– Боже, Макс, нет! Поехали отсюда?! – в шоке залепетала я, – Это же незаконно? Нас посадят в тюрьму!

Макс повернулся ко мне и хитро прищурился:

– Струсила, значит?

Ага, опять пытается взять меня на слабо. Только на этот раз мне действительно было очень страшно. Перспектива оказаться за решёткой меня привлекала меньше всего в этой жизни.

– Да, я струсила, если хочешь. Пожалуйста, давай уедем! Я не хочу нарушать закон.

Макс обнял меня и нежно поцеловал в губы несколько раз:

– Посмотри на меня, – сказал он, заглядывая в мои глаза, – Ты мне доверяешь?

Хороший вопрос. На интуитивном уровне я доверяла ему целиком и полностью, не боясь, что может случиться что-то плохое. Но рассудок мой отчаянно бил во все колокола и требовал немедленного отступления. Не знаю, как это вышло, но я неуверенно кивнула на его вопрос, и это было уже согласием.

Он взял меня за руку и потащил в сторону забора.

– Ворота закрыты, поэтому придётся перелазить, – деловито сообщил он.

Что? Перелазить? Вы когда-нибудь перелазили забор в длинном обтягивающем вечернем платье? Да ещё и в шубе? Да ещё и на каблуках? Вот и я нет. До этого вечера. На самом деле все оказалось не так страшно, как я ожидала, если не считать что мне пришлось задрать платье почти до самой попы. Макс подсадил меня, я подтянулась на руках, он сам в одну секунду перемахнул на другую сторону и поймал меня, когда я перекинула ноги через забор и прыгнула вниз. Приземлившись, я подняла голову и к своему ужасу увидела на заборе камеру, объектив которой был направлен прямо на нас.

– Макс! – шёпотом закричала я, тыкая пальцем в маленький чёрный глазок, – Макс, смотри! Там камера!

Макс с железным спокойствием посмотрел в указанном мной направлении, потом повернулся ко мне и прошептал:

– Не переживай, эти камеры не пишут. Они только для наблюдения за периметром.

– А если нас увидят?! – в панике прошептала я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

– Не увидят, – отозвался он, – Охранники в это время сто процентов спят.

Он снова взял меня за руку и помог подняться. На прилегающей территории был небольшой сквер с высокими и лысыми в это время года деревьями. Мы, пригнувшись, побежали наискосок в сторону входа, стараясь не привлекать к себе внимание.

Поднявшись на крыльцо, Макс дёрнул дверь, она не поддалась.

– Странно, – сказал он, – Обычно они не запирают эту дверь на ночь. Охранники выходят через неё курить.

– Вот видишь, не стоит нам туда лезть. Давай уйдём, пожалуйста?! – с мольбой посмотрела я на него.

– Подожди, – сказал Макс, взял меня за руку и повёл в обход здания, на задний двор.

Там мы нашли ещё один, по всей видимости, запасной выход или вход. Он представлял собой небольшую деревянную дверь, углубленную в стену, без какого либо крыльца. Она, конечно, тоже оказалась закрытой.

– Пойдём отсюда, пожалуйста, – в очередной раз взмолилась я, но Макс и не думал сдаваться.

– Дай мне шпильку из своих волос, – попросил он, присев возле замка и оглядывая его.

– Зачем? Ты что умеешь вскрывать замки? – я уже ничему не удивлялась с ним, вытащила одну из шпилек из своей причёски и протянула ему.

– Да, – ответил он, – Как-то освоил такой навык в юности. Теперь вот пригодился.

Я не поверила, что у него получится вскрыть замок какой-то несчастной шпилькой для волос. Но к моему удивлению, повозившись минут пять, он все же сделал это, с победной улыбкой посмотрев на меня.

Мы потихоньку, стараясь двигаться бесшумно, проникли внутрь и попали в тёмный коридор. Он привёл нас в большой и освещённый, не смотря на время суток, холл. В нем же была расположена будка охранного поста. Макс пригнувшись добрался до него и заглянул внутрь через стекло. Потом повернулся и позвал меня за собой. Я сняла свои туфли, взяв их в руки, и так же пригнувшись на цыпочках прокралась мимо пункта охраны. Проходя мимо не удержалась и тоже заглянула через стекло – охранник и правда спал, развалившись на офисном кресле. Боясь даже подумать о том, что нам потом предстоит выбираться обратно, я следовала за Максом, который привёл меня к лестнице, и мы поднялись на второй этаж. Уже там вызвали лифт и уехали на самый верх. Выйдя из лифта, мы вернулись к лестнице и прошли ещё один пролёт пешком. Страх быть пойманными немного отступил, наверху было темно, свет нигде не горел, и я почувствовала себя в относительной безопасности. Макс вёл меня по длинному тёмному коридору, освещая путь фонариком на телефоне, и вскоре мы пришли к двустворчатой резной деревянной двери.

То, что оказалось за ней, навсегда останется в моей памяти, как одно из самых чудесных мест в нашем городе. Это была оранжерея, стены и крышу которой представлял собой огромный стеклянный купол. К;ни:г0ч:eй:.:н.eт Освещения не было, но от звёзд и луны было все видно. Высокие тропические деревья и растения были густо посажены со всех сторон. Весь пол этого помещения был застлан настоящей почвой, разделённой лишь тонкими тропинками вымощенными камнем. Мы словно по волшебству из холодной зимы попали в самое настоящее жаркое лето. Я с восхищением осматривала всю эту красоту и даже забыла, что только что пережила одно из самых опасных и отчаянных приключений в своей жизни.

– Нравится? – спросил Макс.

– Да, очень, – восторженно ответила я.

– Я знал, что тебе понравится.

Он снова взял меня за руку и повёл по одной из тропинок. Вскоре деревья расступились, и перед нами предстал небольшой круглый фонтан, в центре которого была статуя полуобнаженной женщины с кувшином, из которого струилась вода. Я залюбовалась ею, но Макс повёл меня дальше, и вскоре мы дошли до стеклянной стены купола, где нам открылась потрясающая панорама на ночной город. От этой красоты и высоты у меня просто захватило дух. Я смотрела сквозь стекло не в силах оторваться от этого завораживающего зрелища. Макс осторожно стянул мою шубу и ласково обнял меня сзади. Я ощутила невероятный прилив нежности смешанной с желанием. Он рукой убрал мои локоны в сторону и стал целовать меня в шею. Я почувствовала, как вся моя кожа покрывается мурашками, а внизу живота разгорается дикий огонь. Не прекращая поцелуев, он стал аккуратно расстёгивать молнию на моем платье, снимая лямки с моих плеч по очереди, и целуя места, которые обнажались. Медленно он стянул мое платье вниз целиком. Вслед за платьем отправился сначала бюстгальтер, а затем и трусики. Я осталась стоять в одних чулках, а Макс продолжать покрывать поцелуями все мое тело. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение отзывались во мне миллионами нервных окончаний, вызывая сладкую дрожь. Он обошёл меня сзади, наваливаясь всем телом и вынуждая упереться в холодную стеклянную стену руками, отчего внутри меня все перевернулось. Страх и желание сплелись в странный причудливый узор, сводя меня с ума невероятными ощущениями. Через мгновение я почувствовала, как он входит в меня, вырывая громкий стон из моей груди. Толчки, один за другим, страх высоты, нарастающее возбуждение, и вот я уже кричу от накрывающей меня волны удовольствия. Не помню, что было дальше, кажется, на мгновение я отключилась, а когда очнулась, мы уже лежали на расстеленном прямо на земле пальто Макса. Под нашими головами вместо подушки лежала моя шуба, свернутая в трубочку. Мы держались за руки, переплетая наши пальцы, и смотрели в звёздное небо сквозь стеклянный потолок.

– Это был лучший секс в моей жизни, – сказал Макс, целуя меня в плечо.

Я улыбнулась сама себе, и сжала в своей руке его руку:

– И в моей тоже.

Какое-то время мы лежали молча, наслаждаясь мгновением и близостью друг друга. Мне ужасно не хотелось все портить, но проклятое женское любопытство все-таки вынудило задать вопрос, который давно, почти десять лет волновал меня:

– Макс, – позвала я тихонько.

– М? – лениво отозвался он.

– Я все хочу у тебя спросить про тот вечер, когда мы с тобой познакомились, и никак не могу подобрать слова. Те люди в парке, если конечно их можно назвать людьми, это что были твои друзья?