Их глаза встретились, и они долго смотрели друг на друга, но Катино лицо при этом оставалось бесстрастным. В глазах же Брахта все читалось, как в открытой книге. Она рассмеялась — чуть нервно, как показалось Каландриллу.

— Ты слишком много на себя берешь, — сказала она, но как-то уж очень мягко.

— Угу, — ответил Брахт так же мягко.

— Мы все повязаны одной целью. — Она помолчала, глядя туда, куда смотрел Каландрилл. — И мы не одни.

Она опять помолчала, словно подыскивая слова. Брахт сказал:

— Да. Но если бы мы были…

— Но мы не одни, — быстро повторила она, и на мгновенье на ее серые глаза опустилась поволока. — И твоя… забота… скорее нам помешает, чем поможет.

Брахт кивнул и сказал:

— Обещаю сделать все возможное, чтобы доставить Каландрилла назад из Гессифа целым и невредимым. Все это остается в силе. А сейчас к нему присоединилась и ты, и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

— Это все? — спросила она, но Брахт отрицательно покачал головой и просто ответил:

— Нет.

— Тогда я прошу тебя забыть… обо всем… остальном.

Она серьезно посмотрела ему прямо в глаза. Он, не менее серьезно, ответил:

— Забуду на время, пока не доставим «Заветную книгу» из Тезин-Дара. Но после того — есть вещи, о которых нам надо поговорить.

— Судьба мира не будет в безопасности до тех пор, пока мы не доставим «Заветную книгу» в Вану и пока там ее не уничтожат, — ответила она. — Ты обещаешь мне это?

Он посмотрел ей в глаза и кивнул.

— До тех пор, пока мы этого не сделаем.

— Слово?

— Слово.

— Благодарю. — Она опять улыбнулась, и Каландриллу показалось, что в ее взгляде промелькнуло облегчение. — Скоро обед. Потом надо будет познакомиться с вашими картами. Наши, видимо, менее надежны.

Она повернулась и пошла по палубе, а Брахт, не сводя с нее взгляда, вздохнул.

— Ты сдержишь слово? — спросил Каландрилл.

— Ради нее, конечно, — улыбнулся Брахт. Каландрилл тоже улыбнулся, считая, что заметил то, что ускользнуло от Брахта.

— Огромное… слово, — пробормотал он.

— Что ты имеешь в виду? — спросил керниец.

— Ты подряжался доставить меня назад в Лиссе, и только. А теперь твое обещанье простирается аж до самой окраины света.

— Ради нее я готов пойти хоть на край света, — улыбаясь кивнул Брахт. Затем бодро хлопнул Каландрилла по плечу: — И ради тебя, мой друг. Неужели ты думаешь, что я брошу тебя одного?

— Нет. — Каландрилл покачал головой и улыбнулся — он никогда и не сомневался, что Брахт будет с ним до конца. — Разумеется, нет.

Они обедали на передней палубе. Катя и Теккан тоже присоединились к ним. Пока кормчий ел, его место у руля занял другой. Они разложили перед собой карты Теккана и Варента. Последние действительно были более надежными и более современными, указывая точное местоположение источников пресной воды на берегах джунглей Гаш и Гессифа. По подсчетам кормчего, ближайший источник находился в трех днях пути, и они решили бросить там якорь и послать на берег отряд.

— В доспехах, — сказал Брахт, глянув на Катю.

— В доспехах, — согласилась она.

— Была бы возможность, — сказал Теккан, — я бы предпочел не ввязываться в драку.

Его обветренное лицо потемнело и погрустнело. Каландрилл, внимательно взглянув на него, понял, что схватки кормчий не боится, но сожалеет о погибших жизнях. Брахт усмехнулся и сказал:

— Немного драки поможет нам сохранить форму.

Теккан хмуро посмотрел на него и покачал головой.

— Я не люблю проливать кровь, Брахт. Ни свою, ни чужую.

Брахт нахмурился.

— Однако ты ведешь судно навстречу опасности, — тихо сказал он, не желая ссоры. — И довольно умело.

Теккан кивнул.

— Я бы с удовольствием избежал стычки с этими дикарями, но они не оставили мне выбора. Как бы то ни было, мы свели количество смертей к минимуму.

Брахт нахмурился еще больше.

— Мы непохожи, так мне кажется, — вы, люди из Вану, и мы, из Куан-на'Фора.

— Но мы идем одним курсом, — заметил Теккан, искоса глядя на Катю, — да и не все из нас столь уж непохожи.

— Да, — бодро согласился Брахт. — Мне тоже так кажется. Или я сильно ошибаюсь, или нам придется вдоволь подраться.

— Точно, — грустно пробормотал Теккан. — В чем, в чем, а в этом ты прав.

Прошло совсем немного времени, и его предсказание сбылось.

В сумерки еще два челна вынырнули из-под лесных сводов. Правда, теперь они не стремились перехватить судно, а шли параллельным курсом вдоль берега, не позволяя им бросить якорь. Только с наступлением полной темноты Теккан остановил корабль, отведя его дальше, чем обычно от берега, и выставил часовых. Людоеды больше не пытались нападать, но на рассвете они, как волки, преследующие опасную добычу, вновь появились у них по правому борту. К полудню их стало три, а ближе к вечеру — уже четыре. Теперь они шли с эскортом из целой флотилии. На следующее утро они обнаружили пятый челн, а к закату появился и шестой.

Когда они приблизились к источнику, между ними и берегом курсировало уже семь челнов. От высадки пришлось отказаться. Против такого натиска даже Брахт не отважился выступить, и потому они продолжили путь на север в сопровождении не отстающих от них челнов.

После семи дней преследования уже и Теккан начат терять терпение, он приказал поставить мачту и поднять паруса.

— Какой от этого прок? — удивился Брахт. — Ведь ветер дует в противоположную сторону. Какой толк от парусов?

Каландрилл, как мог, объяснил ему целесообразность этого маневра при выходе в открытое море. Хоть судно при парусах несколько и отклонилось от курса на север, однако это позволило им избавиться от преследователей, и они шли под парусами до тех пор, пока запасы пресной воды не иссякли. Теперь высадки было не избежать. Судя по картам, в двух днях ходу находился источник, и, поскольку выбора не оставалось, они снова подошли ближе к берегу.

На полуюте провели собрание, на котором присутствовали Каландрилл, Брахт, Катя, Теккан, женщина по имени Куара и мужчина по имени Урс. Было решено бросить якорь под покровом ночи и утром отправить на берег баркас. Поскольку зараз он мог взять только три бочки, то для того, чтобы восполнить запасы, ему надо будет сделать несколько ходок. Тем временем отряд охотников отправится на поиски свежего мяса, запасы которого тоже были на исходе. Во главе охотников пойдет Катя.

— Я тоже с тобой, — заявил Брахт. — Здесь я только жирею.

Катя и Теккан переглянулись, кормчий отрицательно покачал головой.

— Это слишком опасно.

— Тогда пусть идут другие, а не Катя, — ответил Брахт.

— Нет, идти надо мне, — возразила она. — Я слишком далеко увела этих людей от дома, чтобы теперь посылать их на риск одних.

Брахт пожал плечами, соглашаясь с ее утверждением, но продолжал настаивать на своем.

— Тогда я тоже пойду, — упрямо сказал он и с улыбкой повернулся к Теккану. — Меня ничто не переубедит.

В голосе его слышалась стальная решимость, и Теккан с неодобрением кивнул. Каландрилл сказал:

— Я тоже.

— В этом нет никакой необходимости, — возразил Брахт. — Тебе незачем идти.

— Ты забываешь о предсказании гадалки, — ответил Каландрилл. — Разве мы, трое, не повязаны?

— Тебе незачем идти, — опять возразил керниец, сделав жест в сторону пустынного берега. — Похоже, там нет никакой опасности.

— А если она появится? — поинтересовался Каландрилл, глядя на каждого по очереди. — А мы разъединены? В предсказании говорилось о троих. Если пойдете вы, то пойду и я. Или мы ставим под сомнение все наше предприятие.

— Мне необходимо идти, — сказала Катя. — Но ни тебе, ни Брахту не стоит рисковать.

Брахт рассмеялся и рассек рукой воздух.

— Я не собираюсь спорить по этому поводу. Я пойду с тобой, и точка.

— Решено, — заявил Каландрилл. — Или мы идем втроем, или не идет ни один из нас.

Катя и Теккан объяснили что-то Куаре и Урсу, кормчий кивнул, и Катя сказала: