Сначала пришли волкодавы.

Остервенело полаяв в лицо, они кинулись за спину, кинулись рвать тех, кто стоял за мной.

Они знали свое дело.

Я остался один в бесконечной степи, среди покосившихся кибиток. Среди загонов с блеющими овцами и безучастными лошадями, топтавшими свои испражнения.

Я смотрел и чувствовал, как ничтожно мал и безбрежно жалок.

Безысходность давила сердце.

Но что это?? Кто поднял пыль на востоке?!

Стая таких, как я!

Я влился в нее, предвкушая смерть. Свою и тех, кто топчется в стойле.

Навсегда взлетев в седло, умчался.

Как конь, подстегнутый плетью.

...Стая мчится неостановимо. Стоянки-обстоятельства прибавляют бешенства движению – остановившееся гнетет. Заклинает перечеркнуть себя бегом.

Живое движется.

Вот привальный костер. Он жадно пожирает сучья, он торопится выгореть дотла, торопится уйти в ветер.

Вот береза… Она стремится стать выше, стремится к небу.

Вот омут, стиснутый корнями. Он каждую секунду отрывает от них песчинку за песчинкой. Отрывает, чтобы умчаться к морю.

И вот – утро! Конец ночи, конец покою! Я снова мчусь!

Бешенство скачки! Больше, больше пространства! Там, за горизонтом – тайна грани! Вперед, вперед!

И вот – все позади. Мой конь издох. Я один, в груди – меч. Я пришел...

Утро было пасмурным. Я встал, подошел к окну. Люди шли на работу. И мне пора. Сегодня – премия. За год.