Чармиан понимала, что слова хозяина не лишены здравого смысла.

– Я… я как-то не уверена…

Но Хокинз был не намерен выслушивать ее возражения.

– Операция назначена на завтра? – спросил он, открывая дверь.

– Да.

Он раньше уже предлагал ей взять в этот день выходной, но Чармиан отказалась. Она предпочитала быть занятой работой вместо того, чтобы сидеть и беспомощно ожидать результатов. Она собиралась навестить бабушку сегодня вечером, а затем сразу после операции, как только разрешат врачи.

Хокинз так и не взял никого на место секретаря, и Чармиан пришлось исполнять его обязанности. Ей приходилось сталкиваться с боссом гораздо чаще, чем предполагалось. Работа захватывала Чармиан и нравилась ей. Но вот Хокинз…

Не только его голос, взгляды, жесты поднимали в ней бурю эмоций, но и сам стиль работы держал ее в постоянном напряжении. Он требовал от нее точных реакций на его распоряжения. Ей приходилось обдумывать каждое слово.

До сих пор лицо Чармиан заливала краска стыда, когда она вспоминала, как чуть не кинулась в его объятия на крыльце бабушкиного дома.

У нее не было иллюзий… Такой мужчина, как Хокинз, даже не имея большого состояния, привлекал многих женщин. Вероятно, для него не было ничего нового в том, что они буквально вешались ему на шею.

Дня два после того вечера Чармиан не переставала думать о происшедшем. В глубине души ей хотелось знать, что и он думает о ней. Но она себе в этом не признавалась. Постепенно забота о здоровье бабушки оттеснила эти мысли.

Было решено, что два месяца, которые бабушка проведет в санатории, Чармиан будет жить в квартирке над гаражом особняка, недалеко от квартиры Лиззи.

– Было бы неплохо, если бы вы перевезли свои вещи прямо сегодня. Нет смысла откладывать.

Чармиан заволновалась.

– Да, смысла нет, – с трудом произнесла она.

Действительно, ей не раз приходилось жить в отеле, где она работала, и это ни разу не вызывало у нее сомнений. Почему же сейчас она медлит и чувствует себя так неловко? Ведь теперь рядом с ней будет Лиззи.

– А я не знал, что вы знакомы с сэром Дарси и леди Эстер, – продолжал Хокинз.

Чармиан пожала плечами.

– Леди Эстер знает мою бабушку.

– Да. Я это понял, – насмешливо ухмыльнувшись, проговорил он. Затем в его нарочито мягком тоне прорезались суровые ноты: – Видимо, это вас я должен благодарить за то, что получил приглашение на ланч?

– Я просто внесла ясность, – нервно ответила Чармиан. – Леди Эстер была уверена, что вы торгуете оружием.

– Торгую оружием? – Брови Хокинза удивленно поползли вверх. – Откуда они это взяли?.. Ах да!.. Без сомнения, тут постарался мой бывший секретарь. Но почему вы сделали это?

– Что? – переспросила Чармиан, притворившись, что не поняла вопроса.

– Вы знаете, о чем я говорю. Вам совсем не обязательно было просвещать леди Эстер. Вы вполне могли позволить ей и дальше заблуждаться на мой счет.

Лицо Чармиан вспыхнуло.

– Саймон вел себя непорядочно! – горячо воскликнула она. – И было бы несправедливо промолчать. Я не терплю людей, которые радуются, распространяя грязные сплетни и унижая других.

Под его мрачным взглядом Чармиан смутилась.

– Вы считаете, что мне не стоило вмешиваться? Извините меня, я не удержалась. Да и вряд ли я оказала вам большую услугу, – добавила она. – Сэру Дарси нужен ваш совет…

– Он его уже попросил…

В глазах Хокинза запрыгали веселые чертики. Чармиан рискнула полюбопытствовать:

– Что же вы ему сказали?

– Сказал, что если ему нужна профессиональная консультация, то я пришлю ему счет.

Девушка покачала головой.

– Это не прибавит вам популярности.

– Несомненно, – равнодушно согласился Хокинз. – Но дело в том, что времена, когда я работал на людей, подобных сэру Дарси, бесплатно, прошли. А их расположение меня мало интересует.

Торжествующее выражение его лица заставило Чармиан поежиться. Да, становиться на пути такого человека опасно.

– Но сэр Дарси, похоже, не собирается сдаваться, – продолжал Хокинз. – Они пригласили меня на обед в следующем месяце. Леди Эстер предложила, чтобы я привел вас с собой.

Чармиан неуверенно пробормотала:

– О нет. Я не могу…

– Вы хотите сказать, что хороши лишь для работы, а для развлечений непригодны, да?

Чармиан удивленно уставилась на него. Ее поразил скрытый гнев в его голосе.

– Нет… нет… Это совсем не так, – испуганно пролепетала она. – Я… я просто подумала… что приглашать вас вместе со мной не совсем правильно…

– Напротив. Очень тактично со стороны леди Эстер дать мне понять, что они обо мне думают. Неужели я не догадываюсь, что эти люди говорят за моей спиной? «Он совсем не нашего круга, моя дорогая, – передразнил Хокинз сэра Дарси. – У него куча денег, но они, к сожалению, не помогли ему получить необходимое воспитание».

Хокинз подошел к окну и остановился там, отвернувшись от Чармиан.

– Знаете, чем я занимался, пока такие мальчики, как Саймон, учились в привилегированных школах и были надежно защищены от соприкосновения с жизнью? Я вкалывал с бригадой наемных рабочих, строящих дороги, и скрывал возраст, чтобы не попасть в руки специальных служб, готовых упрятать меня в один из своих приютов. Мне было тринадцать, когда умерла моя мать. Мой отец уже давно бросил нас. Он не хотел нас видеть… не хотел ничего слышать о нас. Моя мать старалась изо всех сил, но однажды сердце ее не выдержало. Вряд ли можно назвать это хорошим стартом в жизни.

Пальцы Хокинза, крепко сжимавшие край подоконника, побелели от напряжения.

– После ее смерти меня отдали под опеку государства, – продолжал он. – Опеку… О Господи!.. Я убегал… три раза. И после третьего побега поклялся, что никогда не вернусь назад. К счастью, я выглядел старше своих лет и врал всем, что мне шестнадцать. Когда мой контракт на проведение строительно-дорожных работ закончился, я просидел без гроша четыре месяца. А затем получил место в доме одного… – Он неожиданно умолк и угрюмо посмотрел на девушку. – Какого черта я вам все это рассказываю!

Он резко толкнул дверь и ушел, оставив Чармиан в одиночестве. А ей хотелось бы попросить его рассказывать дальше. Горечь, звучавшая в его голосе, тронула ее до глубины души. Она готова была разрыдаться от сострадания. Она переживала вместе с ним презрение, которое он, должно быть, испытывал к своему отцу; страх, который мучил его мать; его ужас, когда он оказался в приюте, одиночество. Ей хотелось помочь ему, успокоить его, защитить… Но это же… это же и есть то, что чувствуешь, когда любишь, потрясенно осознала она. Женщина всегда стремится помочь любимому человеку.

Любимому?.. Она что, любит Джеффри Хокинза?.. Но это невозможно. Любит Джеффри Хокинза… Она вздрогнула. Нет, конечно нет.

Все эти годы она берегла в памяти идеализированный образ того парня, который поцелуями в полумраке летнего домика растревожил ее девичью душу. И воображение сыграло с ней злую шутку, заставив подумать, что Джеффри Хокинз и был тем человеком. Она ошиблась, несомненно ошиблась. Но это и вызвало чувство сострадания, желание помочь, защитить. Только бы Хокинз не догадался о ее чувствах!

Однако он, наверное, о чем-то догадывался. Раз или два она ловила на себе его странный взгляд. Взгляд мужчины, смотревшего на женщину.

Лиззи тоже заметила это и однажды сказала:

– Мне кажется, что хозяин интересуется вами…

Чармиан принялась отрицать это, но так покраснела, что Лиззи засмеялась.

– Не пойму, почему вы возражаете. Держу пари, что как любовник он более привлекателен, чем как хозяин.

Но, увидев, как смутилась девушка, Лиззи поспешила извиниться:

– Прости, Чармиан. Я забыла, что вы еще очень молоды. И, наверно, все еще считаете, что секс без любви невозможен. А в моем возрасте уже начинаешь понимать, что хороший секс – редкость и надо ценить, когда встречаешь его. Но я рада, что мне уже поздно думать о том, чтобы влюбиться в Хокинза. Его суровый характер и изрядная доля цинизма могут больно ранить женщину, влюбленную в него.