N. Begder
Забвение
2014 г.
«Правды нет, как и смысла, в мечтах,
в страданиях, в самой жизни, если
воспоминания наши гаснут».
Пролог
Забвение[1] неизбежно.
Забвение неминуемо.
Забвение неотвратимо.
Но никто не знает, настигнет оно нас через столетия или нужно ждать его в следующую секунду. Это и есть проблема, что рождает страх. Извечный страх неизвестности.
Я бегу, и мои мышцы пронзает неприятная боль. Я бегу быстрее, надеясь, что ужасающая, больная реальность останется позади, но чувствую, что она дышит мне в затылок, следуя за мной, словно моя собственная тень. И стоит мне остановиться - я столкнусь с ней лицом к лицу.
Бежать бесконечно я не могла, хотя пыталась до последнего. Как только мои ноги перестали бежать, спасая мое жалкое существо, на меня, толстым и тяжелым слоем, подобно воде, обрушилась всей своей могущественной силой, действительность.
Все внутри съежилось в один комок, который уже сдавливал мне горло. Зеленые, холодные глаза всплыли передо мной в туманном образе, которые я видела всего пару минут назад. Вникая в них, я видела свою погибель.
Слезы заструились по лицу, разъедая душу, как уксус. Толстым слоем грусть ложилась на мое сердце, укутывая его серым пеплом несгоревших чувств. Мне хотелось кричать во все горло, рвать на себе волосы и звать на помощь, от снедавшей меня печали, но вместо этого я сидела неподвижно на коленях посреди улицы, тихо всхлипывая, глотая слезы.
Жгучая смесь действовала на меня всей своей силой. И если бы эта боль оценивалась по десятибалльной шкале, я бы дала ей все одиннадцать.
Забвение настигло…
Часть 1. Глава 1
Что есть наши сны? Несут ли они хоть какой-то смысл? Быть может, они и не сны вовсе, а что ни на есть сама действительность?…. Истина? Что, если в них жизнь, а все остальное пустой вымысел, обман?
На ватных, от страха, ногах плетусь по бесконечному, бледному коридору. Когда же я, наконец, доберусь до этой палаты? Доктор Берти уверил нас, что опасности никакой нет, и с ним все будет хорошо, но тревога, засевшая так глубоко, за время вечного ожидания, не покидала меня. Заставляю себя двигаться быстрее. Мне необходимо его увидеть и все мои беспочвенные тревоги улетучатся.
Без стука, почти врываюсь в палату и замираю. Он здесь. Он в порядке. Облегченно выдыхаю и бросаюсь к больничной койке, на которой он лежал. Забираюсь на койку и, прижавшись щекой к его груди, обнимаю его.
Все мои страхи, подобно детским выдуманным чудовищам, отступают с рассветом. Здесь, рядом с ним, я чувствую себя в безопасности. Это и есть мое место, где живет моя истина.
Умиротворение обволакивает и тащит меня в свои теплые объятия. Холод отступает. Все страхи сыпятся сквозь раскрытые пальцы. Мне тепло рядом с ним. Мне с ним спокойно. Вдыхаю его запах и широко улыбаюсь, закрывая глаза. Он пахнет собой. Он пахнет мной. Он пахнет домом. Наверное, это и есть любовь. Наверное, это и есть то драгоценное счастье.
Мысленно взываю к небу в благодарственной молитве.
Слезы счастья стекают по моим горячим щекам, капая на его грудь. Пальцы дрожат.
- Я люблю тебя, - шепчу я, заплаканным голосом. – Знаю, что это просто слова, которые растворяются в пустоте, но иногда их необходимо говорить. Например, в такие моменты, как сейчас, - заглушено лепечу я.
После моего не самого лирического признания мне все же становится так легко и счастливо, что я ничуть не жалею о том, что призналась в своих чувствах.
Людям стоит больше говорить о том, что они чувствуют, но не ради взаимного признания, а ради успокоения собственной души.
Глава 2
«Очень сложно рассказывать спокойно
и доброжелательно о боли до тех пор,
пока от нее не освободишься…»
Артур Голден «Мемуары гейши»
Человеческая память – не более чем обычное решето, время стирает сквозь него любые события – великие и не очень, и абсолютно все воспоминания блекнут.
Выбор нашей памяти, что оставить в нас, а что стереть, напоминает игру в «Счастливчика». И в моей игре «счастливчиками», как ни странно, стали те события, которые я бы с радостью похоронила под первым плинтусом.
Единственный способ сохранить то, что нам дорого и то, что мы захотели бы помнить всегда, до последней мелочи – оставить это на бумаге.
«Бумага стерпит все».
И я собираюсь оставить свою историю на ней – на бумаге, пока моя память не стала моим главным врагом – предателем.
Быть может, написанная собственноручно мной история, станет бальзамом для моей израненной души. Быть может, эта бумага с пляшущими буквами, станет моим извечным смыслом, когда мой рассудок покинет меня навсегда (в юном или в старческом возрасте – сейчас это не имеет особого значения). Но быть может, эту больную, но значимую историю прочтет он… и его забвение рассеется…
Глава 3
Меня зовут Джанин Миа Эванс. Вчера, 21 мая, мне исполнилось восемнадцать.
Я оканчиваю среднюю школу, и собираюсь оставить родной дом, чтобы уехать за тысячу миль и поселится в незнакомом мне солнечном городе (ради учебы в колледже) совершенно одна…
На самом деле я не договариваю, потому что еду не одна, а со своей лучшей подругой Мирандой Хейл, но для эпического момента, лучше будет, если вы представите меня одной.
Забегая в уже пережитое мной будущее, могу уверить вас, что так и будет, не смотря на мои наивные ожидания, что я и Миранда неразлучны.
Ровно через месяц, после моего восемнадцатилетия, мы с Мирандой покинули родные края и отправились навстречу своему будущему, предвкушая его судьбоносность.
Еще через месяц, когда царствовал месяц июль, и все проблемы с поступлением были решены, мы с Мирандой бродяжничали целыми днями по нашему колледжу, в котором нам предстояло учиться.
Несут ли смысл ваши сны для вас? Для меня до некоторых событий сны были просто снами и не имели даже микроскопического значения.
21 августа я впервые встретила его.
А точнее – услышала.
Во сне.
- Проснись, - тихий, бархатный голос просит меня.
Я пытаюсь разлепить веки, но, ни к чему это не приводит. Я в плену непроглядной темноты.
- Просыпайся, - снова раздается этот шепот, но уже ближе.
Темнота расстилается и словно туман, утекает вниз. Свет проскальзывает, и я жмурюсь от неприятного, колкого ощущения, что щипает и режет глаза.
Вижу перед собой странный деревянный дом.
- Кто здесь? Кто это? – таким же тихим шепотом спрашиваю я, отчего-то уверенная, что меня непременно услышат, не смотря на то, что рядом нет ни одной живой души.
- Я вернулся…, - отвечает голос.
Поток холодного ветра врезается в меня, и я вздрагиваю.
Открываю глаза. Темно. Где я? Тишина. Сердце громко бьется, отдаваясь в висках. Обвожу руками вокруг себя и облегченно вздохнув, падаю на подушки. Это всего лишь сон.
С самого детства мне снились весьма странные сны, поэтому я не придала значения и даже не пыталась запомнить его слова, но мне повезло и в игре «Счастливчик» моя память сохранила этот сон во мне, за что я ей благодарна.
Я до сих пор слышу этот голос в своей голове, и сердце сладостно сжимается.
Низкий, грудной голос с выраженной хрипотцой, как у законченного куряги, хотя он никогда не держал в зубах ни одну сигарету.
Следующий сон, в котором я снова слышала его голос, приснился мне 11 сентября.
