В разделе лежит отдельный файл («Иллюзия избранности»), в котором я оставлю текст без надежды на продолжение, с измененным названием (три года назад черновые Хроники распространили по сети без моего разрешения) 12.08.2016. Вычитка по-прежнему отложена в долгий ящик, знаю, что мне бы она не помешала. Добавила второй эпилог — звучит, не очень, зато подытоживает события книги в двух мирах.

Может ли обычный человек повлиять на историю? Попасть в невероятную ситуацию или изменить жизнь многих, не выходя из дома?

Ответ мирозданья на эти вопросы: да. Просто некоторые не знают, что они, убив тапком очередную мутировавшую мерзость на шести ножках, только что спасли несколько поколений от трудноизлечимой болезни.

Таких существ во Вселенной и её параллельных сёстрах называют Направляющими. Они могут косвенно или прямо влиять на ход событий, предотвращая беды или устраняя их последствия. Нередко, они выступают отрицательными персонажами — многим мирам и злодеи нужны.

Но есть ма-а-аленькая проблемка с этими ребятами. Хорошо-хорошо, большая проблема. Огромная: их не хватает.

Да, тут родилось пять Направляющих, а там ни одного. Первый мир сотрясает от войн или научно-технических революций, а во втором до сих пор не изобрели колесо. Непорядок.

Изобретение правил «заимствования» стало спасением для небогатых на Направляющих миров.

Самое главное гласит: «Брать только с планет схожего вида», что подразумевает идентичные атмосферу, строение тела и хотя бы отдалённо похожие языки. А то закинь человека в мир рептилий размером с дом, и несчастного съедят или затопчут, а «застой» как был, так и остался ещё на пару веков, ведь новых Направляющих выдают не сразу, да и отношение к такому миру уже другое. Второе по важности правило: «Забирающий мир в следующий раз поможет Отдающему», так что помощь не безвозмездная.

Вам интересна ситуация с нашей родной Землёй? Даже если нет, знайте: мы в относительно чёрных списках. У нас нет ни магии, ни высоких технологий, зато мы очень чувствительны к сигналам из других миров, как будто ловим радио.

И как-то получилось, что из-за избытка рассказов о странных существах и идей, непонятных для Земли, мы стали превращать сигналы в сюжеты. Многим мирам не понравилось то, что их самые трагичные моменты истории превратились в театральные постановки. Поэтому, если предлагают Направляющего с Земли, представители других миров часто спрашивают: «А других нет?».

Но на фоне событий межмирового масштаба создатели закона забыли поинтересоваться мнением самих Направляющих. Увы, если в родном мире они оставались в счастливом неведении о своей роли, то в случае перемещений — нет. Огромной ответственности одни были рады, другие её проклинали, а третьи не осознавали. Этот случай был из последних.

Всё началось с обычного осеннего дня. Стоит отметить, что всякое уважающее себя приключение начинается с непримечательного дня, видимо, чтобы герои раньше времени не догадались об опасности, а злодеи спокойно подготавливали декорации для будущих сражений.

В маленьком, но уютном для своих жителей и неизвестном для всего остального мира, российском городке Гдетотамовск ничего интересного не могло произойти в принципе, но именно здесь началась эта история. И началась она…

— Это несправедливо! Она прекрасно знала про мою болезнь и специально устроила контрольную именно сегодня! Зуб даю!

… с гневной речи светловолосого школьника лет тринадцати в чёрном спортивном костюме.

Он был достаточно высоким для своего возраста и имел неплохое телосложение, так что вполне мог стать спортсменом, но это было бы бесчеловечно по отношению к тренеру выбранного спорта: мальчик был ленив и непостоянен, к тому же не признавал над собой никаких авторитетов, кроме героев кино. Его серые глаза смотрели на мир с насмешкой, а широкая белоснежная улыбка заставляла горестно вздыхать стоматологов — не их потенциальный клиент, к счастью, вокруг имелось множество других. На левой скуле виднелся едва заметный шрам, а на голове царил беспорядок, в борьбе с которым полегло немало расчёсок.

Мальчик нарезал круги вокруг двух хмурых сверстников, попеременно меняя слушателя, и громко возмущался о некой Злюкиной, по его мнению, являвшейся порождением реформы образования и властительницей десятого, дополнительного, круга Ада, созданного специально для школьников. Возмущаться он начал со школы, так что терпение аудитории было на исходе.

— Витька, перестань, а? — взмолился один из школьников, когда на эмоциональную речь друга, начали оборачиваться прохожие. — На нас все смотрят! И не разбрасывайся зубами.

— Пускай смотрят! И слушают! Пусть все знают, куда катится образование!

— Эй, кто ты: Витька или вечно недовольная баб… бабушка со двора? — устало поинтересовался второй школьник, точнее школьница, потирая правое ухо — оно оглохло от звуковых волн крикуна.

— Я — это я. Вот вечно вы так! — Витя надулся и так сильно потянул за лямки рюкзака, что они затрещали. — У-у, предатели, — добавил он.

Наступила долгожданная тишина, и его друзья с пониманием переглянулись между собой.

— У тебя было гораздо больше времени на подготовку, чем у нас. И не ври, что не знал, что задано — твоя мама каждый день спрашивала.

— Глеб, ты себя со стороны послушай: ты предлагаешь учиться больному лучшему, между прочим, другу, которого вы бросили и забыли на целую неделю. Не-де-лю!

— Мы каждый вечер звонили.

— Но не приходили!

— Твоя же мама не пускала! А ведь мы даже маски купили, вот! — после долгих поисков в раздувшемся от книг рюкзаке Глеба, на свет была извлечена медицинская маска, которую торжественно сунули под нос больному.

Витя не нашёл новых поводов для обвинений друзей в невнимании к своей персоне и, обиженно засопев, замолчал.

Мальчик упомянутый, как Глеб, бросил спутнице торжествующий взгляд и приосанился.

На фоне яркого и, пожалуй, чересчур шумного друга, он выглядел блекло: худощавый, невысокий, с бледной кожей и мешками под внимательными карими глазами и угольно-черными волосами, по настоянию матери зализанными назад — она считала, что именно так выглядят прилежные ученики. В дополнении к невзрачной внешности прилагался серый костюм, из-за которого он порой сливался с бетонными домами, как хамелеон.

Некоторые считали его типичным «мальчиком для битья», но они крупно ошибались. Глеб Правов был сыном милиционера и юриста. Привитая с детства любовь к порядку и вечный поиск лазеек от него, создали гремучую смесь, которая быстро нашла общий язык с известным баламутом Виталием Вертюхиным. Пока Глеб считал, что пойдёт по стопам отца, но тренировал себя лишь умственно: чтением детективов и игрой в стратегии, которые являлись причиной сегодняшних мешков.

— Странно, но мне кажется, что чья-то болезнь удачно совпала с выходом игры «Не задумывайся — стреляй!»… — задумчиво произнесла девочка, ни к кому конкретно не обращаясь.

Витя вздрогнул, тем самым выдав себя с потрохами, и поражённо уставился на проницательную подругу, а Глеб укоризненно — на него.

Внезапная болезнь Вити в начале года показалась подозрительной, поэтому друзья поспорили между собой об истинной причине прогулов. Глеб сделал ставку на лень и не выветрившееся из головы лето, а девочка, которую, кстати, звали Дашей — на очередное развлечение. Победила женская интуиция.

Теперь была очередь Даши задирать нос, но, к её сожалению, Глеба охватило раздражение от предательства Вити, а не огорчение от проигранного спора, поэтому торжествовать было не над кем, и она уныло опустила голову. Удивительно, что при полной победе, спор был фактически проигран, потому что он стал неинтересен одному из участников.

На вид Даше было пятнадцать-шестнадцать лет, впрочем, у девочек трудно угадать настоящий возраст. Ростом она могла сравниться с Витей и в навыке «серьёзного выражения лица» много лет удерживала первое место. Нетрудно догадаться, что в их компании она считалась самым ответственным человеком и, по мнению взрослых, сдерживала разрушительные порывы друзей. У неё были русые волосы и безучастные светло-карие глаза, оживлявшиеся, когда происходило нечто интересное. В компании мальчишек интересное происходило ежеминутно, так что сейчас в ней было трудно узнать «холодную» хорошистку класса. Напускная холодность объяснялась слегка полноватой фигурой и мальчишечьим стилем поведения, из-за чего ей пришлось выслушать немало упрёков от взрослых. По мнению девочки, мода уже достигла пика, и венцом её творения были джинсы.