— Умные девушки приезжают к матерям с одной целью. Чтобы посмотреть, куда колоть ботокс через пару лет.

Фраза незнакомки повергает в шок. Я не собиралась подслушивать, но этого трудно избежать, когда ждешь лифт.

— Лицо матери — это карта твоих будущих морщин. Вот и вся польза. А ты, как дура, до сих пор слушаешь ее наставления, — продолжает девушка, разговаривая с кем-то через беспроводные наушники. — Она ничего не понимает, зачем ее слушать?! Чего она добилась? Я вот сейчас иду на вечеринку Бестужева. И готова спорить, он уже выбрал огромное кольцо для меня…

Я отхожу от створок лифта, когда те распахиваются. Лучше подожду следующий.

— Вы заходите или нет? — с раздражением бросает незнакомка.

И смотрит на мое пальто. Она быстро оценивает его стоимость, после чего нажимает на кнопку, не дожидаясь моего ответа. У меня кстати элегантное серое пальто, но видимо слишком дешевое по местным меркам. На душе становится противно. Я застрелюсь, если на вечеринке все будут снобами и стервами, как она. Это же пытка — улыбаться и разносить напитки тем, кто смотрит на тебя как на второй сорт.

Я вхожу в кабинку другого лифта и выбираю 23 этаж. Как раз на нем находятся апартаменты, которые указали в объявлении о подработке.

— Быстрее! Быстрее!! — доносится за дверьми. — Начало перенесли, у вас три минуты, чтобы переодеться!

Я переступаю порог и вижу, как менеджер в черной строгой жилетке подгоняет персонал.

— Что под пальто? — менеджер замечает меня и показывает на мою грудь гелевой ручкой.

— Что?

— Там же не джинсы? — она говорит таким тоном, будто джинсовая ткань — это преступление.

— Нет. Черные брюки и персиковая блузка.

— Пойдет, иди за мной. Поможешь мне на кухне.

Она звонко хлопает в ладоши.

— Осталась минута! Чтобы все были в зале точно в срок!

Я иду за менеджером, которая уводит меня в подсобное помещение.

— Будешь следить за сервировкой, — она указывает на ряд квадратных фотографий. — Все блюда должны быть, как на картинке. Даже листик салата должен лежать под правильным углом. Поняла?

— А что делать, если лежит неправильно? Поправить?

Менеджер обреченно выдыхает, оценивая мои умственные способности. Она подходит к высокому мусорному ведру и нажимает ножную педаль. Крышка ведра с щелчком распахивается.

— Справишься? — с издевкой спрашивает менеджер.

Я бы ей ответила, что думаю на самом деле, но мне нужна работа.

— Да, — отвечаю коротко.

— Отлично, скоро уже начнут выносить… Так, с тобой всё, теперь мне нужен Стас. Где этот чертов фотограф?!

Она уходит, продолжая рассуждать вслух. А я снимаю пальто и подхожу к большому стальному столу. Фотографии висят точно над ним и, видимо, на него будут ставить тарелки. Приятный запах уже доносится, мобильная ресторанная кухня вовсю работает.

Я поднимаю голову, когда двойные двери вновь распахиваются. Думаю, что увижу повара или официанта, но картинка удивляет меня. Передо мной появляется высокий мужчина в белой рубашке и черных брюках. Он настолько идеально выглядит, что у меня перехватывает дыхание. Высокий, стройный, фактурный брюнет с нереально красивыми глазами. Карий мед с мерцающим блеском.

— Мне нужна вода, — бросает он мне. — Без газа.

У него уверенный хозяйский голос. Я непроизвольно киваю и оглядываюсь по сторонам, хотя понятия не имею, где здесь вода.

— Проблема? — произносит он раздраженно.

Мужчина подносит ладонь к лицу и растирает переносицу, словно его мучает адская боль. Его острые скулы заостряются, и становится видно, как ходят желваки под кожей. Он него веет грубой мужественностью.

— Боюсь, что да. Мне не сказали, где можно найти воду.

— Ты официантка?

Он подходит ближе и я чувствую свежий аромат его туалетной воды. Что-то морское и одновременно пряное. Запоминающееся.

— Я помогаю на кухне, — я указываю на фотографии, — слежу за сервировкой.

— Сколько тебе лет?

Оу.

Мужчина делает еще шаг и еще. Подходит ко мне уверенной поступью, позволяя разглядеть себя в деталях. У него мощная шея, впалые щеки и красивые губы, между бровей пролегла хмурая складка, из-за чего он выглядит высокомерным и жестким.

— Так сколько? — повторяет он.

— Двадцать шесть.

Он тоже разглядывает меня. Только по-другому. Не стесняется и не пытается скрыть свой интерес, его тягучий взгляд скользит по моим чертам и телу… Господи, меня впервые так нагло рассматривают, словно я игрушка на прилавке. Мне хочется закрыться, хотя на мне полно одежды.

— Выйдешь за меня?

— Что?!

Наверное, я ослышалась.

— Меня зовут Влад Бестужев. Я хозяин всего этого бардака, — он обводит ладонью пространство вокруг себя, — и половины города. Ты не продешевишь, если согласишься.

— Простите, но вам действительно нужна вода. Я сейчас спрошу.

Он приближается вплотную рывком и обхватывает мой локоть. Делает больно на мгновение. Но тут же ослабляет хватку, когда я послушно замираю.

— Я не шучу, — выдыхает он мне в лицо.

— Почему я? — я смотрю на него — на мужчину, которого впервые увидела только десять минут назад. — Я ничего не понимаю…

— Тебе не нужно ничего понимать. Тебе нужно запомнить одно простое правило — я говорю, ты делаешь.

— Я не рабыня, — я качаю головой, как заведенная.

— А кто говорил о “рабыне”? Ты станешь моей женой.

Он достает из кармана бархатную коробочку.

— Пойдем в зал, — он притягивает меня к себе, обнимая за талию. — Объявим, как положено.

Он вытаскивает меня из подсобки за секунду. Я не успеваю ничего осмыслить, как оказываюсь в главном зале. Первым делом замечаю испуганный взгляд менеджера, которая делает шаг в нашу сторону. Она явно решила, что я нарвалась на гнев хозяина и уже спешит исправлять ситуацию.

— Господин Бестужев, — официально обращается она, поджимая губы. — Простите, давайте я…

— Мне нужно, чтобы музыка заткнулась, — приказывает Бестужев.

Он даже не смотрит в ее сторону. Господин Бестужев занят делом поинтереснее — он отрывает меня от пола и вносит на подиум, который выполняет роль сцены у большого панорамного окна. Внизу огни огромного города, а передо мной гости, которые добились успеха в нем. Вечерние платья, украшения с бриллиантами, итальянские костюмы, идеальные улыбки с винирами и пудровое облако элитного парфюма, которое буквально висит в воздухе.

Я в растерянности смотрю на Бестужева и понимаю, что он настроен решительно. Он громко хлопает в ладони, привлекая внимание, и подмигивает кому-то из гостей.

Может, он пьян? Но запаха нет.

Развлекается?

Я вспоминаю о девушке из лифта, которая как раз назвала фамилию Бестужев. И там же она говорила о кольце! Черт!

Они поругались? И он решил ей назло украсить безымянный палец первой встречной?

Похоже на правду…

Но я не хочу лезть в чужие разборки! Это всегда плохо заканчивается. Только никто тут не спрашивает моего согласия, я вижу по Бестужеву, что он из тех, кто не потерпит “нет”. Он успешен, избалован и любое мое неосторожное слово может принять за оскорбление. Тем более перед гостями, это же его вечер, его прием.

Наверное, лучше подыграть. Он развлечется или отомстит своей невесте, а через час забудет обо мне.

— Паш, присядь, — бросает Бестужев в зал. — У меня важная новость.

Бестужев наклоняется к моему уху. Он уверенно кладет широкую ладонь на мою поясницу, чтобы я даже не думала отстраняться.

— Как тебя зовут? — спрашивает он шепотом.

— Ллена.

— Лена, — повторяет Влад, усмехаясь. — Мою будущую жену зовут Лена. Все запомнили? Приглашения на свадьбу скоро придут.

По залу проходит ропот удивления, но замешательство длится всего пару секунд. Слышатся первые выкрики “Оу!”, “Поздравляю!”, а следом аплодисменты, которые только усиливаются. Я же непроизвольно прячусь за спиной Влада, мне не хочется, чтобы мое лицо запоминали. Я вообще хочу, чтобы меня отпустили домой.