В следующее мгновение я почувствовала ужасную боль в области затылка, и как моё тело с лёгкостью поволокли куда-то. Вот же гады! Их бы схватить за валары и протащить по полу несколько метров. Когда же меня отпустили, я медленно подняла голову и увидела ненавистного убийцу, рядом с которым стоял тот самый аттурианец, что помешал мне убить этого c’йюит-де в белой маске. Тебя я тоже запомнила, поверь, проклятый аттури.

- Это же та самая к’житова яутка, – прорычал надменно убийца, держась за бок, из которого сочился твей. Ну хоть немного сделала ему гадость.

- Я всё равно прикончу тебя, а голову повешу над своей кроватью в виде трофея, – прошипела я гневно, прожигая врага взглядом.

- А не думаешь, что можешь сама заслужить эту участь? – пробубнил смуглый аттурианец, присев на корточки и рассматривая меня сквозь непроницаемые линзы. – Ты посмела ранить нашего Вожака, Квей!

- И за это получит теперь наказание, – коротко изъяснился убийца, и я даже не успела что-либо подумать, как меня снова схватили за валары, потянув вверх. Вскрикнув, я услышала звук выходящих из наручей ки’чти-па. Взмах, и я вновь рухнула на пол, увидев, как золотые валары упали подле меня.

- Нет! Не может быть...

Я дрожащими руками коснулась головы и почувствовала, что волосы стали короткими, доставая лишь до подбородка. Эти с’йюит-де посмели отрезать мои прекрасные валары! Завизжав в ужасе, я схватилась за голову, не переставая глядеть на отрезанные кусочки золота, которые окропляли прозрачные слезинки.

- Будьте вы прокляты, к’житовы аттури!!! – заорала я, оттягивая оставшиеся короткие обрубки вниз.

- Продать эту Квей самому настоящему бпе, – заявил убийца и развернулся, намереваясь уйти, что сделали и остальные воины. Лишь смуглый аттури на миг остановился и отчего-то снова взглянул на меня, а затем тоже удалился, закрывая дверь.

Прошло несколько дней, когда нас, всем табором, вывели на какую-то планету и завели в огромную постройку, простирающуюся на несколько сотен метров вдаль. Затем мы оказались в большом помещении, где в суете расхаживали разные представители науду: аттури, Ита, берсеркеры, о которых я была наслышана от Рла, и даже яуты, видимо, из разряда “Плохой крови”, иначе, что им делать в таком похабном месте, да и по выражению их лиц можно было прочитать презрение, а также явную привязанность к нарушению Кодекса. Где-то среди толпы я даже смогла разглядеть уманок. Они сидели в клетках и испуганными глазами наблюдали за происходящим вокруг. Интересно, их тоже похитили и теперь хотят продать, как живой товар?

- Шевелись! – прозвучал приказом рык одного из стражей, ведущих нас неизвестно куда, на что я ответила самым убийственным взглядом, получив за это сильный толчок в плечо от него же. – Глазёнки выколю, если будешь так смотреть.

- Не нарывайся, Эврид, – тихо проговорила Манула на ухо, привлекая внимание. – Тебе мало того, что ты валар лишилась из-за своей вспыльчивости?

- Отрастут, – злобно буркнула я, тряхнув копной коротких волос, в некоторых местах сплетённых в тугие косички, на которых крепилось по одной серебряной унтаре. Спасибо Мануле, что хоть так сделала.

Спустя время нас гуськом завели в другое помещение, где всем скопом собрались воины аттури, яуты из той же “Плохой крови” и берсеркеры. Там же были другие яутки, скованные цепями, и самки уманов. Одну за другой, их раздавали в руки разным самцам, которые отдавали продавцам живого товара какие-то серые мешочки. Что в них было, я даже понять не могла. Наверное, так же будут продавать и нас.

Через мгновение я убедилась в этом предположении окончательно. Сначала тот самый Вожак в белой маске подошёл к одному аттурианцу, лицо которого было изуродовано глубоким шрамом поперёк, и что-то с ним обговорил, постоянно указывая в сторону яуток нашего клана. А затем началось. Первую самку схватили за локоть и повели на какой-то парапет, сразу называя цену. Как я поняла, валютой здесь являлись унтары. Прямо аукцион устроили. Каждый выкрикивал свою стоимость, тряся серыми мешками. И откуда у них столько этого добра?

- Вот не думала, что мне в жизни уготована такая участь, – грустно вздохнула я и увидела, как продаваемую яутку, что постоянно упиралась и пыталась вырваться, отдают в лапы какого-то уродца из ряда “Плохой крови”. – Бедная самочка.

- Бедные мы! – всхлипывая, пропищала Манула. – Неужели тебе совсем плевать, что мы сейчас будем так же проданы, как и она, Эврид?! – признаться честно, я никогда не видела настолько растерянного и обречённого выражения лица у подруги. Я же не чувствовала ничего, словно действительно было всё равно, что будет со мной дальше. Но когда очередь дошла и до Манулы, меня будто огрели чем-то тяжёлым по голове, возвращая в реальность все чувства. Я с испуганными глазами схватила её за руку, видя, как подруга проливает слёзы, моля о том, чтобы её отпустили. В жилах мгновенно разлился холодный адреналин, разносясь по телу. За секунду обмозговав то, что сейчас Манулу могут продать какому-нибудь отъявленному негодяю, я поняла, что потеряю ещё и её. Поэтому вцепилась в неё мёртвой хваткой, плача навзрыд и требуя отпустить подругу, отталкивая и нанося кулаками удары по аттури, который намеревался увести Манулу. Но этот с’йюит-де оказался сильнее, оттолкнув меня в сторону и забрав подругу. Я же ринулась за ними, намереваясь хоть как-нибудь помочь, но была схвачена на полпути другим стражем. Вырываясь из последних сил, я в отчаянье выкрикивала проклятья в сторону аттури и всех, кто здесь присутствовал, пока увесистая, когтистая рука стража не угомонила меня добротной пощёчиной, после которой я упала на пол, ощутив вкус твея во рту.

- Ведите теперь и эту неугомонную Квей! – крикнул какой-то самец, и меня волоком потащили к тому злосчастному парапету. Чувствуя, как щека горит огнём, я огляделась по сторонам и, наконец, обнаружила подругу, которую уводил какой-то высокий аттурианец. Правда она, на удивление, шла спокойно и даже не сопротивлялась. Но почему? Ведь она теперь стала рабыней одного из представителей враждебной для яутов расы. Я неустанно смотрела вслед подруге и тихо проливала слёзы, краем уха слыша, что самцы в толпе уже называют за меня цену.

- Манула, – прошептала я дрожащими губами, понимая, что и её потеряла навсегда. – Как же так?

Обречённость – вот, что я ощущала сейчас, и пустоту.

- Продано! – заорали над головой, и я вздрогнула, округлёнными глазами разглядывая толпу. Меня уже продали кому-то. Просто класс! И только спустя мгновение увидела того, кто купил меня, задохнувшись от нахлынувшего страха. Берсеркер! Кетану, за что?!

- Пошли, малышка, – прорычал он сипло и довольно заурчал, хватая меня и бесцеремонно закидывая на плечо.

- Пусти немедленно, сволочь! – возмутилась я от такой наглости и что есть сил саданула ему по спине кулаками, да только ему этот жест был схож с ударом камушка по панцирю Каинде.

- Будешь плохо себя вести, отдам на съедение йк-бак, – отчеканил берсеркер и, довольно урча, пошёл по направлению к выходу.

- А вот и настоящий бпе, купивший эту неугомонную, – проговорил Вожак аттурианцев, получив ещё один мешочек с унтарами от берсеркера, купившего несчастную яутку, что посмела ранить его совсем недавно. – Теперь её останки можно будет обнаружить на охотничьих угодьях этих “псов”.

- Вы уверены, что правильно поступили, Разайд? – наблюдая за тем, как уносят на плече глупую яутку с короткими золотыми валарами, поинтересовался смуглый аттурианец, стоя по правую руку своего Лидера.

- А ты хочешь опровергнуть мои убеждения, Хулт’ах? – строго произнёс Вожак, вопросительно подняв бровь и взглянув на своего Первого помощника – самого лучшего и преданного воина. Хоть он был немного ниже остальных, но это помогало такому изворотливому лису, как он, выходить сухим из воды в любой ситуации. За это и уважал его Разайд, видя в этом аттурианце огромные амбиции и считая его своим преемником на роль Лидера.