— Ох, дорогой как же мне тебя жаль! Пока ты бедный мотаешь себе нервы, Райли во всю трахает твою бывшую жену, а может и убил уже, если она помешала его планам!
Маркус насторожился, даже ярость была приглушена ужасной догадкой. Он подошел к ней и тихо с угрозой спросил:
— Что ты знаешь о Райли?
Она снова захохотала. Маркус же начал терять терпение, он встряхнул ее и повысил голос.
— Отвечай сука, иначе от тебя живого места не останется!
— Иди к черту Беркет! — довольно ответила она. Он резко отпустил ее и пошел на выход. Ничего, он знает, что этой бл*ди развяжет язык! Все два дня он ждал, хуже этого не было ничего. Он носился по номеру взад вперед, от детектива не было никаких известий, он был доведен до крайности, переживания, догадки разрывали мозг и душу. Он ужасно боялся, в сердце поселилась какая то тревога, не дающая ему покоя. И вот спустя сорок восемь часов он вновь был на месте и наблюдал совершенно иную картину, вызывающую у него отвращение, тошноту и в тоже время радость. Сука ползала по полу, пытаясь унять боль в теле, растирая сопли и слезы по лицу — ломка скручивала все ее тело.
— Маркус пожалуйста? — зарыдала она, протягивая к нему руки. Он же усмехнулся и показал ей заветный порошок. Она затряслась и кинулась к нему. Но он резко оттолкнул ее, погладил по щеке и отсыпал мизерную дозу, которой хватило разве только, чтобы приглушить ненадолго боль, которая спустя пару часов вновь скручивала ее тело, заставляя рыдать, стонать и кричать, чтобы ей помогли. Она царапала дверь, сдирая кожу с пальцев, ломая в кровь ногти, стучала, билась об дверь. Для Маркуса эта агония была лучшей музыкой. Он смаковал ее боль, ее унижение, когда она как последняя мразь за маленькие дозы позволяла парням делать с ней все что угодно. Маркус специально давал ей наркотики по чуть-чуть, таким методом он не давал ей переболеть и в тоже время не купировал боль, поэтому каждый день начинался для суки очередным адом. Маркус срывал ее психику, смотрел на разложение ее личности, на саморазрушение, чувствуя эйфорию и удовольствие от этого. Но ему все равно было мало, он хотел, чтобы эта дрянь сдохла. Только прежде пусть поймет, что такое боль, какого это варится в собственном соку, пусть корчится от сжирающей, выкручивающей внутренности агонии и жажды. И все равно этого недостаточно для того, чтобы понять какого было его девочке. Он ждал того момента, когда сука сама будет молить о смерти! А еще он так и не мог добиться от нее никакой информации о Райли, не смотря на эту обжигающую пытку. Но видимо настал и ее предел, как же мало она держалась, всего семь дней и сломалась — слабохарактерная, бесхребетная скотина! Она лежала на полу, бледная, волосы всклочены, губы искусаны в кровь. Руки трясутся из носа течет. Она раскачивается взад вперед и смотрит на него затравленным взглядом.
— Лучше убей меня ублюдок! — зарыдала она, когда увидела снова малюсенькую дозу кокаина. Маркус же засмеялся и протянул наркотики, в которые она тут же вцепилась, втянув в себя белый порошок, собирая каждую крупицу, она оскалилась и зарыдала. — Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох сукин ты сын, скотина безжалостная! Да ты и жену чуть на куски не изрезал! Просто ты сам ублюдок! Ты сам все испоганил, не я, никто! Кроме тебя! Ты сам! Так что можешь хоть что со мной делать, но я счастлива, потому что знаю, что ты загибаешься от боли, сука! — она захохотала, а потом снова закричала — И знаешь, что самое потрясающее в этой истории, что каждый добился чего хотел! Я мечтала, чтобы ты жрал землю ублюдок! А Райли три года спал и видел, как будет трахать твою женушку! Мы добились этого Маркус, так что теперь уже насрать на все! — его трясло от ярости, боли и гнева. Желание убить гниду было невыносимо. Но он сдержался, она умрет так, как он планировал. И прямо сейчас! Вытащив полный пакетик кокаина, он бросил его ей под ноги — порошок рассыпался, а мразь лихорадочно начала собирать его по полу, тут же втирая в десна, вдыхая в нос. Ну вот и отлично! Маркус с удовлетворением наблюдал эту скотскую картину. А спустя несколько часов, как он и предполагал Лорен Мейсон умерла от передозировки. Новость он узнал уже в отели, где собирал сумку. Маркус встретил ее равнодушно, совесть его не терзала, он был даже рад! Да и разве это он виноват в ее смерти?! Он всего лишь ускорил финал. Но от размышлений его оторвал телефонный звонок, звонил его детектив:
— Маркус, я узнал чем занимался объект в течении двадцати четырех лет. Ну, во-первых, настоящие имя мужчины Майкл Фенди, а во-вторых, он до сих пор в розыске за убийство своей беременной девушки! — мужчина что-то еще говорил, говорил, а Маркус же с каждым словом чувствовал, как липкий холодный пот стекает по спине, а ужас окутывает все его существо. Сейчас он ничего не чувствовал, кроме страха за свою семью. Ему было плевать на все, на месть, на гнев и прочее, сейчас главное, было забрать Анну и Мэтти от этого чудовища и психа, который убил собственного ребенка. Маркуса трясло при мысли об этом. Если человек способен убить родное дитя, то что говорить про чужое?! Он летел в Англию, каждая секунда казалась ему годом, еще в Нью Йорке он стал звонить Анне, но она не брала трубку, Мэтт тоже не отвечал. Маркус не знал, что думать, внутренности скручивало от жуткого предчувствия, ведь эта сука понимает, что он начнет под него копать! Черт! Мысли лихорадочно проносились в его голове, взвинчивая до предела, он не мог остановить их поток. Когда он прилетел в Лондон, то сразу же помчался к ним. Летел как бешенный на всех парусах, подстегиваемый страхом и тревогой. И они не отпускали его, пока он не увидел свет в окне их дома. Быстро взлетев по ступенькам крыльца, он затарабанил в дверь, которая оказалась открытой, что окончательно снесло ему крышу!
«Боже, прошу… умоляю… избавь от страданий — …не могу больше! Не могу!» — зарыдала Аня, ударяя со всего маху кулаком по дверце душевой кабины, не замечая, что разбила костяшки пальцев. Она закрывала рот, чтобы не закричать, ее било в лихорадке. Она чувствовала себя шлюхой! Она продала свое тело! За все в жизни приходится платить — это стало ей более чем ясно! Истерика сходила на нет, оставляя холод и бессилие. Так она сидела довольно долго, пока не услышала стук в дверь.
— Анна, все в порядке дорогая?! — обеспокоено спросил Джо.
Девушка глубоко вдохнула и ответила спокойно:
— Все в порядке Джо, я почти закончила!
Анна посмотрела на себя в зеркало. Взгляд был твердым и жестким, сегодня в ней окончательно умерла Аня, которая верила в чудеса, верила в мечты, надеялась, любила… Теперь она готова ко всему, готова быть с Джо без отчаянья и боли — это сделка, выгодная ей. Теперь она готова встретить без страха и наконец, оставить в прошлом Маркуса Беркета. Она готова! С этими мыслями девушка покинула ванную и со спокойным, уверенным видом легла спать рядом с Джо, отвечая на его улыбку улыбкой.
Спустя неделю правда была выставлена на всеобщее обозрение. Только для Анны это не имело уже никакого значения — ей нужно было получить Мэтти, а все остальное…Все остальное уже похоронено и не воскреснет, как бы не ныло сердце. Джо после выступления девицы стал дерганным и очень напряженным, и Анна понимала его. Она сама была на взводе — она ждала! Ждала решения суда, ждала того момента, когда обнимет своего малыша и больше никогда не отпустит, а еще ждала, когда посмотрит в черные, холодные глаза. Она не знала чего ждет от этой встречи, что хочет увидеть и вообще хочет ли, но одно Аня знала точно — она когда-нибудь произойдет, хочет она или нет! И случилось это спустя несколько дней после официального заявления девицы. Они с Джо как раз подъехали к своему дому, когда Аня увидела знакомую красную ферарри. Все внутри замерло и в то же время загремело. Но тут она почувствовала, как ее руку накрыла рука Джо и он сказал.
— Не волнуйся дорогая, я не позволю даже приблизиться к тебе! Посиди в машине, а я поговорю с ним! — Аня невидящем взглядом посмотрела на Джо, хотела остановить его, но он уже вылез из машины. Она знала, что бесполезно! Если Маркус приехал к ней, он не уедет, не поговорив с, но она не хотела, не сейчас, а лучше никогда — не за чем! Она смотрела, как красная дверца открылась, но Маркус не спешил. Джо ждал в нескольких метрах от их машины, было видно, что он нервничает. Но все эти мысли исчезли, когда она увидела Маркуса на костылях. Она смотрела, впитывала его образ и ненавидела себя за то, что сердце болезненно сжимается за этого зверя, хромающего, бледного, кожа на впалых щеках обрисовала лицевые кости и мышцы, подчеркивая напряжение и боль, которую он пытался скрыть, сжимая крепко челюсть. Маркус кинул небрежный взгляд на Джо, а потом посмотрел прямо на нее, она словно упала в пропасть — он шел к ней. Хотелось забиться в какой — нибудь угол и не вылезать. Сердце колотилось как сумасшедшее, она пыталась успокоиться, в то время как между мужчинами завязался спор. Аня чувствовала, как атмосфера накаляется с каждой секундой и поняла, что смысла нет — он не уйдет, костями ляжет, но своего добьется! Она медленно вышла из машины, спор оборвался. Маркус резко обернулся и застыл, глаза заблестели, а потом он опустил их. Аня горько усмехнулась.
