если Рысь тебя через топи проводит. А мне с телегой и ранеными другого пути нет, как только им в лоб идти, – рыкнул в ответ Фесс. – Ты головой-то думай, Эбенезер, – ну куда мне с таким грузом ещё в обходы по топям пускаться?..