– А какие великолепные иллюстрации. – Арла, пролистывая «Путь креста и дракона», остановила взгляд на одной из них, едва ли самой лучшей: Иуда, плачущий над драконами. Я улыбнулся, видя, что иллюстрация произвела на нее такое же впечатление, как и на меня. А потом нахмурился, ибо понял, сколь серьезны трудности, с которыми мне предстояло столкнуться.
Так оно, собственно, и получилось, когда «Истина Христова» прибыл в фарфоровый город Аммадон на планете Арион, где обосновался орден святого Иуды Искариота.
Арион, планету земного типа с мягким климатом, колонизировали триста лет назад. Численность населения приближалась к девяти миллионам. В Аммадоне, единственном крупном городе, проживало около двух миллионов. Высокий уровень техники обеспечивался главным образом импортом. Промышленностью Арион похвастаться не мог. Люди, однако, там жили творческие, сферой приложения их талантов было искусство, пышно расцветавшее на планете. Одним из принципов тамошнего общества являлась свобода религиозных убеждений, хотя религия не была в почете. Большинство населения предпочитало полагаться на себя, а не на Бога. Здесь сосуществовали полтора-два десятка различных религий, в том числе и Единственно истинная межзвездная католическая церковь, не так давно располагавшая двенадцатью храмами. Теперь их осталось девять.
Три другие перешли под крыло быстро растущего ордена святого Иуды Искариота, который также построил еще двенадцать новых храмов.
Епископ Ариона, темнокожий, сухощавый мужчина с коротко стриженными волосами, не обрадовался моему приезду.
– Дамиэн Хар Верис! – изумленно воскликнул он, когда я появился в его резиденции. – Мы, разумеется, слышали о вас, но представить, что удостоимся чести увидеть вас, тем более принимать у себя, не могли. Число наше так мало…
– И продолжает уменьшаться, – прервал я его. – Поэтому господин мой, архиепископ Торгатон обеспокоен. А вот вы, ваше преосвященство, наоборот, похоже, абсолютно спокойны: даже не сочли нужным сообщить нам об активизации секты почитателей Иуды.
Он было рассердился, но разом смирил гордыню. Рыцарь-инквизитор представлял немалую опасность даже для епископа.
– Мы, разумеется, очень озабочены. И прилагаем все силы, чтобы одержать верх над ересью. Если вы можете помочь нам советом, мы с радостью выслушаем вас.
– Я – инквизитор Ордена воинствующих рыцарей Иисуса Христа. И не раздаю советов, ваше преосвященство. Я действую. С этим меня послали на Арион. А теперь скажите мне, что вы знаете об этой ереси и ее Первом Учителе, Лукиане Иудассоне.
– Разумеется, отец Дамиэн. – Епископ дал знак слуге принести поднос с вином и сыром, а затем начал излагать короткую, но динамичную историю культа Иуды. Я слушал, полируя ногти об алый лацкан пиджака и изредка прерывая рассказчика вопросами. И прежде чем он дошел до половины, я принял решение лично навестить Лукиана. Из всех вариантов возможных действий этот представлялся мне наилучшим.
Да я и сам хотел повидаться с ним.
Внешнему виду на Арионе придавалось немалое значение. Поэтому я счел необходимым позаботиться о том, чтобы Лукиан сразу понял, с кем имеет дело. Надел лучшие сапоги, темные, ручной работы, из римской кожи, которые никогда не бывали в приемном покое Торгатона, строгий черный костюм с широкими лацканами и жестким воротником. На шее висел превосходный золотой крест. Воротник скрепляла булавка в форме меча (тоже золотая): знак рыцаря-инквизитора. Брат Денис тщательно выкрасил мои ногти, они стали черными, как эбонит, затем, зачернив веки и ресницы, покрыл лицо тончайшей белоснежной пудрой. Я сам испугался, посмотревшись в зеркало, столь грозным был у меня вид. Улыбнулся, но лишь на мгновение – улыбка все портила.
К собору Иуды Искариота я отправился пешком по широким золотистым улицам Аммадона, окаймленным алыми деревьями. Шептуньи, называли их горожане. И действительно, длинные, свисающие с ветвей усики, казалось, что-то нашептывали легкому ветерку. Со мной шла сестра Юдит. Низенького росточка, хрупкая даже в комбинезоне с капюшоном, какие носили монахи ордена святого Христофора. С добрым, мягким лицом и чистыми, невинными глазами. Я ей полностью доверял. Она уже убила четверых, пытавшихся напасть на меня.
Собор отстроили недавно. Величественный, полный достоинства, он возвышался среди цветочных клумб и золотистой травы. Сады окружала высокая стена. Снаружи ее украшали фрески. Некоторые из них были оригиналами иллюстраций, которые я видел в книге «Путь креста и дракона». Прежде чем войти в ворота, я остановился, чтобы еще раз полюбоваться ими. Фрески покрывали и стены собора. Никто не попытался остановить нас в воротах. Люди гуляли средь клумб или сидели на скамьях под серебряницами и шептуньями.
Сестра Юдит и я огляделись, а затем зашагали к собору.
И только начали подниматься по лестнице, как из массивных дверей вышел мужчина. Светловолосый, толстый, с окладистой бородой, в сутане из тонкой материи, ниспадавшей на ноги, обутые в сандалии. На сутане были нарисованы драконы и мужской силуэт с крестом в руке.
Когда я поднялся по лестнице, мужчина поклонился мне в пояс.
– Отец Дамиэн Хар Верис, рыцарь-инквизитор, – он широко улыбнулся. – Приветствую вас во имя Иисуса и святого Иуды. Я – Лукиан.
Я отметил про себя, что надлежит незамедлительно выяснить, кто из слуг епископа поставляет информацию культу Иуды, но лицо мое осталось бесстрастным. Все-таки прошел не один год, как я получил сан рыцаря-инквизитора: подобных сюрпризов выпало на мою долю с лихвой.
– Отец Лукиан Мо, – без улыбки пожал я протянутую руку, – я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Он же улыбнулся вновь:
– Конечно, конечно. Я в этом не сомневаюсь.
Мы прошли в просторный, но скромно обставленный кабинет Лукиана. Еретики не признают роскоши, с которой давно сроднились служители церкви. Из излишеств он позволил себе лишь одну картину, на стене за его столом.
Картину, в которую я уже влюбился: слепой Иуда, плачущий над убитыми драконами.
Лукиан тяжело опустился в кресло, указал мне на второе, напротив стола. Сестру Юдит мы оставили за дверями кабинета.
– Я лучше постою, отец Лукиан, – ответил я, зная, что это дает мне определенные преимущества.
– Просто Лукиан, – поправил он меня. – Или Лука, если предпочитаете. Мы не приемлем титулы.
– Вы – отец Лукиан Мо, родившийся на Арионе, окончивший семинарию на Кэтадее, бывший священник Единственно истинной межзвездной католической церкви Земли и тысячи миров, – возразил я. – И обращаться к вам надлежит так, как того требует ваш сан, святой отец. От вас я жду того же. Это понятно?
– Да, конечно, – дружелюбно ответил он.
– В моей власти лишить вас права приобщения к святым тайнам и отлучить от церкви за распространяемую вами ересь. На некоторых планетах я даже мог приговорить бы вас к смерти.
– Но не на Арионе, – вставил Лукиан. – Нам свойственна веротерпимость. Кроме того, числом нас поболе, – он вновь улыбнулся. – Что же касается остального, нет возражений. Я уже давно никого ни к чему не приобщаю; я Первый Учитель, и долг мой – мыслить, указывать путь, помогать остальным обрести веру. Отлучите меня от вашей церкви, если это доставит вам удовольствие, отец Дамиэн. Ведь наша цель – осчастливить всех.
– Вы изменили истинной вере, отец Лукиан, – я положил на его стол «Путь креста и дракона», – но, как я вижу, нашли другую, – тут я позволил себе улыбнуться ледяной, внушающей ужас, улыбкой. – С более нелепой выдумкой мне еще встречаться не доводилось. Но вы, наверное, скажете мне, что говорили с Богом, что он поведал вам это новое откровение, чтобы вы могли очистить честное имя святого Иуды, не так ли?
Теперь уже Лукиан улыбался во весь рот. С сияющими глазами он поднял книгу со стола.
– О нет. Я все выдумал сам.
– Что? – Я не мог поверить своим ушам.
– Да, да, все выдумал. Разумеется, я пользовался многими источниками, в основном Библией, но, полагаю, большая часть «Креста и дракона» – мое творение. И вы должны согласиться, получилось неплохо. Естественно, при всей моей гордыне я не мог поставить на титуле свое имя, лишь отметил, что она одобрена мною. Вы, наверное, заметили? На большее я не решился.