«И что? – пожал я плечами. – Может, степняки при продаже надули немного. Или отбились овечки от отары во время перегона».

«Ага, и так уже в седьмой раз! – саркастически фыркнул бес. – То у них все ровно, то больше заявленного, и никогда меньше! – И, потерев рыло, непреклонно заявил: – Контрабандисты это! Нюхом чую!»

«Может, просто честные люди и не хотят обманывать таможню», – не согласился я с нечистью.

«Да, как же! – осклабился бес. – Все остальные не брезгуют утаить немножко скота от доверчивых таможенников, одни они порядочные! Нет, такими честными люди бывают, только когда хотят нагреть тебя на кругленькую сумму!»

«Глупости все это, – отмахнулся я. – Просто эти перегонщики – обычные наемные работники. Им без разницы, какую пошлину начислят, – платить-то не из своего кармана. Вот и заявляют то количество скота, что есть».

«Значит, на чем-то другом денежки имеют! – не утихал рогатый. – Потому что по своей воле никто не откажется от прибавки к жалованью! Особенно когда есть такая отличная возможность для небольшого мошенничества!»

«И что тогда они, по-твоему, тащат из степи? – осведомился я, поняв, что так просто унять беса не получится. – На что не реагирует стиарх?»

«Пока не знаю, – сознался бес. – Но наверняка что-то очень-очень ценное! Такое, из-за чего не хочется размениваться на всякую мелочь вроде недоплаты таможенной пошлины! А значит, мы просто обязаны вывести этих негодяев на чистую воду! И заставить их поделиться доходами! А то ишь чего удумали – контрабанду через кордон таскать и с таможенниками не делиться! Не по правилам это, не по правилам!» – с возмущением заключил он.

«Это просто у тебя от безделья крыша едет, – поделился я своими соображениями. – Вот и выдумываешь невесть что. Какая, к демонам, контрабанда? Под стиархом ничего незаконного не протащить!»

«Спорим?» – деловито осведомился крайне возмущенный моими словами бес.

«На что?» – поинтересовался я без особого энтузиазма.

«Ну… например, на твое желание избавиться от образа Кейтлин!» – недолго думая предложил этот поганец.

«А если выиграешь ты?» – равнодушно спросил я, стараясь не выдать свой радости.

«Ну… я бы не отказался почувствовать себя живым… – с хитрецой поглядел на меня прохвост рогатый. И пожаловался: – Знаешь, как тяжко без собственного тела?»

«И как я тебе твое тело достану?» – спросил я, делая вид, что не понял намека.

«Зачем мое? Сгодится и твое!» – осклабился рогатый.

«Вот уж фиг! – не сдержался я. – Знаю я твои штучки. Тебя только пусти, так потом демон с два выгонишь!»

«Ну что тебе, жалко дать попользоваться своим телом? – разнылся бес. – Всего-то на денек-другой! К тому же я обещаю, что верну тебе его в целости и сохранности!»

«Угу, а еще в кандалах и сидящего в темнице в ожидании скорой казни!» – дополнил я высказывания беса.

«Ну хоть на полденька?! – взмолился бес. – Ну что я натворю за такой краткий срок?!»

«Нет!» – отрезал я.

«Да чего ты, собственно, боишься? Если так уверен в честности этих перегонщиков?»

«Уверен, – подтвердил я. – Но считаю наши ставки несоразмерными. Потому и не соглашаюсь. Проси что-нибудь другое».

К сожалению, ничего иного, кроме как немного похозяйничать в моем теле, бес не хотел. Пришлось скрепя сердце пойти ему навстречу… Единственное, что мне удалось, – изрядно окоротить запросы нечисти, срезав их до какой-то четверти часа. А еще поганец поклялся не совершать никаких противоправных деяний и вообще вести себя прилично. Правда, выторговав при этом условие, что в случае изобличения контрабандистов мы их примерно накажем, ободрав как липку.

Нет, в других обстоятельствах я бы ни за что не согласился на такой спор, хотя и был уверен, что бес ошибается насчет людей братьев Фьюри. Только неотступно следующий за мной образ Кейтлин вынудил меня поспорить. А вдруг? Мне же еще больше трех месяцев здесь торчать. Я за эту сотню дней с ума сойду от вожделения, если эта обольстительная демоница не уберется с глаз моих!

В общем, фигурально выражаясь, ударили мы с бесом по рукам и занялись поиском доказательств наличия или отсутствия контрабанды у перегонщиков, которые доставляют братьям Фьюри скот из степи.

Перво-наперво бес предложил проверить, работает ли как должно стиарх. Дескать, штука сложная и могла сломаться. Да и умельцы среди магов разные имеются, могли придумать какую-нибудь штуковину, позволяющую обманывать стиарх.

На следующий день на смену должен был заступить Готард, его я и решил привлечь к проверке работоспособности арки. Дал сынишке трактирщика медяк и попросил смотаться в город, передать десятнику записку, в которой просил его раздобыть образцы товаров, запрещенных к ввозу в Империю. Ну это я так хитро выразился. Не писать же прямо – привези, мол, дурь. Вдруг кто-то еще записку прочитает?

Заявившись со своим десятком поутру, Готард сразу же насел на меня с расспросами. Пришлось отбрехиваться:

– Да просто решил проверить, нормально ли работает стиарх.

– На кой? – с откровенным недоумением спросил Готард. – Его и так каждый год маги проверяют.

– Я тебе позже все объясню, – уклонился я от честного ответа. – А пока давай просто проверим.

– Ну давай, – пожал плечами десятник и усмехнулся: – Но я бы не советовал тебе этого делать.

– Почему? – насторожился я.

– Увидишь, – пообещал Готард, загадочно улыбаясь.

Мне эта его улыбочка сразу не понравилась, но что делать – проверять стиарх надо.

Сунулся я, значит, под арку с махоньким пакетиком дури… А стиарх как полыхнет да как завоет! У меня чуть сердце из груди не выскочило!

– Блин, ты предупредить не мог?! – прошипел я, обращаясь к десятнику, и с тревогой осмотрелся – не сбегаются ли к причалу все обитатели таможенного поста.

– А что, забавно вышло! – рассмеялся ни капельки не раскаивающийся десятник.

– Да уж, забавно, – чуть успокоившись, проворчал я. – Кто это такой умный догадался к стиарху такую иллюминацию прикрутить? Ведь обычно он всего лишь слегка светится и негромко звенит.

– Сразу так сделали, – ответил Готард и хитро улыбнулся: – Места-то тут у нас глухие… А это – чтобы начальник таможенного поста даже ночью контрабанду не проморгал.

«А заодно чтобы не смог ни с кем сговориться. Ведь провоз запрещенного товара при всем желании не покроешь, если о нем становится известно всем обитателям таможенного поста», – мысленно закончил я за десятника и вздохнул:

– Ладно, с этим все ясно.

– Теперь удостоверился, что стиарх в полном порядке? – проформы ради уточнил десятник.

– Почти, – кивнул я. – А что у нас с товарами, которые не запрещены к ввозу, но облагаются высокой пошлиной? Есть такие? Не одни же овцы в степи… Должно же что-то и другое быть.

– Ну через городскую таможню иногда пытаются всякие магические штуковины протащить, – призадумался Готард. – В степи еще хватает не до конца разграбленных городов Ушедших… Но на эти магические предметы стиарх всегда реагирует… Как их ни прячь. Да и не так много подобного товара, ведь сколько времени прошло с эпохи, когда здесь властвовали Ушедшие… Большая часть оставшихся после них артефактов давно уж превратилась в мертвые побрякушки, не содержащие ни крохи магии.

– Ясно, – пробормотал я и покосился на беса. Тот отрицательно покачал лохматой башкой. Впрочем, мне и самому было понятно, что такая контрабанда в нашем случае отпадает. Живая плоть не скроет эманации стихиальных энергий, так что в овечек магические предметы не запрячешь. К тому же артефакты Ушедших – штуки крайне дорогие и редкие. Никто не станет рисковать, действуя на авось. Просто договорятся с нужными людьми, и пойдет этот ценный груз в обход таможни.

– Ничего тебе, я смотрю, не ясно, – хмыкнул Готард. – Никак не уймешься со своими контрабандистами… А зря. Не занимайся ерундой, Кэрридан. В стиархе все предусмотрено и рассчитано. Степняки поначалу на разные хитрости шли и как только не изгалялись над бедными овечками. И меж копыт им пакетики с дурью засовывали, и в желудки набивали, и в рогах полости делали… А все без толку. Обнаруживает стиарх «Эльвийскую пыль», как ты ее ни прячь.