Непонятный гнев, который Ник сам не смог бы объяснить, не проходил. Скажи сейчас Рита, что солнце светит ярко, Ник стал бы это оспаривать. Сперва он подумал, что Рита из каких-то соображений лжет, затем уверился, что она говорит правду.
– Это звук – тоже их оружие?
– Да. Он подчиняет волю… ведет за собой…
– А почему тогда он не увел нас всех?
– Я говорила тебе – ты иной. Тебя коснулась Великая Сила. А также викарий… и Мод… и девушка – они тоже верят, хотя и отрицают это. У Мод и Адриана Хадлетта в крови их старая вера, их прошлое. Девушка – ее пес указал ей путь. Каждый из вас был немного защищен от этого оружия, а Джеремайе и Лангу оно не страшно вовсе. Они по-своему принадлежат Авалону.
В сиянии, разлившемся вокруг Риты, Ник увидел сидящих у ее ног кота и пекинеса, которые завороженно глядели ей в лицо. Она нагнулась и по очереди коснулась их обоих кончиками пальцев.
– Большим разумом они обладают.
– Большим, чем мы?
– Спроси об этом не меня, но себя самого.
Светящийся ореол Риты стал тускнеть, туманом сгущаясь вокруг нее. Ник шагнул вперед.
– Погоди!
Но она, не ответив, исчезла.
– Славное представление, – проговорила подошедшая неслышно Линда. – Ты веришь хоть одному ее слову?
– Да.
– Беда в том, что хотя она мне не нравится – а сказать по правде, кажется, я ее просто ненавижу, – я ей тоже верю. И что из этого следует? Можем ли мы им хоть как-то помочь, если они в плену у летающих охотников? Я не вижу никакой возможности это сделать.
– Я тоже сейчас не вижу, – признался Ник. – Они могли их увезти куда угодно.
– Все не так безнадежно, как кажется.
Они оба вздрогнули, когда из темноты раздался голос викария:
– Да, я не спал, видел нашу гостью и слышал ее слова. И я тоже ей верю. Однако вспомните, мы попали на этот материк как пленники летающих охотников. У них здесь штаб, неподалеку от того места, где мы потерпели аварию и спаслись.
– Но нам же туда никак не пробраться, – возразил Ник. – Рита сказала правду. У них действительно есть оружие, какого мы и представить себе не можем. Они парализовали тех людей, которых поймали в сеть на наших глазах. И этот звук… лучи, которыми они обстреливали Герольда… У нас нет от них защиты. Безумие полагать, что мы можем спасти наших от охотников. – Впрочем, даже говоря все это, Ник знал, что ему не удастся переубедить Хадлетта, что тот не откажется от идеи освободить остальных, будь она осуществима или нет.
– Похоже, у нас есть некоторая защита от звука, – произнес викарий, словно не слышал ни слова из того, что сказал Ник. – Что такое говорила… Мод и я, через нашу кровь и прошлое… что она имела в виду? – Нику показалось, что Хадлетт спрашивал скорее себя, а не слушателей. – Мод из Сассекса, из очень древнего сассекского рода. До замужества она носила фамилию Бурд. И вы слышали ее рассказ о двоюродной прабабке, которая предсказывала будущее и исцеляла страждущих. А что касается меня – десять поколений моих предков жили в Минтон Парва, сквайры или священнослужители, и мне многое известно про старину… Про старину… – повторил он. – Да, с давних пор я слышал и об Авалоне, и о Людях с Холмов. Железо и церковь гнали их прочь, но все же они задержались на время. Возможно, Англия была для них местом изгнания, а может, они были там колонистами. Кое-кто относился к ним с большим уважением – они и впрямь были достойными господами, красивы, весьма учтивы, и порой помогали людям.
– У них и недостатков было полно, сэр, – подала голос разбуженная миссис Клэпп. – Они не любили, когда за ними подсматривали, и могли причинить уйму хлопот. Но их знали, по крайней мере, старики. А эти летающие тарелки – они другие, совсем на нас не похожи. Если они их поймали – леди Диану, Барри, Сэма, мисс Джин – то как же теперь мы их вызволим, сэр?
Услышав этот вопрос, викарий очнулся от размышлений.
– Надо будет как следует это обдумать, Мод.
– Обдумать мало.
Хадлетт был не из тех, с кем можно говорить в резком тоне, Ник это знал с первой встречи с викарием. Однако сейчас он ни за что не согласится с каким-нибудь никуда не годным планом – его слишком пугало грозное могущество летающих тарелок. Вероятно, он понимал их лучше, а потому и боялся больше, чем тех чудовищ, которые, как он полагал, могут являться, хоть и омерзительными, но все же иллюзиями.
– Ты прав, Николас, – ответил викарий. – Но теперь мы знаем, где нужно искать, – на севере, а не на юге.
Ник уже понял, что ему не удастся убедить англичан отказаться от поисков. А оставить их – этого он сделать не мог. Он, конечно, попытается придумать какие-нибудь веские доводы, но сейчас ни один из них не приходил ему в голову.
Пока же он досконально выспросил у викария все, что тот видел, находясь в заточении на борту летающей тарелки.
Охотники в самом деле могли парализовать свою добычу. В таком совершенно беспомощном состоянии пленников поднимали на борт, и лишь по прошествии некоторого времени те приходили в себя; тогда их запирали в отсеках, служивших тюремными камерами.
Своим спасением англичане были обязаны счастливой случайности. Видимо, отказала силовая установка, и тарелка рухнула на землю. При ударе дверь их камеры треснула, и, выбравшись, англичане нашли двух членов экипажа мертвыми.
– У них были расколоты шлемы, – объяснил Хадлетт. – Очевидно, они могут дышать здешним воздухом лишь через маску, которая вмонтирована в шлем. В этом наше преимущество…
Очень маленькое, решил Ник. Как это им удастся разбить в сражении шлемы, если враг может висеть в воздухе на значительной высоте и преспокойно обстреливать их своими губительными лучами? Чем больше Ник думал, тем больше укреплялся в мысли, что они готовятся совершить самоубийство.
– Они все погибли? – спросил он.
– Да. Барри и Сэм вернулись на корабль – Барри надеялся, что вдруг сумеет разобраться в управлении. Но ему удалось обнаружить лишь, что корабль шел на базу с помощью какого-то прибора самонаведения. Барри так и не понял, из-за чего же корабль разбился. Но весь экипаж погиб. Они очень маленького роста – прямо карлики, – и кожа у них голубая. Барри и Сэм не успели как следует осмотреться, потому что нашли другой прибор, который что-то передавал – сигналы бедствия, решил Барри. Мы поспешили уйти прочь, что было разумно, ибо позже мы увидели вдалеке еще одну тарелку – возможно, она искала потерпевших крушение.
– Шел с помощью прибора самонаведения, – повторил Ник. – Значит, если забраться в тарелку, она, возможно, доставит в штаб.
– Тебе это что-нибудь говорит? – начал викарий и затем взволнованно произнес: – Конечно, это был бы лучший способ незаметно проникнуть во вражескую цитадель.
– Лучший способ попасть в тюрьму, – уточнил Ник, – и сполна получить все, что они там готовят своим пленникам.
– Может быть, так, а может, и нет. Эту мысль надо обдумать, Николас. Да, прекрасная мысль, которую стоит обдумать. Предположим, так, мой мальчик: если их звуковое оружие подействовало на нас не в полной мере, то, быть может, мы могли бы позволить им взять себя в плен, а потом, как говорится, просто-напросто поменяться ролями.
Вот это да! Неужели он говорит серьезно? Сумасброднейшая из идей, по сравнению с которой поход Ника в город кажется сущим пустячком.
– Мы могли бы это сделать?
Ник чуть не набросился на Линду. Он почему-то подсознательно ожидал, что она всегда будет на его стороне, но сейчас вы только ее послушайте!
– Мы могли бы использовать иллюзии в качестве приманки? – продолжала она.
Досада Ника улеглась. Он уставился на девушку, хотя едва видел ее в темноте. Иллюзия как приманка? Заманить летающую тарелку в засаду? Нет, не пойдет – ведь у них нет никакого оружия, кроме кинжалов…
– Вот, дорогая, замечательная мысль. Сэр, по-моему, мисс Линда очень хорошо придумала, это получится…
– А как мы на них нападем, когда они спустятся со своей сетью? – не отступал Ник.