Вскоре после этих трагических событий старый доктор позвал к себе Синдзабуро и подробно рассказал ему об обстоятельствах смерти Цую и ее служанки.

Синдзабуро сильно горевал. Днем и ночью девушка была в его мыслях. Он написал ее имя на поминальной дощечке,[23] возложил подношения и прочитал множество молитв.

Когда наступил первый день праздника Бон, Синдзабуро поставил еду перед домашним алтарем и развесил фонари, чтобы они освещали дорогу духам во время их краткого земного пребывания. Поскольку ночь была теплая и светила полная луна, он уселся на веранде и стал ждать. Он чувствовал, что все эти приготовления не должны пропасть даром, и от всего сердца верил, что дух Цую придет к нему.

Внезапно тишина была нарушена звуками «кара-кон, кара-кон» — как будто легкий топот женских гэта. Было в этом звуке что-то странное и призрачное. Синдзабуро поднялся и, выглянув поверх ограды, увидел двух женщин. Одна из них несла длинный фонарь, к концу которого были прикреплены шелковые пионы, а другая была одета в прелестные одежды с рисунком осенних цветов. В следующий момент он узнал милую сердцу фигуру Цую и ее служанку Ёнэ.

Ёнэ объяснила молодому самураю, что старый доктор сказал им, будто Синдзабуро мертв, а Синдзабуро в свою очередь рассказал своим гостям, что от того же доктора он узнал, будто его возлюбленная и ее служанка ушли из жизни. После этого две женщины вошли в дом и остались там на всю ночь, возвратившись чуть раньше рассвета.

Ночь за ночью они приходили таким загадочным образом, и всегда Ёнэ несла светящийся пионовый фонарь, и всегда она и ее хозяйка уходили в один и тот же час.

Однажды ночью Томодзо, один из слуг Синдзабуро, живший по соседству с ним, нечаянно услышал звуки женского голоса, доносящиеся из дома господина. Бесшумно он пробрался к щели в одной из дверей и при свете ночного фонаря разглядел, что его хозяин разговаривает с какой-то странной женщиной под москитной сеткой. Их разговор был так необычен, что Томодзо очень захотелось увидеть лицо этой женщины. Когда ему это удалось, у него волосы встали дыбом на голове, и он сильно задрожал, поскольку увидел лицо мертвой женщины, причем мертвой уже давно. У нее на пальцах не было мяса, и то, что когда-то было пальцами, сейчас являло собой связку гремящих костей. Только верхняя часть ее тела была из плоти, к низу же от талии не было ничего, кроме смутной шевелящейся тени.

Пока Томодзо таращился в страхе на эту отвратительную сцену, фигура второй женщины вдруг выпрыгнула из комнаты. С криком ужаса шпион Томодзо помчался в дом Хакуодо Юсаи.

Юсаи был человеком сведующим во всех сверхъестественных явлениях, но, несмотря на это, история, рассказанная Томодзо, произвела на него неизгладимое впечатление и он слушал обо всем внимательно и с крайним удивлением. Когда слуга закончил свой рассказ, Юсаи сказал, что, по всей видимости, его хозяин обречен и для него все может кончиться плохо. Известно, что, когда женщина, являющаяся призраком, любит живого человека и если возникает любовь между живым и мертвым, побеждает обычно призрак.

Однако, несмотря на такой критический взгляд на эти события, Юсаи также дал и практический совет, как помочь молодому самураю избежать печальной участи. На следующее утро он обсудил все происшедшее с Синдзабуро и постарался растолковать ему, что тот любит призрак и что чем скорее он избавится от этого призрака, тем лучше будет для него самого. Он закончил свою речь, посоветовав Синдзабуро пойти в округ Ситая в Янака-но-Сасаки, в то место, где, как сказала женщина, она сейчас проживает.

Синдзабуро последовал совету Юсаи, но нигде в квартале Янака-но-Сасаки он не смог найти место, где обитала Цую. Когда после длительных поисков он возвращался домой, то случайно проходил мимо храма Синбандзуин. Там он увидел две могилы, расположенные рядом друг с другом, одна — без надписей, а вторая, большая и аккуратная, была украшена пионовым фонарем, покачивающимся тихо на ветру. Синдзабуро вспомнил, что Ёнэ несла в руке фонарь, похожий на этот, а мальчик-помощник при храме рассказал ему, что это были могилы Цую и Ёнэ. И тут только он осознал значение странных слов Ёнэ:

— Мы удалились и нашли очень маленький домик в Янакано-Сасаки. Там очень мало места, только для того, чтобы жить и делать небольшие домашние дела.

Эта могила как раз и была их домом. Призрак Ёнэ нес пионовый фонарь, а призрак Цую обнимал за шею молодого самурая своими бестелесными руками.

Синдзабуро, теперь полностью осознав весь ужас происходящего, ускорил шаги и поспешил за советом к мудрому и дальновидному Юсаи. Этот сведующий человек признал свою неспособность помочь Синдзабуро в этом деле, но посоветовал пойти к настоятелю храма Синбандзуин, по имени Рёсэки, и даже дал для него письмо, в котором описал все происшедшее.

Рёсэки выслушал историю Синдзабуро, затаив дыхание, ибо он уже слышал множество подобных историй на эту же тему, тему злой силы кармы. Он дал молодому человеку золотой образ Будды, чтобы тот носил его на теле, и сказал, что этот образ должен защитить живых от мертвых. Он также дал ему священную сутру, известную как «Проливающая Сокровища Сутра», которую самурай должен читать наизусть каждую ночь, и, наконец, он вручил ему сверток священных текстов. Священные тексты самурай должен был повесить на все, что открывалось в его доме.

С наступлением ночи все приготовления в доме Синдзабуро были завершены. Все отверстия были закрыты священными текстами, а воздух наполнялся речитативами из «Проливающей Сокровища Сутры», тогда как маленький золотой Будда покачивался на груди молодого самурая. Но как бы то ни было, спокойствие не приходило в дом Синдзабуро. Сон отказывался приходить к нему, и, как только все вокруг затихло, он услышал знакомые звуки «кара-кон, кара-кон» — стук призрачных гэта! Затем звуки прекратились. Страх и радость переполнили сердце Синдзабуро. Он перестал читать священную сутру и выглянул наружу. И опять он увидел Цую и ее служанку, которая несла пионовый фонарь. Никогда раньше Цую не была так прекрасна и соблазнительна, но что-то заставило его отпрянуть назад. Он с горечью и болью слышал, как женщины разговаривали между собой, как Ёнэ говорит своей госпоже, что он более не любит ее, поскольку его двери закрыты перед ними; и он слышал, как Цую рыдала. Затем женщины прошли к другому входу в дом. Но и там им не удалось войти, поскольку священные слова Будды были очень сильны и могущественны.

Когда Ёнэ поняла, что все их попытки попасть в дом тщетны, она стала приходить ночь за ночью к Томодзо и умолять его убрать священные тексты из дома его господина. Снова и снова, под давлением страха, Томодзо обещал это сделать, но потом, с наступлением рассвета, его страх исчезал и он становился сильным и не мог предать того, кому был столь многим обязан. Но однажды ночью Ёнэ решила, что Томодзо ее больше не обманет. Она пригрозила Томодзо ужасными последствиями и вдобавок скорчила такую ужасную гримасу, что Томодзо чуть не умер от страха.

Жена Томодзо, Минэ, проснулась и услышала, как ее муж разговаривает со странной незнакомкой. Когда странная женщина-призрак исчезла, Минэ дала мужу коварный совет: он выполнит просьбу Ёнэ, но при условии, что она вознаградит его сотней рё.

Через два дня, когда этот злой слуга Томодзо получил свое вознаграждение, он отдал Ёнэ маленький золотой образ Будды, забрал из дома своего господина некоторые священные тексты и закопал на холме сутру, которую читал его господин. Это все позволило Ёнэ и ее госпоже беспрепятственно войти в дом к Синдзабуро.

Когда Томодзо пришел следующим утром поприветствовать, как обычно, своего господина, он не получил ответа. В конце концов он зашел в дом и увидел, что там, под москитной сеткой, лежал его господин, а рядом с ним лежали кости женщины. Костлявые руки Цую обнимали за шею того, кто любил ее с такой неистовой страстью, что эта любовь стала причиной его смерти.