Его руки повсюду — на моей груди, в волосах, гладят меня внизу, ласкают ягодицы, проводят по щеке и откидывают волосы ото рта. Я резко вздыхаю, когда пальцы Колтона проникают к моему сокровенному месту и начинают обводить клитор, и едва замечаю, как он надрывает пакетик с презервативом и надевает кондом одной рукой, выплевывая кусок упаковки на пол.

— Готова? — хрипло и требовательно спрашивает он.

— Возьми меня, — шепчу я. — Как только хочешь.

Меня разворачивают на месте — дыхание пресекается, а сердце начинает колотиться с удвоенной силой. Вот блин! Он не шутил. Колтон ставит меня так, что я оказываюсь у подлокотника дивана, и мягко подталкивает вперед. Его руки, скользнув по моим плечам, сплетаются с моими пальцами, показывая мне, как перенести весь вес на подушку. Пальцами ног он подталкивает мои стопы, заставляя расставить ноги, и я подчиняюсь, оказавшись с широко раздвинутыми ногами, согнутой пополам, с высоко поднятым задом.

— Боже… — поскуливаю я.

— Я еще ничего не сделал, детка, — рычит Колтон.

— Знаю, — задыхаясь, говорю я. — Я просто назвала тебя по имени.

Он смеется с низким грудным урчанием, проводит ладонью по моей спине, скользит по боку и подхватывает повисшую грудь своей огромной горстью. Он щиплет сосок, водит вокруг большим пальцем, тянет, катает, и я уже не могу дышать. Другая рука, скользнув между бедер, гладит мои складки, и я забываюсь в наслаждении. Я выгибаю спину и поднимаю зад, чтобы открыть Колтону лучший доступ, и опускаю голову, пока он ласкает меня, доводя до оргазма.

Когда я кончаю и меня сотрясает первая волна острого наслаждения, я чувствую, как Колтон надавливает на мой вход головкой члена. Задержав дыхание, я прикусываю губу. Меня накрывает вторая волна, он это чувствует и входит на пике моего оргазма. Я вскрикиваю, когда он проникает в меня, погружаясь с тихим удовлетворенным сопением.

— Боже, Нелл, ты, блин, классная. Такая красивая. Мне нравится, как ты приподнимаешь для меня зад. Мне нравится, как ты кричишь, кончая для меня. Я люблю твою бледную кожу и золотистые волосы. — Он медленно входит в меня, глубоко проникая всякий раз, когда говорит «нравится» или «люблю».

Я подаюсь назад, принимая его, тихо вскрикивая, и поскуливаю, когда он выходит. Колтон продолжает накачивать меня медленно, нежно и ритмично.

Это не совсем то, чего я хочу, и Колтон это знает. Он хочет, чтобы я попросила. Я подыгрываю. Я поворачиваю голову и гляжу на него через плечо. Волосы свешиваются с одной стороны.

— Сильнее, Колтон.

Он прикрывает глаза и чуть приподнимает подбородок, изгибая губы в насмешливой улыбке.

— Сильнее хочешь?

— Да, милый.

— Насколько сильнее?

— Сильно-сильно.

— Попроси меня, чтобы я трахал тебя сильнее, Нелли, детка.

Я не узнаю себя такую, забывшую обо всем от страсти. Однако мне нравится эта женщина, эта бесстыдная Нелл, которая просит своего мужчину ее трахнуть. Я далеко ушла от невинной шестнадцатилетней девчонки, которая тряслась как осиновый лист в гостинице «Красная крыша», когда ее первый бойфренд отважился ее коснуться.

Я прикусила губу, чтобы свести Колтона с ума, и подалась вперед, когда он выходил из меня, чтобы резко двинуться навстречу ему, отправив его внутрь глубоко и жестко.

— Трахни меня, Колтон. Трахни меня жестко. Трахни глубоко. Шлепай меня, пока трахаешь.

Господи, что за речь! Язык не желал подчиняться, когда я произносила эти слова, но это именно то, чего я хочу, искренне и безумно. Его, его всего. Я хочу Колтона таким, каков он есть, грубым, огромным, диким, нежным, любящим и заботливым. Я люблю, когда он со мной, когда он сводит меня с ума, заставляет умолять о таком, о чем я не могла и помыслить.

Колтон не выдерживает. Он хватает меня за бедра и резко отстраняется, почти целиком выйдя из меня. Я всасываю воздух, ожидая сотрясающего плоть удара бедер.

Вместо этого он входит медленно-медленно, нежнее, чем я считала возможным, лаская меня внутри своим возбуждением. Дразнит. А затем, когда я не готова, входит резко, с размаху. Я кричу, лицо сведено гримасой наслаждения. Он выходит, медленно проникает, и так два или три раза — нежно, как шепот.

А затем, когда я открываю рот, чтобы заговорить, он вламывается жестко, так жестко, что вылетают слова и дыхание. Я даже не могу отдышаться, потому что он перестал играть со мной, насаживая меня на свое копье с первобытной силой. Я толкаю свое тело ему навстречу, прерывистые вскрики вырываются у меня при каждом движении. Тихие крики переходят в повторяемое «да, да», и я начинаю твердить имя Колтона в такт жесткому ритму его бедер. Он резко насаживает меня на свой член, с силой отталкивает, и я едва замечаю первый оргазм, забывшись в удовольствии от боли, в наслаждении от сильных ударов его тела, в том, как он заполняет, растягивает меня.

И тут Колтон кончает, рыча и хрипя, вколачиваясь в меня сильно, проникая глубоко и мощно, почти слишком жестко, но все же нет, это не бывает слишком. А затем… о боже, черт возьми, он снова сбрасывает темп, нагибается надо мной и целует спину, мнет ягодицы, подогревает меня, двигаясь быстро-быстро и неглубоко, и все это рассчитанно — точно подводит меня к новому оргазму.

Я утыкаюсь лицом в грубую ткань обивки и кричу, распадаясь на миллионы зигзагообразных молний, взрывающих каждую клетку. Он шлепает меня по левой ягодице, когда я кричу, и оргазм достигает новой высоты, а меня ведет вперед от медленного, но мощного движения Колтона в нужный момент, сопровождаемого шлепком ладони. Отодвигаясь, он шлепает по правой ягодице, точно угадав пик второй волны оргазма, и входит неглубоко, и вот уже я всхлипываю от нестерпимого наслаждения, качнувшись навстречу Колтону, падая вперед и отдергиваясь назад в неподконтрольных спазмах. Меня раскаляет жаром вулканической лавы, пронизывает грозовым электричеством. Мощная дрожь, будто глубоко во мне происходит землетрясение, грозит разрушить меня, распространяясь от низа живота.

Колтон нежно поглаживает меня, смягчая неистовство оргазма, пока сам не становится во мне мягким, и я превращаюсь в растаявшую лужу. В удовлетворенную женщину. Колтон подхватывает меня мощными руками и несет на кровать. Он ненадолго уходит и быстро возвращается. Ложится и прижимает меня к себе.

— Неужели ты любишь жестко? Даже не верится, — говорит он.

— Отчего же? — спрашиваю я, обводя пальцем рисунки у него на коже и опускаясь ниже, чтобы взять в руку его член и погладить.

— Ты такая невинная, хрупкая.

— Ты же знаешь, что я ни то ни другое, Колтон.

— Да, знаю, но так уж кажется. — Он играет с моим соском, обводя его подушечкой указательного пальца. — То ты вся такая элегантная, отстраненная, красивая и все такое, и вдруг раскрепощаешься, из тебя вырывается что-то дикое, и ты превращаешься в такую…

— Бесстыжую шлюху? — договорила я.

Он фыркает, но приподнимает пальцем мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Смешно. Вот шлюхой тебя никак не назвать, Нелл. Никогда так о себе не говори.

— Я ничего, пошутила просто, — отчасти это правда, а в дебри залезать не будем.

Колтон все равно что-то почуял, чтоб его.

— Нелл…

Синие глаза видят меня насквозь.

Отвожу взгляд.

— Да это… Все те же старые проблемы, Колтон. Где-то в глубине души мне временами кажется, что это неправильно. Ты его старший брат. Знаю, знаю, его нет, и мне надо с этим смириться. Мы… Наши отношения… В них вовсе нет ничего плохого, но дурацкое чувство вины не отпускает.

Колтон ответил не сразу.

— Нелл, я понимаю, правда. Ты только говори мне об этом дерьме, ладно? Не держи в себе, не хорони под спудом. Я пойму.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь, и улыбнулась, чувствуя, как его член твердеет в моей руке. Я водила по нему пальцами, пока не почувствовала трепет бедер Колтона под моим прикосновением. Тогда я оседлала его, и вот он во мне, проник легко и приятно. Я приподнимаю бедра и вновь опускаюсь. Я застала Колтона врасплох, и от этого у меня кружится голова. Он замер, переждал несколько движений, потом подхватил меня за талию и начал двигаться вместе со мной.