— Я собираюсь нарисовать себя рядом с тобой. Так ты не забудешь, что мы вместе, даже когда я буду в Мельбурне.

И тогда губы Нелл чуть дрогнули. Она покачала головой, поставила на пол коробку, которую принесла из лавки обратно, и вздохнула.

— Ты бесстыжая девчонка, это точно, — сказала бабушка.

Она против воли улыбнулась и обхватила ладонями лицо Кассандры.

— Но ты моя бесстыжая девчонка, и другой мне не надо…

Послышался шум — и воспоминания растворились, точно дым, изгнанные более ярким и громким настоящим. Кассандра моргнула и вытерла глаза. Высоко над головой гудел самолет, белая точка в голубом небе. Невозможно представить, что внутри его люди: говорят, смеются, едят. Некоторые из них смотрят вниз, как она смотрит вверх.

Опять послышался шум, ближе. Шаркающие шаги.

— Здравствуй, девочка.

Знакомая фигура вышла из-за угла дома и мгновение постояла, переводя дыхание. Бен когда-то был высоким. Но время лепит из людей фигуры, в которых они сами себя не узнают, и сейчас он обладал телом садового гнома. Его волосы были белыми, борода жесткой, а уши необъяснимо красными.

Кассандра улыбнулась, искренне радуясь его приходу. Нелл не была особо дружелюбной и никогда не скрывала своей неприязни к большинству людей, к их навязчивому поиску союзников. Но с Беном они одинаково смотрели на мир. Он тоже торговал в антикварном центре. После смерти жены бывший адвокат превратил хобби в работу. К тому же в фирме ненавязчиво намекнули, не пора ли на пенсию, а приобретенная подержанная мебель грозила вытеснить его из дома.

Пока Кассандра росла, он был для нее кем-то вроде отца, Давал мудрые советы, которые она ценила, одновременно пренебрегая ими. Но после того, как она вернулась и поселилась с Нелл, он стал и ее другом тоже.

Бен вытащил поблекшее кресло скваттера[6] из-за бетонной бадьи для стирки и осторожно сел. Колени он повредил еще юношей, на Второй мировой, и имел с ними немало проблем, что особенно чувствовалось при перемене погоды.

Бен подмигнул поверх оправы круглых очков.

— Красиво. Отличное место, приятное и уединенное.

— Это было место Нелл.

Собственный голос показался ей чужим, она задумалась, когда в последний раз с кем-нибудь говорила. И поняла, что за ужином у Филлис неделю назад.

— Точно. Она лучше других знала, где удобнее расположиться.

Кассандра улыбнулась.

— Чашечку чая?

— Можно.

Она вошла через заднюю дверь на кухню и поставила чайник. Вода еще не остыла после того, как она ее вскипятила.

— Ну, как твои дела?

Кассандра пожала плечами.

— Все нормально.

Она вернулась и села на бетонную ступеньку рядом с его стулом.

Бен сжал бледные губы, чуть улыбнулся, отчего его усы переплелись с бородой.

— Твоя мама появилась?

— Прислала открытку.

— Что ж…

— Сказала, что хотела бы заехать, но у них с Леном столько хлопот. Калеб и Мария…

— Конечно. От подростков одни хлопоты.

— Они больше не подростки. Марии только что исполнился двадцать один.

Бен присвистнул.

— Время летит.

В этот момент запищал чайник.

Кассандра вернулась в дом и опустила пакетик чая в кипяток, глядя, как вода окрашивается в коричневый цвет. Забавно, что Лесли на второй раз оказалась добросовестной матерью. Все-таки в жизни все должно быть вовремя.

Кассандра подлила немного молока, рассеянно размышляя, не скисло ли оно. Когда она его купила? Видимо, еще до смерти Нелл. На этикетке стояло 14 сентября. А сегодня какое? Она не знала. Пахнет нормально. Она вынесла кружку и протянула ее Бену.

— Извини… Молоко…

Он отпил.

— Лучший чай за весь день.

Кассандра села, и Бен мгновение сверлил ее взглядом, словно собираясь что-то сказать. Но передумал. Затем прочистил горло.

— Касс, я пришел по официальному делу, не только пообщаться.

То, что за смертью последовало официальное дело, вполне естественно, и все же она была удивлена, захвачена врасплох.

— Нелл заставила меня составить для нее завещание. Ты же знаешь, какой она была. Сказала, что не потерпит, если придется доверить свои личные дела чужому человеку.

Кассандра кивнула. Похоже на Нелл.

Бен вытащил конверт из внутреннего кармана пиджака. Время сгладило его углы и превратило из белого в кремовый.

— Она его не вчера составила. — Он сощурился, глядя на конверт. — В тысяча девятьсот восемьдесят первом, если быть точным.

Старик умолк, словно ожидая, не заполнит ли Кассандра паузу. Она ничего не сказала, и Бен продолжил:

— В основном все довольно просто.

Он вынул содержимое конверта, не смотря на него, и наклонился вперед, уперев локти в колени. Завещание Нелл шелестело в его правой руке.

— Бабушка все оставила тебе, Касс.

Она не была удивлена. Тронута, быть может, и внезапно пронзительно одинока, но не удивлена. А кому же еще? Уж точно не Лесли. Кассандра давно перестала винить мать, а вот бабушка не умела прощать. «Бросить ребенка — поступок столь равнодушный и столь легкомысленный, что не заслуживает прощения», — однажды сказала Нелл, когда думала, что Кассандра ее не слышит.

— В том числе, разумеется, дом и деньги на сберегательном счете. Весь антиквариат, — продолжил Бен.

Он помедлил, разглядывая Кассандру, словно оценивал ее готовность к тому, что последует.

— И еще кое-что. — Старик взглянул на бумаги. — В прошлом году, после того как твоей бабушке поставили диагноз, она попросила меня зайти на чай однажды утром.

Кассандра вспомнила, как в один из дней, когда она принесла завтрак, Нелл сказала ей, что пришел Бен и у них разговор с глазу на глаз. Она дала Кассандре задание внести в каталог несколько книг из антикварного центра, хотя уже много лет не принимала активного участия в торговле.

— Нелл кое-что дала мне в тот день, — сказал Бен. — Запечатанный конверт. Просила, чтобы положил вместе с еезавещанием и открыл только… когда… — Он сжал губы. — Ну, сама знаешь.

Кассандра чуть поежилась, внезапный холодок пробежал по ее спине.

Бен махнул рукой, бумаги разлетелись, но он не произнес ни слова.

— Что это? — спросила Кассандра, знакомый ком тревоги тяжело сдавил грудь. — Скажи мне, Бен. Я справлюсь.

Старик, удивленный ее тоном, поднял взгляд и рассмеялся, отчего та смутилась окончательно.

— Не надо так переживать, Касс, ничего страшного. Совсем наоборот. — Он мгновение помедлил. — Скорее загадка, чем беда.

Кассандра выдохнула. Намеки Бена на тайну не слишком уменьшили ее беспокойство.

— Я сделал, как сказала Нелл. Отложил конверт и не открывал до вчерашнего дня. И чуть не рухнул, когда увидел. — Он улыбнулся. — Внутри лежали документы на другой дом.

— Какой дом?

— Дом Нелл.

— У Нелл нет другого дома.

— Похоже, есть или был. И теперь он твой.

Кассандра не любила сюрпризы за их непредсказуемость.

Когда-то она узнала, каково это — пасовать перед неожиданным. И теперь хватило намека, чтобы ее окатила волна внезапного страха. Ее тело само реагировало на перемены. Кассандра подняла иссушенный временем лист, лежавший рядом, сложила его пополам и еще раз пополам, размышляя.

Нелл не упоминала о другом доме ни разу за все время, что они жили вместе, пока Кассандра росла и после ее возвращения. Почему? Почему она хранила его в секрете? И зачем другой дом был нужен ее бабушке? Как инвестиция? Кассандра слышала в кафе на Латроуб-террас разговоры о росте цен на недвижимость, инвестиционных портфелях. Но Нелл? Она всегда высмеивала яппи из городского центра, которые выкладывали небольшие состояния за крошечные деревянные коттеджи Паддингтона.

Кроме того, Нелл давным-давно достигла пенсионного возраста. Если этот дом — инвестиция, почему она не продала его и не жила на вырученные деньги? Торговать антиквариатом приятно, но в наше время не слишком выгодно. Нелл и Кассандра зарабатывали на необходимое, но и только. Бывали времена, когда деньги пришлись бы очень кстати, но Нелл и словом не обмолвилась.