– Как далеко?

– Очень близко.

Когда она взглянула в сторону разрыва, то поняла, какую тьму он имел в виду. На волнах появились черные клочья, похожие на сгустки дегтя размером с лодку. Они стали подниматься в воздух над пустыней. В них угадывалась жизнь, они перемещались ритмичными движениями с помощью дюжины конечностей, расположенных по бокам. За ними тянулись такие же темные нити материи, напоминавшие размотанные гниющие кишки. Тесла поняла, что это еще не сами иады. Тем не менее враги были уже близко.

Она обернулась к стальной башне с платформой наверху. Эта бомба – вершина человеческого идиотизма, однако она оправдает свое существование, если взорвется сейчас. Но вспышки не произошло. Бомба застыла в своей люльке, как спеленатый младенец, не желающий просыпаться.

Киссун был еще жив, он оттягивал момент детонации. Тесла направилась к развалинам в надежде найти шамана и прервать его жизнь собственными руками. Тут она поняла, что в движении темных клочьев есть определенный порядок. Тянущиеся за ними нити сплетались в огромный занавес. Он уже достиг тридцати футов, и каждая новая волна приносила новые клочья. Их число умножалось по мере того, как расширялся разрыв.

В том месте, где раньше был дальний конец комнаты, Тесла увидела Киссуна и Яффе. Они стояли лицом к лицу, вцепившись друг другу в глотки. Яффе сжимал нож, но Киссун не давал пустить его в ход. Тело, принадлежавшее когда-то Раулю, было исколото, из ран хлестала кровь. Но несмотря на увечья, силы Киссуна не убывали. На глазах у Теслы колдун разорвал Яффе глотку. Полетели куски плоти. Крик Теслы отвлек Киссуна.

– Киссун! Шаман обернулся.

– Слишком поздно, – сказал он. – Иады почти здесь. Она постаралась успокоить себя этим «почти».

– Вы оба проиграли, – продолжал Киссун. Он отшвырнул Яффе резким ударом ладони. Изможденное костлявое тело весило так мало, что опустилось на землю легко и откатилось в сторону, выпустив нож. Киссун смерил противника презрительным взглядом и рассмеялся.

– Бедная сучка, – сказал он Тесле. – Чего ты ждала? Искупления? Ослепляющей вспышки, что сотрет их с лица земли? Забудь. Этого не случится. Все под контролем.

Киссун медленно направился к ней. Не будь он так изранен, он двигался бы гораздо быстрее.

– Ты хотела откровения? – спросил он. – Ты его получила. Они почти здесь. Думаю, тебе следует выразить свою преданность. Это единственно верное решение. Покажи им твою плоть.

Он поднял окровавленные руки – как тогда, когда она впервые произнесла слово «Троица» и увидела его в крови Мэри Муралес.

– Груди, – говорил он. – Покажи свои груди.

Она увидела, как за его спиной поднимается на ноги Яффе. Киссун не заметил этого. Его взгляд был прикован к Тесле.

– Думаю, мне стоит помочь тебе обнажить их, – сказал он. – Позволь мне оказать тебе эту любезность.

Она не отступила, не стала сопротивляться. Зная, как он любит покорность, она постаралась сделать так, чтобы ее лицо ничего не выражало. Его окровавленные руки были мерзкими, его напряженный член, прижимавшийся к ней сквозь промокшую ткань, – еще более омерзительным, но Тесла из всех сил скрывала свое отвращение.

– Хорошая девочка, – говорил он. – Хорошая девочка. Он коснулся ее груди.

– Что скажешь, если мы трахнемся во имя новой эры? Она не сдержала дрожи, пробежавшей по ее телу от этих слов и его прикосновения.

– Не нравится? – спросил он, вдруг что-то заподозрив. Он понял, что Тесла отвлекает его. Его глаза метнулись влево, в них блеснул страх. Когда Киссун обернулся, Яффе был уже в двух ярдах от него с поднятым над головой ножом. Блеск ножа совпал с блеском в глазах шамана. Две вспышки слились воедино.

– Ты не… – начал Киссун, но нож опередил его и вошел в широко открытый правый глаз. В этот раз Киссун не закричал. Он выдохнул и протяжно застонал. Яффе вытащил нож и так же аккуратно воткнул его в левый глаз. Погрузил лезвие по рукоятку и вытащил его опять. Замахав руками, Киссун упал на колени, стон перешел во всхлип. Обхватив рукоятку ножа обеими руками, Яффе стал наносить удары в середину черепа колдуна.

Всхлипывания Киссуна стихли так же внезапно, как и начались. Он больше не пытался закрыться, его руки бессильно упали. Еще секунду его тело простояло вертикально, потом завалилось вперед.

По телу Теслы пробежал похожий на оргазм спазм удовлетворения. Ей хотелось, чтобы бомба взорвалась именно сейчас. Киссун убит, и теперь можно умереть спокойно, если в ту же секунду иады исчезнут с лица земли.

– Давай, – сказала она бомбе, стараясь удержать ощущение удовлетворения до тех пор, пока вспышка не сожжет ее плоть. – Давай! Ну же, давай!

Но взрыв не прогремел. Тесла почувствовала, что дрожь удовольствия стихла, а на ее место приходит осознание того, что упущено нечто очень важное. Тесла была уверена, что взрыв, который Киссун сдерживал столько лет, после смерти колдуна должен произойти немедленно. Однако ничего не случилось. Стальная башня оставалась на месте.

– Что я упустила? – спросила она себя. – Господи, что же я упустила?

Она взглянула на Яффе, стоявшего рядом с трупом Киссуна.

– Синхронность, – сказал он.

– Что?

– Я убил его.

– Похоже, это не решает проблему.

– Какую проблему?

– Это точка Зеро. Здесь находится бомба, что должна была взорваться. Он отодвигал этот момент.

– Кто?

– Киссун! Неужели не очевидно?

«Нет, детка, – сказала она себе. – Не очевидно. Совсем не очевидно».

Она вдруг вспомнила, что Киссун выбрался из Петли в теле Рауля и собирался вернуться за своим телом. Значит, будучи в Косме, он не мог контролировать момент взрыва. Кто-то делал это вместо него. И этот кто-то – вернее, некий дух – продолжал это делать.

– Ты куда? – спросил Яффе, когда она направилась в сторону башни. Сможет ли она отыскать хижину? Он последовал за ней, не переставая задавать вопросы.

– Каким образом ты нас сюда перенесла?

– Проглотила и выплюнула.

– Как мои руки?

– Нет. Совсем нет.

Клочья тьмы сетью затягивали солнце, его свет едва пробивался через ячейки.

– Куда ты? – спросил он.

– Искать хижину. Хижину Киссуна.

– Зачем?

– Просто пойдем со мной. Мне понадобится помощь. На секунду их задержал крик из мрака:

– Папа!

Тесла обернулась и увидела Томми-Рэя, вышедшего из тени на светлое пятно. Солнце оказалось к нему неожиданно благосклонным, оно отбелило худшие из последствий его преображения.

– Папа?

Яффе остановился.

– Пошли, – сказала Тесла, уже зная, что он снова оставит ее ради сына.

Человек-Смерть заковылял навстречу отцу.

– Папа, помоги мне!

Яффе молча раскрыл объятия. Слова были ни к чему. Томми-Рэй упал ему на грудь и обнял его.

Тесла решила дать Яффе последний шанс помочь ей:

– Ты идешь или нет? Ответ был простой.

– Нет, – сказал он.

Она не стала тратить время. У мальчика было больше прав. Она в последний раз взглянула, как Яффе и Томми-Рэй все крепче сжимают друг друга в объятиях, и побежала в сторону башни.

Хотя она и запретила себе оборачиваться в пути (ее легкие болели, а до хижины оставалось немалое расстояние), она оглянулась. Отец и сын не двинулись с места. Они стояли в пятне света, обнявшись, а за ними продолжали свою работу сгустки тьмы. С такого расстояния занавес казался гигантским траурным кружевным полотном. С минуту Тесла смотрела на это творение и пыталась понять, для чего же оно предназначено. За его складками угадывалось движение и сгущалась еще более плотная тьма.

Она перевела взгляд на стальную башню, скрывавшую свой смертельный груз, и отправилась дальше на поиски хижины.

Обратная дорога к границам Петли была не легче, чем у Теслы. У всех троих за спиной был немалый путь: под землю, в море, к островам, в пещеры, к границами собственного рассудка. Эта последняя дорога требовала сил, которых уже не хватало. Тела готовы были сдаться, жесткая постель пустыни манила больше, чем агония движения вперед. Но их гнал древнейший из известных человеку страхов – страх перед преследующим зверем. Конечно, этот зверь не имел ни когтей, ни клыков, но он был смертельно опасен. Огненный зверь. Лишь достигнув города, они немного замедлили шаг, перевели дыхание и смогли перемолвиться парой слов.