— Ты че, снежок, берега попутал? — черная рожа вампира с клыками в рабочем положении мерзко осклабилась. — Ты в наш район зашел, ну плати теперь.

— За что это? — спокойно осведомился я.

— Ну ты же хочешь отсюда выйти живой? И необращенный? Так что давай сюда мобилу, трусы-часы, и бабки, — вампир довольно заржал.

— Трусы могу дать. Я их пять дней ношу. Вы же, упырки, фетишисты, вам нюхать нравится. Будет тебе классная закуска под пиво — спереди соленые, сзади подкопченные.

— Че ты сказал? — рожа стала изменяться на глазах, морфируя. Ну точно полукровка, никакой грацией тут и не пахло, и даже не воняло. Очередное потомство безродного наркомана и клыкастой мамы-шлюхи, выпившей его, точнее запившей его кровью другое.

— То, — сказал я, и воткнул атам ему под подбородок снизу вверх.

Вампир заорал, покрылся коркой и начал распадаться на глазах, превращаясь в прах. Ну еще бы, этим атамом убивали даже камбионов и нефилимов, а уж крови прочих потусторонних было не перечесть.

Я выругался, ища хоть какую-то тряпку, вытереть лезвие от грязной инфицированной крови — вдруг кому-то потом инфекцию перед смертью занесу — но кроме вонючих тряпок, щедро посыпанных пеплом, ничего не осталось. Говорил же себе, носи пачку дезсалфеток, они всегда могут пригодиться!

Ладно, очистим магией. Я сплел Очищение, и клинок вновь засверкал чистотой. Спрятав его в нарукавные ножны, я зашагал к ближайшей станции Лос-Анджелесской подземки, а то опять прицепится какой-нибудь негровампир, или как тут говорят, «афроамериканец с неопределенной магической ориентацией», тьфу, мля.

Как я вообще оказался в Лос-Анджелесе? Да тут сложная вышла история. И не факт, что она кончится большим и счастливым концом. Точнее, большим-то точно, а вот по поводу счастья я сильно сомневаюсь. Ну ничего, переживем как-нибудь, и не в таких переделках бывали.

Ура! Каникулы! Ну точнее, не совсем каникулы, а неделя празднования Дня Благодарения. Уж я не знаю, отсыпали ли нам вместо стандартных пяти дней побольше из-за того, что много было не местных и им надо было добраться домой, или из-за пережитого и устроенного нами шухера, от которого наша школа еще не отошла, но в любом случае — отдыхать не работать, нас ждала долгожданная свобода!

Официальная версия этого праздника не имела ничего общего с реальной. На самом деле, первые английские голодранцы, приехавшие на «Мэйфлауэре», с голодухи сперли индюшку у ничего не подозревавших и не ждавших такой подлянки индейцев, и схарчили ее, вознеся хвалу Господу, что их жопы не превратились в подушечки для булавок от индейских стрел. Но то ли индейцы стреляли плохо, то ли еще не поняли, что им потом стадо приезжих быдлов устроит кирдык с оспенными одеялами и сдиранием скальпов, оборзевшие колонисты продолжали свое грязное дело, не заморачиваясь моралью и прочей лицемерно-демократической хней.

Зато теперь это стало традицией, сопровождающейся массовым геноцидом индеек в канун святого для нации дня. Не сомневаюсь, что души невинно убиенных индеек проклинали эту страну со всей своей пролетарской птичьей ненавистью.

Увы, но с Холли этот день провести не удавалось в любом случае — Берроузы желали пренепременно видеть свое чадо с индюшачьей ножкой и ломтем тыквенного пирога в руке, и никак иначе. А я естественно, напевая «я так давно не видел маму» поехал в Бойсе, хоть на краткий миг воссоединиться с семьей, да заодно посмотреть, как она там устроилась. Судя по скайпу, все было вроде вполне прилично, ну и я соответственно ее обрадовал, что скоро приеду на автобусе — лучший и самый дешевый вариант путешествия по Штатам.

Так что, когда я сошел в Бойсе с автобуса, только тогда меня начало отпускать и я почувствовал пьянящий воздух свободы. Снова город, снова вечные алкаши и наркоманы, ищущие дозу, лотки с хот-догами и мороженым, вопящие от ужаса предстоящей жизни младенцы в колясках — все как всегда.

Надо сказать, что городок был довольно чистеньким, бомжар на улицах мало, все культурненько и пристойненько, и закусочка на бугорке. Тут даже был свой Капитолий, как и положено столице штата, двести лет назад только как ставшего им из независимой территории Айдахо. Судя по полицейским сводкам тут была минимальная преступность, что в принципе было и обусловлено малым населением — всего-то три сотни тысяч, один московский район — а также повальной любовью жителей к оружию, которое они не раздумывая пускали в ход при попытке какого-нибудь наркомана вломиться в дом или подломить чью-то лавку. Так что за городок можно было не опасаться, ну если конечно не считать моего приезда, шухер — мое второе имя.

Пользуясь «о’кей гуглом», через полчаса я уже стоял у приличного дома в спальном районе, смотря на этот дворец со стороны. Раза в два больше нашего в Скайфоллз, и в новом модерновом стиле, видно что построили его совершенно недавно. Только я пошел к двери…

— Томас!

Из дома выбежала мать, и бросилась ко мне в объятья. Ну правда, давно не видела, соскучилась, и наконец-то дождалась.

Ну а дальше — все, как на побывке дома, где все тебя ждали и ты этого ждал, короче обычное дело, как и не уезжал. Правда, поправочка — здесь я еще не был, так что обследовал дом под довольные объяснения матери. Ну а дальше спросы-расспросы, обжорство-пережорство и так остаток дня незаметно и пролетел. Так что в конце дня я так и не распаковав чемоданы, завалился спать.

— Я ничего больше не знаю! — забился в конвульсиях черт. — Прекратите меня мучить!

— Здесь решаю я, — сказал Белогор, и взяв шприц со Святой водой, зашел за спину черту, крепко и надежно привязанному к стулу в пыточной — хорошо зафиксированный клиент в предварительных ласках не нуждается. — Итак, что искал Ниам в САСШ?

— Я уже сказал, человечка искал, который может ему сделать Чертог Сварога! — выпучил глаза черт.

— А если хорошо подумать? — Белогор капнул Святой водой на макушку черта.

— Аааууу! — заорал черт, с макушки которого пошел легкий дымок и запахло жженой серой. — Я не знаю, я сказал все, что знал. И вообще, я айтишник, а не оперативник, моя работа — с компьютерами возиться, а не по полям и лесам за грешниками бегать с договорами. Для этого у нас продажники есть!

— Ну с вашим отделом продаж мы еще поговорим. Вдумчиво так, — пообещал Белогор. — Когда до них доберемся.

— Думаете, Ниам так все это спустит? Он за нас порвет задницу на британский флаг, вашу задницу!

— Рвалка еще не отросла. Ты о своей заднице подумай. Пока…

Белогор вышел из пыточной.

— Ну что, черт сказал правду? — спросил он Светояра.

— Так точно, не соврал. Все логины, пароли и ключи шифрования подходят, — кивнул тот головой.

— Вот интересно, врет ли он насчет этого самого человека, которого они искали в САСШ, — задумчиво сказал Белогор.

— Может и не врет, — пожал плечами Светояр. — Но для этого желательно допросить самого Рытагина, то есть Ниама.

— Для вызова аристократа на допрос в СБ нужны серьезные причины. Пока что они возятся с ним, стараясь добыть побольше неопровержимых улик, но что есть… Это дело более важное и необходимое. По миру ходит волхв, не наш волхв, который опять же по слухам завалил Карачуна. Тут задействованы не только мы, внешняя разведка уже копошится, стараясь понять, где искать того самого волхва. Потому что неподотчетный волхв большой силы, действующий сам по себе, способный завалить аватара Чернобога просто так гулять на свободе не должен. А должен либо работать на нас, либо, — Белогор провел большим пальцем по горлу.

— Вы думаете, его придется убить? — сказал Светояр.

— Ну а как ты думаешь? Если есть бойцовая собака, она либо подчиняется тебе, либо ты ее усыпляешь. Здесь правила игры однозначные — кто не с нами и не под нами, тот против нас. Тем более, откуда он взялся, так и не понятно. Он не из Черной Верви, не из Белой Верви, вообще ниоткуда. Вот взял, и возник.