— У сотен тысяч других людей…

— Но ребенок на твоей веранде!

— Сегодня на моей, завтра — еще на чьей-нибудь.

Лори посмотрела на Брета, потом на ребенка и разочарованно сказала:

— Неужели? Господи! Ты думаешь, его у нас заберут?

— И хорошо бы. Я не собираюсь оставлять мальчика у себя, — продолжал упрямо настаивать Брет, будто пытаясь убедить прежде всего самого себя. — Даже если бы в записке его назвали Бретом Николсоном Вторым, здесь этот ребенок не останется! Пусть его забирает тот, кто принес сюда.

И Брет подозрительно оглядел обступившие дом заросли, будто там спрятался тот, кто сыграл с ним злую шутку. Но никто не появился.

— Я думаю, — заметила Лори, обращая внимание Брета на большое количество одежды и детского питания в коробке, — вряд ли кто-то скоро придет за мальчиком.

У Брета, видимо, появились точно такие мысли, но он счел за благо промолчать. Большим пальцем босой ноги он проводил невидимые линии по выцветшим доскам веранды.

— За малышом должны обязательно вернуться. — В его голосе прозвучало гораздо больше оптимизма, чем он испытывал на самом деле.

Брет не представлял, что будет, если неизвестные не вернутся за ребенком. Что же делать с подкидышем?

Уже скоро Лори с удивлением обнаружила в себе материнский инстинкт. Насколько его хватит, она еще не знала, но пока маленький Рональд мог быть совершенно спокоен насчет своей жизни на острове.

Но у Брета чувство отцовства никоим образом не проявилось. Его мораль не простиралась дальше ответственности за рождение ребенка в результате случайного греха с малознакомой женщиной.

Удалившись подальше от Лори и ребенка, он с некоторым раздражением и нервозностью наблюдал за ними, пока Лори готовила ланч. Когда Ронни заплакал, Лори предложила Брету подержать малыша, но он лишь с ужасом посмотрел на нее. Впечатление было таким, что ему предложили взять в руки гремучую змею.

— Ни за что в жизни! — резко ответил Брет.

Когда же Лори наконец поставила поднос с едой на стол и уселась, держа Ронни на коленях, Брет взял тарелку с бутербродами и направился к своей машинке, повернувшись к ним спиной.

— Брет, ребенок не заразный, — возмущенно сказала Лори.

— И слава Богу!

Весь день отважный исследователь не отрывался от своих бумаг. Во всяком случае, весьма старательно делал вид, что усиленно работает. Лори, конечно, понимала — подобный наплыв трудового энтузиазма вызван только одним: он пытался избежать необходимости заниматься сыном. Правда, украдкой Брет довольно часто бросал через плечо взгляды на малыша и Лори, будто надеялся, что они внезапно исчезнут, как по мановению волшебной палочки. Потом он внезапно заявил:

— Я отправляюсь в городок. Кто-то же должен знать, чей это ребенок.

Вернулся Брет поздно, когда перед ужином Лори решила искупаться с малышом в теплом море. Он так ничего и не выяснил о ребенке. По словам Джима, утром корабль привозил человек сорок туристов, среди них было несколько семейных пар, но никто не заметил одинокой женщины с ребенком.

Брет сухо сообщил о своих изысканиях, стоя у кромки воды, пока Лори плескалась в волнах с воркующим Рональдом на руках.

— Я напрасно потерял время, — наконец сознался Брет, тяжело вздохнув. — А тебе, как я уже говорил, не следует плавать одной, — добавил он раздраженно.

— Но я не одна, — резонно возразила Лори. — Со мной Ронни. Кроме того, здесь так мелко, что утонуть просто невозможно. — И внимательно посмотрела на Брета. — С тобой все в порядке?

Лицо Брета казалось красным, видимо от солнца и после трудного для него похода в город, но уголки губ побелели. Наверное, он плохо себя чувствовал.

— Что у меня может быть в порядке, когда мне вдруг подбросили ребенка и еще пришлось по жаре идти в город, причем совершенно напрасно!

Лори пришлось напомнить, что в общем-то известно, чей это ребенок, только непонятно, кто его подбросил.

— Я знаю, ты сделал все, что мог, — добавила девушка спокойно, когда Брет чуть ли не вскипел от ее слов. — Поэтому тебе нужно сейчас пойти и отдохнуть.

— Мне станет лучше тогда, когда этого мальчишки здесь не будет! — отрезал Брет. Затем вздохнул и провел руками по лицу. — Извини. Что-то нашло на меня…

Брет остановился и покачал головой. Вид у него был такой несчастный, что Лори едва удержалась, чтобы не подойти и обнять его, однако побоялась, что Брет может рассердиться.

Тяжело вздохнув, Брет взял полотенце Лори. Расстелив его на песке, сел и стал смотреть в ее сторону с таким видом, что со стороны это наверняка походило на стойку сторожевого пса.

— Надеюсь, твой папа подойдет к нам, — сообщила Лори Рональду.

Малыш улыбнулся и замахал ручонками. Еще минут пятнадцать они плескались в воде, и Лори решила, что вполне достаточно; она, правда, старалась прикрывать тельце ребенка, но солнце, несмотря на то что уже наступил вечер, палило нещадно, и девушка побоялась, как бы у мальчика не было ожога.

Выйдя из воды, Лори остановилась возле Брета.

— Могу я взять свое полотенце? — Она думала, что он подержит ребенка, пока она вытрется. Но Брет не выказал ни малейшего желания взять малыша на руки, только протянул ей полотенце.

— Подержишь его? — Лори протянула ребенка.

Резко отпрянув, Брет покачал головой.

— Не могу.

Лори удивленно взглянула на него.

— Это ведь только ребенок.

— В том-то и дело, что ребенок.

— Тогда представь, будто это футбольный мяч, ну-ка, возьми. — И, прежде чем Брет успел что-то предпринять, девушка вручила ему радостно махавшего ручками Рональда. — Вот так. Прижми его к груди. Что, ты не можешь донести его до дому?

Брет, держа малыша на вытянутых руках, растерянно посмотрел на нее, тело его будто одеревенело.

— Мне бы лучше убежать от него подальше.

— Но ты прекрасно держишь своего сынишку! — подбодрила растерявшегося отца Лори.

— Ты с этим справляешься гораздо лучше, — нетерпеливо сказал он. — Скорей бери ребенка, ты уже совсем высохла.

Не желая усложнять ситуацию, Лори взяла Рональда. Брет с облегчением вздохнул.

— Но ведь совсем не страшно, разве не правда?

Брет только с тоской посмотрел на нее. Его нежелание что-либо сделать для ребенка становилось невыносимым. Тем более что мальчик начинал плакать, как только оставался один.

Лори надеялась, что Брет побудет с малышом, пока она примет душ, но тот не захотел. Тогда девушка взяла малютку с собой в ванную и положила его на полотенце на полу. Затем, переложив спокойно наблюдавшего за всеми ее действиями Рональда к себе на кровать, переоделась и спустилась с мальчиком в гостиную, где, уставившись в чистый лист бумаги, заправленный в машинку, сидел Брет.

— Может, твой отец в прошлой жизни был страусом, — обратилась Лори к Рональду,

Мальчик весело засмеялся, видимо, представив, как папа прячет голову в песок.

Когда Руфь принесла обед, она подробно проинформировала их, как рос ее младший сынок, натерла бананов для Ронни и дала много дельных советов, как нужно обращаться с подброшенным ребенком.

— Я думать, вы много удивляться, — сказала она Брету, улыбаясь.

— Даже очень, — согласился он с женщиной, по мнению Лори, впервые за этот день спокойно.

— Да, он есть хорошенький мальчик, — сказала Руфь, глядя на ребенка, который уютно притулился к Лори. И подмигнула. — Он похож на свой отец.

— Я не… — начал Брет, но Руфь не дала ему закончить и пощекотала голый животик малыша.

— Разве вы не видеть — у него носик Николсонов!

— Неужели она думает, что я претендую на отцовство? — проворчал Брет, когда Руфь наконец ушла.

— Возможно, она думает, что… — проговорила, широко зевнув, Лори, — неплохо бы тебе проявить хоть немного сочувствия. Я так устала.

— Я тоже! — отрезал Брет.

— К сожалению, к Рональду это не относится.

Действительно, мальчик глядел на девушку широко раскрытыми глазенками и упорно отталкивал ручонками бутылочку с молоком.