Снег лёг на поля и веси, и растаял, летнее тепло пришло в полуночные края – и покинуло их вновь. Долго трудился Рыцарь, служа Ведьме службу, но дом родной не забыл и обещание, данное Принцессой, в сердце своём хранил. И вот однажды сказала колдунья: всё готово для зелья молодости.

– Не было у меня ещё помощника лучше да вернее тебя, потому заслужена твоя награда, – сказала она ему. – Но разумею я, не для себя ты старался, ибо сам молод да силён. Не хочешь ли, отдав зелье, кому хотел, вернуться ко мне? Будем жить вместе долго и счастливо, и твоя сила станет порукой моему мастерству, а мастерство моё – твоей защитой. А то и вовсе никуда не езжай, сразу оставайся – а добытым тобою вещам и получше применение найдём.

Красива была ведьма, так красива, что на миг засомневался Отважный Рыцарь, но вспомнил, что было обещано, и молвил так:

– Обещано мне дома место возле моего короля, коль верну ему молодость, а дочь его женой моей станет.

– Что ж, – ответила ему Коварная Ведьма, – раз так, пусть так. Главное, помни: зелье моё три ночи и три дня действует, а на четвёртый день силу теряет. Так что торопись, как только я закончу колдовство.

Разумеется, чародейка знала: не успеет Рыцарь никак, давно уже расспросами хитрыми узнала, что далёк дом его.

– Как же быть? – опечалился герой. – Никак не сполнить мне обещание. Придётся с пустыми руками вернуться, и не видать мне ни места у трона, ни Принцессы своей женой.

– Зачем же возвращаться тогда? – улыбнулась ему Ведьма.

– То дом мой, я защищать его поклялся, а Королю на верность клятву вассальную дал.

Разозлилась колдунья, что дом, а пуще слово данное Рыцарю дороже неё, но вида не подала. Сказала вместо этого:

– Верно ты мне служил, должна теперь помочь тебе я. Отправлюсь с тобой, а зелье прямо во дворце приготовлю.

Просиял Рыцарь, подвоха не заподозрив, долго благодарил. А потом посадил Ведьму на коня своего верного перед седлом своим и повёз назад, в королевство Могучего Короля.

Опять множество опасностей пришлось преодолеть им, да только закалили дух героя битвы, через которые прошёл он, добывая Ведьме запрошенное для молодильного зелья. И бежали монстры да злодеи в страхе перед ним, никто не рискнул в драку ввязаться. Вот уже и дом родной показался, и стены дворца. А там уже все бароны королевства собрались. Пируют, кубки поднимают, а сами посматривают недобро по сторонам: при смерти Могучий Король, совсем старость его доконала. А как помрёт – трон делить будут, свою и своих дружин кровь лить.

– Смотри, – сказала Рыцарю Ведьма, – дом твой едва стоит, спалят королевство бароны в огне междоусобицы, а там и соседи помогут. А Король умрёт – так и клятве твоей конец. А в моём доме сам себе будешь хозяином.

Опять засомневался Отважный Рыцарь в своём выборе, но тут вышла на крыльцо Милосердная Принцесса. Краше прежнего стала она, увидел её герой – и думать забыл о ведьме.

– Так вот из-за кого ты действительно вернулся, – поняла чародейка. Пуще прежнего стала злость её душить, но опять не подала она виду, потому как коварна была без меры. Спросила только у Милосердной: – Скажи, Принцесса, не расстроятся ли бароны, что власть, такая близкая, из рук у них уйдёт. Ещё чего доброго прирежут отца твоего, когда зелье подействует, а скажут, что от старости помер.

– Что же делать? – расстроилась Принцесса: не хотелось ей кровь подданных видеть.

– Могу твоему отцу силу не просто вернуть, а десятикратно, – пообещала чародейка. – Ни один человек так силён быть не может. Победит Могучий Король всех баронов легко.

– Сделай так! – Приказала Принцесса.

– Ты выбрала, – сказала ей Ведьма.

Заперлась в подвале на ночь колдунья, а утром отдала молодильное зелье Милосердной, а та напоила отца. И тут же встал Могучий Король с одра предсмертного. Но вместо слов благодарности из глотки его исторгся жуткий рёв. Не сказала Ведьма, что силу десятикратно давая зелье за то разум отнимает. Вышиб двери покоев своих Могучий Король, и давай убивать всех подряд, словно зверь дикий: и баронов, и слуг, и дружинников – кто под руки попадался, того и убивал. И копья, стрелы да мечи не брали его. Лишь дочь пощадил, чувствуя родную кровь. Нашла Милосердная Ведьму и Рыцаря, и крикнула им:

– Что же вы наделали?!

– Не мы, но ты, – возразила ей Коварная Ведьма. – Сказала я тебе, что сила нечеловеческая, но всё равно тебе было. Много кто ко мне приходил уже, ища силу да молодость, и ни один не оказался стать ещё сильнее взамен облика человеческого.

Тут-то и понял Рыцарь, откуда следы те были возле хижины Ведьмы.

– Могу прогнать короля-монстра, как тех, других от своего дома прогоняла, – тем временем предложила чародейка Отважному, – спасу страну эту, но ты за то останешься со мной.

– Иди и убей моего отца, – тут же сказала Принцесса, – ты исполнил обещание мне, и я твоей женой стану, а ты, раз уж так случилось – новым королём! А Ведьма пусть бежит, пока цела…

– И-и? Что дальше-то? – когда стало понятно, что Милана не собирается продолжать, напряженно переспросила Таня. – Кого выбрал Отважный Рыцарь? И что дальше было?

Наташа промолчала, но я был уверен: задаётся тем же вопросом.

– Дальше в этой сказке приходит клирик Белых, – совсем другим тоном сообщила блондинка. – Силой своей Стихии убивает бывшего короля, изгоняет ведьму, а дочь короля отправляет в монастырь, ибо та из-за милосердия своего нарушила порядки не только человеческие, но естественные, природные. Рыцарь тоже раскаивается, но его клирик зовёт с собой, и так у Белых появляется самый первый паладин, который до конца жизни только и делает, что совершает подвиги направо и налево. А королевство… ну сама можешь представить, что там случилось, когда всю знать и армию выбили. Соседи были очень счастливы, я полагаю. И всё из-за того, что две дуры не смогли поделить одного мужика. Всё, спите уже.

Очень, очень примечательная история. Но подробности я буду выспрашивать у Миланы наедине.

* * *

— Арн, ты чего? Эту сказку все знают, – вытаращила глаза в неподдельном изумлении аристократка. — Мне её в детстве и няня рассказывала, и мама, и служанки из поместья. А тем – их мамы, бабушки и тётки. Неужели, забыл?!

— Проехали, – отвёл взгляд я. Ситуация “у меня провалы в памяти, потому что я попаданец” не возникала уже очень давно, но менее дискомфортной она от этого не стала. – Я другое спросить хотел: ты заметила, как точно сказка описывает тонкости применения магии Тьмы? Ограниченный срок годности зелий, зависимость от внешних ингредиентов, даже анемичная бледность адепта – и та упомянута. И превращение короля в чудовище — это же типичная тёмная трансформация!

Кое-что про Рубежников, и про действие Первостихии Тьмы на человеческий организм леди Пэр я рассказал ещё в первый день нашей встречи. Просто чтобы она понимала, куда лезет.

— Знаешь, сейчас, когда ты это сказал… – на лице Мила появилось сначала задумчивое, а потом и удивлённое выражение: — Вот это да! Знаешь, я даже как-то… просто не думала… сказка и сказка. Просто хотела Нату расшевелить… ну и подружиться, хоть как-то. Она ведь такая… наивная и прямая, хоть и замкнутая, слова не вытащить. Словно ребёнок -- даром что с сиськами. С такими сиськами.

Ну да, сложно не вырасти инфантилом, когда с тобой по собственной воле никто не общается.

– Дети любят сказки, – покивал я, сделав вид, что не заметил жеста, обрисовывашего размер статей колдуньи. Не так уж сильно баронетта и преувеличила, кстати – это я могу смело утверждать, мне-то эти сокровища удалось тщательно и подробно изучить не только визуально... Что ж, логика в действиях леди Пэр определённо наличествовала. Другое дело, что анализ психологического профиля моей жены был проведён ею скорее интуитивно, чем осознанно – но ведь сработало же, ведьмочка сказкой явно заинтересовалась. – Ты их, кстати, много помнишь?