И кому это не спалось в такую рань? Ах, ну да! Притащила с собой человека, теперь нужно ему уделить время. Хотя судя по голосу, он уже и сам неплохо справляется. Оказывается Митяй с утра пораньше устроил набег на местное отделение полиции, допрос с пристрастием, ну и небольшой скандал.

Как раз, когда мы разговаривали, на заднем фоне после его воспитательной беседы, местный начальник орал на своих подчинённых.

— Хорошая мотивация никогда не помешает, — парировал Митя довольно.

— Ты контору там не разнеси.

— Думаешь, я такой монстр? Обижаешь белого и пушистого зайца, — представив Митю в образе зайца, меня пробрал истерический смех. М-да, утречко веселенькое, ничего не скажешь.

— Оставить ржать! И слушать мое предложение, — гаркнул он в трубку командным голосом.

— Излагай, пушистый, — приготовилась я слушать.

— Я тут подумал, а не смотаться ли нам в соседний город, проверить материалы по тем убитым девушкам?

— Голова, — протянула я довольно. — И когда выдвигаемся?

— Думаю, что нужно немедленно.

В дорожную сумку упаковывались вещи на несколько дней, но я не думала, что потащится она в другой городок. Погода ещё дурацкая, то солнце, то дождь шпарит, то ночью заморозки накрывают. Межсезонье, о чем ещё говорить? Так что я даже не предполагала, что мне может там понадобиться, но разгрузила ее немного.

Дорога. Снова она, родная. Журналиста, как известно, кормят ноги. Но за последнее время поездок стало слишком много, и это здорово выматывало. Хандра накатывала постепенно, не помогали даже шутки Митяя, разбавленные байками со времён службы с Захаром, где тот для меня открывался с новой стороны. Но улыбаться даже через силу, было выше моих сил, простите за тафтологию.

Вот сижу я такая в автобусе, причем не самом древнем, как оказалось, наблюдаю за проплывающие мимо пейзажем в виде густого смешанного леса, стоящего стеной по обе стороны узкой трассы с растрескавшимся асфальтом, чередующимся большими выбоинами, отчего автобус сильно трясет. Подпрыгивает не только тело, но и все внутренности, силясь к концу пути превратиться в однородную массу. «Ээээх, дороги, пыль да туман…» И от однообразности зелено-желтого созерцания за окном начинает немного подташнивать, хотя я никогда не жаловалась на то, что меня в пути может укачать.

Прибыв на небольшой замызганный автовокзал, мы сразу начали разрабатывать план действий. Необходимо было бросить где-то вещи, но и времени драгоценного терять не хотелось, чтобы тратить его на поиск приличной гостиницы. Хотя я сомневалась, имеется ли здесь такая, когда передо мной предстала панорама убогого городишки. Вообще, это место застыло в эпохе Советов, где из новостроек был лишь небольшая коттеджная улица, типа местной «Рублевки». А в остальном…

После третьей попытки нам все же удалось найти приличное жилье. Она была третьей, она же и последней, так как жить больше было негде. Конечно, мне балованной квартирой с евроремонтом, да и условиями в которых живёт моя сестра, как то было не по себе от таких вот апартаментов, которые к тому же стоили побаче, нежели номер в Ромкином отеле в три звезды. А ещё никто не отменял унылость городского пейзажа, вид которого открывался из окна моего номера. Под гнетом серого неба, он казался ещё более мрачным, с этими обшарпанными зданиями и запущенными улицами.

Вот это, действительно, провинция во всем ее проявлении. И я не удивлюсь, если самый большой и красивый дом в этом городе принадлежит местному мэру. Ладно, я здесь не по его душу.

В здании местного отделения полиции даже запах стоял старый. Не хватало к этим болотного цвета стенам портрета Сталина и герба с колосьями, серпом и молотом. Я этих времён не застала, но светлые рассказы о них в этом свете омрачали мои постоянные представления.

Начальник со звучным именем Александр Сергеевич и с фамилией Салов, что так подходила его внешности с тремя подбородками, встретил нас с напыщенной, наигранной любезностью. Ну, хоть сотрудничать согласился, и то хорошо.

Митя очень долго говорил с этим Саловым, который по всей видимости, про это дело ни сном, ни духом, но в некоторые детали все же посвятил.

— Я тогда еще в районе начинал простым участковым. Но дело было резонансное. Конечно, во-первых, от того, что убийств, как таковой, в маленьких городках часто не случается. У нас все дела сплошь и рядом состоят из грабежей, краж, хулиганок. Но вот так, чтобы хладнокровно троих девушек, при чем ещё школьниц, которые только-только отгуляли свой выпускной.

— И нашелся убийца? — влезла я разговор, хотя до этого я получила строгий наказ молчать и слушать.

— А как же? Поймали, арестовали, посадили. Жаль, что смертная казнь на тот момент уже была отменена. Местные хотели вершить самосуд, поэтому его быстренько сплавили в столицу, там и судили. Хотя, я бы за такое и сам его прибил не раздумывая.

— Ну, что-то ты майор разошелся, — остановил Салова Митя, который начал хвататься за оружие после трёх рюмок коньяка, что они всадили на пару. Но почему-то я была уверена, что не может быть от такого количества пьян этот Салов. Даже мне, не самой опытной в этом деле, три рюмки сорока градусов были бы комариным укусом. А тут такая тушенька. «Оскара» майору Салову срочно!

Разговор с родственниками и свидетелями ничего путного не дал. Да, девчонки были подружками, да, это страшная трагедия, да, убийца их одноклассник, которого посадили пожизненно за решетку. Десять лет отсидел, ещё много, очень много мотать.

Большего от мужика в погонах мы добиться не смогли.

— А что у нас по учителю? Он ведь до сих пор главный подозреваемый? — пребывали мы здесь уже вторые сутки. Ужин в забегаловке недалеко от гостиницы, это все на что была способно мое вымотанное тельце.

— Не знаю ещё. Как-то все гладко, что в первом, что во втором случае. Не верю я — бросает Митяй вилку на стол.

— А может, мы просто привыкли, что все должно быть обязательно с начинкой? Вдруг все настолько прозаично, что ответ на поверхности, и за решеткой действительно убийцы?

— Ты в это веришь? — хмыкает Митя.

— Нет, но я просто хочу отсюда поскорее убраться. А то у меня такое ощущение, что скоро нас обвинят в этих убийствах за то, что мы так много копаем.

— Главное, чтобы копали в правильном направлении. Ладно, давай сворачивать свою деятельность. Завтра выдвигаемая назад. Там будем отрабатывать учителя, — вздыхает Митяй.

Новые люди в городке не остались незамеченными. Как говорит Аринка, даже Москва это большая деревня. Я долго это отрицала, пока на днях случайно не столкнулась с новым соседом, с которым почти четыре года прожила в соседних комнатах. Это был бывший муж моей сестры — Колька, который въехал в купленную квартиру с молодой женой, оказавшийся по великой случайности моей одноклассницей, с которой я в жизни не общалась. А я тут говорю про городишко с десятитысячным населением, где каждый друг другу то ли сват, то ли брат, то ли сосед. И приехали тут упыри столичные, чтобы выпытать что-нибудь у добрых людей. Я больше чем на сто процентов была уверена, что если глубже копнуть, свидетелей того дело найдется большая кучка. Но я все время чувствовала напряжение, с которым нас встречали люди, пусть даже официанты.

Итак, двое задушены и утоплены в пруду, третью зарубили топором. Это же каким отморозком нужно быть. А главное, что все смерти разные, и почерк совершенно разный. Если бы не Валя со своими газетенками, то никто бы никогда не подумал связать эти дела. Хотя на самом деле, это сделали пока только мы. Убийца пойман. Хорошо бы поговорить со свидетелями, что так рьяно упрятали его на пожизненное, да и с ним самим. С этими мыслями я поделилась с Митяем, который встретил это фразой

— А к нам не думала идти работать?

— Кушать крохи? Я люблю хлеб с икоркой, так что простите, буду дальше любить свою работу.

— Ну вот насчёт съездить не знаю, А насчёт свидетелей мне нужно сделать несколько звонков. Не против?