Взаимоотношения ребенка и медицины базируются на теоретической подготовке в домашних условиях. Наиболее распространенный учебник на эту тему – знаменитая книга К.И. Чуковского «Доктор Айболит». Гениальный доктор – идеал врача в детском восприятии: дает шоколадки, потчует гоголем-моголем, иногда ставит градусники. Сложные оперативные вмешательства, например, пришивание ножек зайке, выглядят весьма безобидно. Ничего плохого (страшного и болезненного) доктор своим пациентам не делает, что вызывает в отношении Айболита повышенную любовь детского населения и патологическую зависть практических врачей-педиатров.

Реальная жизнь – реальные болезни и реальные больницы – вносят свои коррективы. Милая сказочная теория уступает место практике. Большинство контактов с медициной – боль, страх, неудобства и другие маленькие и большие неприятности.

Вечный вопрос – кто виноват? Почему ребенок и врач с трудом находят взаимопонимание? Почему сплошь и рядом дети испытывают страх и антипатию по отношению к медицинским работникам? Почему доктор Айболит хороший, а наш врач Мария Ивановна плохая?

Ответы на поставленные вопросы имеют своей основой целый ряд объективных и субъективных факторов. Вначале поговорим о факторах объективных, о тех вещах, в отношении которых улучшить существующую ситуацию практически невозможно.

Итак, уже на этапе профилактики болезней (еще раз подчеркну – не лечения, а только профилактики) система наблюдения за ребенком предусматривает взятие клинического анализа крови, осмотры участкового педиатра и врачей-специалистов, а также профилактические прививки. Взять кровь безболезненно невозможно, прививки без уколов – мечта, ну разве что вакцина против полиомиелита приятное исключение. А осмотр отоларинголога, а страшная темная комната в кабинете окулиста, а невропатолог с молотком в руках?

Что уж говорить о болезнях! И без того плохо, а тут еще бесконечные уколы, клизмы, заглядывания в рот, щупанья живота, горькие лекарства и все время рядом со страхом, рядом с болью, рядом с запретами и ограничениями суетятся люди в белых халатах.

Субъективных факторов значительно больше. И разговор о них будет, разумеется, более подробный, ведь имеются вполне реальные возможности воздействия на существующее положение вещей.

Ключ к пониманию: в многократно упомянутой нами системе «врач-ребенок» существует важнейшее промежуточное звено – родители и лица, приближенные к последним (дедушки-бабушки, дяди-тети, братья-сестры).

Совершенно очевидно, что до контакта с медициной осуществляется внутрисемейная подготовка, а после контакта – опять-таки внутрисемейный «разбор полетов». Исходная концепция – вполне логична. Ну какому здравомыслящему родителю придет в голову сказать ребенку: «сейчас мы пойдем в поликлинику, где тебе сделают больно». Человеку очень важно быть, или, по крайней мере, казаться хорошим, если не в собственных глазах, то уж наверняка в глазах окружающих. Обозначенное общее правило, применительно к собственным детям, повсеместно и неукоснительно выполняется. Плохим может быть кто угодно – противный дядя врач, нехорошая тетя, которая уколола пальчик – но никогда не могут быть плохими мама и папа.

Отсюда первая проблема – прямое противопоставление добра (мамы, папы) и зла (врачей и медсестер).

Вторая проблема в том, что, несмотря на все родительские попытки хорошими быть, быть хорошими не получается. Хотя бы потому, что обманывать ребенка долго не удается. Пообещали, что не больно и не страшно, а было и больно и страшно.

Третья проблема – проблема непосредственного контакта врача и ребенка . Индивидуальный подход, нахождение общего языка, выявление и учет конкретных особенностей характера – все это требует от врача «всего» трех вещей: желания, умения и времени. На первый взгляд весьма парадоксальным выглядит тот факт, что при избытке умений и желаний, фактор времени оказывается решающим. Но это только на первый взгляд. Попробуйте найти общий язык, когда за дверью кабинета очередь, или когда в перспективе 20 вызовов на дом. Добрый дедушка профессор всегда лучше «просто врача», и не просто лучше, а лучше в три раза. Почему? Да потому, что по отношению к отдельно взятому ребенку у него: 1) больше опыта; 2) больше знаний и 3) больше времени.

Банальная фраза «время – деньги» одинаково актуальна и в банковском деле и в здравоохранении. Сумма, которую зарабатывает врач в единицу времени настолько смехотворна, что даже мысль о необходимости в течение 20 минут уговаривать Петю открыть рот тоже кажется смешной.

Еще одна проблема и опять связанная с материальным благополучием, как здравоохранения, так и народонаселения. Очень и очень многие болезненные и неприятные методы терапии могут быть абсолютно равноценно заменены приятными, безболезненными, но значительно более дорогими вариантами лечения . Болезненные уколы антибиотиков в 70-80% случаев оказываются не нужными. Те же препараты можно назначать внутрь в виде сладких микстур. Но стоимость этих препаратов (как правило, импортных) нередко оказывается в 2-3 раза выше, чем лечение уколами. Садистские процедуры, вроде банок и горчичников, распространенные, кстати, исключительно на территории бывшего СССР, по логике должны быть заменены разнообразными физиопроцедурами, квалифицированным лечебным массажем. Мы уже не говорим о стоматологии – уникальной области медицины, в которой доброта или, наоборот, «страшность» врача напрямую зависят от кармана родителей пациента.

Особый разговор – необходимость уложить ребенка в больницу. Вот уж где есть чего бояться! То маму не пускают, то не разрешают есть любимые бананы, то кровь берут каждый день. А уколы? Какое бы место не болело до лечения, но через 2-3 дня попа болит гораздо сильнее. А причина всему – все те же люди в белых халатах.

Где же выход? Есть ли он вообще? Как все-таки добиться того, чтобы врач и ребенок были добрыми друзьями? Позволим себе в этой связи небольшое лирическое отступление, которое касается не столько родителей, детей и врачей, сколько организаторов здравоохранения.