— Не знаю, — сказала Ящерка. — Было очень здорово слушать о Великом Доме, и я думала, что же за люди должны жить там.., не знаю. Конечно, они всего лишь дети, мальчишки.., в основном. Но я думала, что они…

Ящерка посмотрела на стадо овец на холме, на лице ее была написана озадаченность.

— Некоторые из них дрянны и глупы, — сообщила она тихим голосом. — В школу они попали лишь потому, что у них много денег. И учатся лишь для того, чтобы раздобыть еще больше денег или добиться власти.

— Разумеется, так, — ответила Роза, — для чего же еще?

— Ты сама говорила, власть вовсе не то, что заставить людей исполнять любые желания.., или платить…

— Неужели?

— Конечно!

— Если словом можно лечить, значит, словом можно и ранить, — промолвила ведьма. — Раз рука убивает, то может и исцелить. Плоха та телега, что знает лишь одно направление.

— Но на Роке учатся силе не для выгоды, не для вреда.

— Я бы сказала, что все происходит ради какой-нибудь выгоды. Людям хочется жить. Но что я могу знать об этом? Всю свою жизнь я лишь делала то, что умела. Я не путалась ни с Великим искусством, ни с опасным ремеслом, как, например, вызов мертвых, — Роза сотворила охранный знак.

— Все опасно, — теперь Ящерка разглядывала не овец, не холм, не деревья, она смотрела в бесцветную пустоту предрассветного неба.

А Роза разглядывала ее. Она знала, что даже ей неизвестно, кем является Ящерка на самом деле, или кем она может являться. Крупная, сильная, невежественная и невинная, наводящая страх, сердитая женщина, да. Но с ее детских лет Роза видела в ней нечто большее, нечто, скрывающееся за внешним обликом. И когда Ириан отворачивалась от мира вот так, как сейчас, то казалось, будто она удаляется в края, а может быть, времена, а может быть, состояния, о котором Роза не знала ровным счетом ничего. И тогда Роза пугалась ее и пугалась за нее.

— Береги себя, — мрачно промолвила ведьма. — Все опасно, а путаться с магами — пуще всего.

Из любви, уважения и доверия Ящерка не пропускала мимо ушей предупреждений Розы, но поверить, что Слоник мог быть опасен.., нет, не могла. Да, она его не понимала, но мысль о том, что его — лично его! — нужно бояться, не удерживалась в голове. Она пыталась его уважать, безуспешно. Она думала, как он умен и красив, но мысли шли лишь о том, что он мог рассказать. Он знал то, что ей хотелось узнать, пересказывал по кусочкам, но при этом говорил совсем не о том, а ей хотелось знать больше и больше. Он был терпелив с ней, и за это она была ему благодарна, потому что соображал Слоник гораздо быстрее нее, и она это знала. Иногда его веселило ее неведение, он улыбался, но не насмехался и не дразнил. Как и ведьме, ему нравилось отвечать на вопросы вопросом; но ответы на Розины вопросы Ящерка всегда знала, а ответами на вопросы Слоника были вещи, которые Ящерка не могла даже вообразить. Это пугало, причиняло странную боль, меняло все, во что она верила раньше.

День за днем во время бесед на конюшне, где они привыкли встречаться, Ящерка задавала вопросы, а Слоник отвечал, неохотно, всегда отрывочно, неполно; она думала, что юноша покрывает своих Мастеров, защищает яркий образ острова Рок, пока как-то раз он не сдался и впервые не заговорил без обиняков.

— Там есть хорошие люди, — сказал он. — Архимаг, тот определенно был мудр и велик. Но он ушел. А Мастера… Некоторые держатся в стороне, следуют тайным знаниям, пытаясь узнать все больше имен, все больше образов, но они тратят знания впустую. Есть другие, что под серым плащом прячут амбиции. Остров Рок — уже давно не средоточие силы и власти Средиземья. Сила теперь живет на Хавноре при Королевском дворе. А Рок живет лишь своим прошлым, охраняемый тысячами заклинаний от внешнего мира. А что же внутри магической стены, что же там?! Страх новизны, боязнь молодости, бросающей вызов засилию стариков. А внутри — ничего. Пустой двор. Архимаг никогда не вернется.

— Откуда ты знаешь? — прошептала Ящерка.

Слоник глянул сурово:

— Дракон унес его прочь.

— Ты видел? Ты сам это видел? — Ящерка стиснула ладони, вообразив тот полет.

Лишь долгое время спустя она вновь очутилась на конюшне, где царили солнечный свет, ее мысли и тайны.

— Хорошо, он исчез, — сказала она. — Пусть так. Но не могут же все Мастера быть дураками?

На губах Слоника заиграла тень меланхоличной улыбки.

— Видишь ли, стоит при свете дня посмотреть на тайны и мудрость Мастеров, то увидишь, как мало они значат. Фокусы, милые сердцу иллюзии. Кто может винить их? В жизни так мало воистину ценного и прекрасного.

И в качестве иллюстрации к сказанному он взял камешек, обломок брусчатки, и подбросил в воздух, пробормотав под нос слово — камень стал бабочкой с синими хрупкими крыльями. Слоник вытянул палец, бабочка опустилась ему на руку и упала на землю лишь камнем.

— В моей жизни прекрасного нет совсем, — сказала Ящерка, разглядывая выложенный камнем пол старой конюшни. — Я умею лишь управляться с хозяйством, стараться выжить и говорить правду. Но если бы я решила, что на острове Рок — только фокусы и вранье, я бы стала всех их ненавидеть за то, что дурачат меня, дурачат всех нас. Не может все это быть ложью. По крайней мере не все. Архимаг вошел в лабиринты Беловолосых и вернулся к нам с Кольцом Мира. Он вошел в страну мертвых с молодым королем, победил волшебника-паука и вернулся. Нам об этом рассказывал сам король. Даже здесь арфисты поют песни, а сказители рассказывают легенды…

Слоник печально кивнул.

— Но Архимаг потерял свою силу во владениях смерти. Может быть, тогда и ослабла магия?

— Заклинания Розы работают как обычно, — решительно заявила Ящерка.

Слоник улыбнулся. Ничего не сказал, но Ящерка поняла, как забавны тому, кто познал великую силу, кому подвластны деянья героев, дела деревенской колдуньи. Ящерка вздохнула и сказала от всего сердца:

— Ах, если бы только я не была женщиной! Слоник улыбнулся опять.

— Ты красивая женщина, — сказал он, но не пытаясь заигрывать с ней. Один раз он уже попытался, и она дала понять, что ей это противно. — Зачем тебе быть мужчиной?

— Я смогла бы поехать на Рок! Увидеть и научиться! Ну почему туда пускают только мужчин?