– Я уже выбрала, – быстро сказала Аннушка. – Я хочу изучать целительство.

– И очень глупо. Но если ты такая дура, можешь хоть завтра записаться к мисс Морген на курс целительства.

– Да, обязательно запишусь.

– Учти, она на свой курс допускает только двух-трех первокурсниц и отбирает очень строго.

– Я ей скажу, что мне нравится именно целительство.

– Ладно, записывайся, – разрешила Дара.

В другом зале они взяли учебники для Аннушки и отвезли в Норку полную тележку книг. Потом они обедали в Каминном зале, где было занято уже больше половины столиков – келпинки съезжались в сид после каникул. Теперь Аннушка никого не боялась, она знала, что Дара защитит ее от любой обидчицы. Правда, ей совсем не хотелось, чтобы новая подружка из-за нее опять кому-нибудь разбила нос, и поэтому она старалась ни на кого даже не глядеть, чтобы не привлекать внимания раздражительных келпинок.

После обеда вернулись в Норку и раскладывали учебники, а потом прогуливали в саду Бильбо и кормили его розовыми и жасминовыми лепестками. Дара совершенно серьезно утверждала, что от этих «пищевых добавок» его помет превратится в ароматные шарики, и потом их можно будет обменивать у прочих келпинок на разные другие полезные вещи.

– Я их высушу и назову «Ароматические шарики Бильбо». Стану их предлагать дурам со старших курсов как экзотическую редкость. Тогда за Бильбо совсем не надо будет убирать!

Аннушка не поняла, почему это беспокоит Дару, ведь убирали за кроликом боуги! Она посмеивалась над экспериментами Дары, но прилежно помогала ей собирать лепестки роз и жасмина. Настроение у Аннушки поднялось. Теперь она решила, что это была большая удача – попасть в Келпи: она станет изучать целительство и будет лечить бабушку магическими средствами. Согласится ли бабушка на подобное лечение, об этом она не задумывалась.

А вот Ангел Иоанн совсем загрустил. Несколько раз он облетел невидимый, но прочный купол над силом Келпи, беспредельно раздражая этим демона Комм Круаха, притворявшегося мертвым деревом на вершине холма. Он попытался заглянуть внутрь сила через прозрачную пирамиду, но ничего не увидел, кроме зловеще клубящейся тьмы. Но, даже не видя Аннушку, он чувствовал, что она не молится и не помнит о нем, своем Ангеле Хранителе. «Околдовали девочку!» – сокрушался Ангел. Потом он снова уселся на соседнем холме и приготовился ждать. Не будут же держать Аннушку взаперти, выйдет она когда-нибудь из холма – уж тогда он к ней пробьется и попробует ее спасти.

Уже далеко за полдень случилось хоть что-то хорошее. На дороге к сиду появилась вереница необычайно длинных белых автомобилей, и над ними летела целая стая Ангелов! Иоанн встал и приветственно замахал руками и крыльями.

Но не один он заметил приближающиеся небесные силы. Кромм Круах поднял к небу корявые руки и закричал громовым голосом:

– Прочь! Прочь отсюда, светлые! Здесь наша крепость, наша территория, вон отсюда!

Раскрылись потайные ворота, автомобили въехали в подземный гараж, а прилетевшие Ангелы покружились над сидом, потолкались в невидимую заградительную стену и затем, естественно, полетели на холм к Иоанну.

– Благослови, брат!

– Благословите и вы, братие! Откуда вы?

– Из королевства Нафтания. Это маленькая арабская страна.

– Христианская страна?

– Нафтанская церковь – одна из древнейших Православных Церквей в мире. А ты здешний?

– Нет, я из России.

– О-о! Каким же ветром тебя занесло так далеко, брат?

– Недобрым ветром. Злая мачеха хотела отправить в Келпи учиться глупенькую падчерицу, а вместо нее сюда приехала ее умная и благочестивая сестра. – И Ангел Иоанн обстоятельно изложил нафтанским Ангелам повесть о сестрах-близнецах.

В свою очередь нафтанцы поведали ему свою, не менее грустную историю: престарелый король Нафтании, чуя приближение смерти, отослал свою любимую дочь, принцессу Ясмин, учиться за границу, чтобы уберечь ее от лишнего горя. Один из его приближенных оказался тайным колдуном из Магриба: коварный магрибинец и внушил старенькому королю выбрать самую дорогую закрытую школу в Европе – школу Келпи.

– А почему вас так много?

– Мы – Ангелы свиты и вместе со свитой вернемся в Нафтанию. Здесь останется только Ангел принцессы Ясменник и два Ангела Хранителя служанок Ясмин.

– Четверо Ангелов – это уже сила, – сказал довольный Иоанн, – а то я уже два дня тут один как перст.

– Не задевают тебя бесы?

– Пока нет. Но глаз с меня не спускают. – И Ангел Иоанн рассказал им все, что ему удалось понять, наблюдая за сидом Келпи.

Вечером подъехали остальные ученицы, и в Каминном зале состоялся торжественный ужин в честь начала нового учебного года. Учительский стол и все столики в зале были заняты, стол с закусками и едой ломился от праздничных блюд, играла музыка, а на столиках горели черные свечи. Леди Бадб восседала в центре учительского стола, очень красивая в вечернем платье вишневого шелка. На Даре было короткое зеленое платье, все в золотых блестках, как в чешуе; Аннушка надела свое голубое пикейное платьице, а на ногах у обеих были все те же мохнатые сапожки. На хоббичьей обуви настояла Дара, заявив, что они должны всегда придерживаться своего собственного стиля. Зато свою прическу она менять не стала – так и пошла на торжество с уймой торчащих во все стороны рыжих косиц.

Когда все угостились вволю, леди Бадб встала, взяла в руку стоявший возле ее прибора медный колокольчик и позвонила. В зале наступила торжественная тишина.

– Дорогие наши келпинки, я приветствую вас в Келпи и поздравляю с началом нового учебного года. Я поздравляю всех наших преподавателей: мою главную помощницу, школьного врача и преподавательницу факультативного курса целительства доктора Сирону Морген…

Мисс Морген встала, скромно улыбнулась и слегка поклонилась.

– Я поздравляю и приветствую доктора магических наук, профессора Морриган.

Резко поднялась высокая горбоносая женщина в иссиня-черном шелковом платье, с гладкими и блестящими, явно крашеными черными волосами, стянутыми в узелок; она вытянула жилистую шею из лежавшего у нее на плечах боа из черных перьев и обвела зал блестящими ярко-желтыми глазами. Гордо кивнув залу, она снова села, втянула голову в перья и прикрыла пронзительные глаза сморщенными пергаментными веками. Аннушке почему-то сразу вспомнилась облезлая ворона, сидевшая на дубе у подножия холма Келпи – уж очень похожа на нее была эта старая профессорша.