Другая любопытная загадка Красного моря — в осадочных породах, покрывающих дно, обнаружено огромное количество отверстий диаметром от одного до четырех сантиметров. Их тут миллиарды. Кто же их создал? Невидимые живые существа? Или, может быть, через них выходят из земных недр какие-то газы? Ответа еще нет.
…Слова «рельеф суши» понятны всем. Но можно говорить и о рельефе дна океана. Да, оказалось, что поверхность Мирового океана далеко не гладкая. Есть на ней и впадины, и возвышенности, и своеобразные плато.
«За тех, кто в море!» Этот по-человечески добрый тост не умирает и в наши дни, когда, казалось бы, дальние плавания по морям-океанам на утлых суденышках стали уже достоянием истории.
Увы, и в XX веке океан опасен для мореплавателей. Вот статистика только одного 1977 года. По опубликованным в Лондоне официальным данным, в результате несчастных случаев мировой торговый флот потерял в этом году 334 судна, общий тоннаж которых превышал миллион тонн. Из них 129 судов затонули, 112 потерпели аварии, 57 сгорели и 32 потерпели катастрофу при столкновении.
Сколько же человек при этом погибло?!
Издавна морякам были известны опасные районы Мирового океана. Таким был мыс Горн, самая крайняя точка на юге Американского материка, — «межевой столб» на пути из Атлантического океана в Тихий.
За четыре столетия у мыса Горн побывали каравеллы и галеоны, корветы и бриги, фрегаты и клиперы, и многие из них нашли здесь свою могилу. А те, кто выходил победителем в схватке с морской стихией, запоминали эти дни на всю свою жизнь. «Мыс непостижим, — писал французский ветеран парусного флота капитан Готье. — Он лишь географическая точка на карте мира, но в то же время он символ навсегда исчезнувшего славного времени великих открывателей, времени, когда люди познавали неисчислимые опасности и безбоязненно встречали риск. И еще он памятник мужеству, выдержке, стойкости к физическим страданиям, духу самопожертвования, никогда не отсутствовавшему на кораблях дальнего плавания».
В 1914 году был открыт для судоходства Панамский канал и страшный мыс Горн потерял свое былое значение. Теперь старая морская дорога лишь изредка привлекает отважных любителей острых ощущений. И мыс в избытке приносит им это.
Обогнувший его в шестидесятых годах на парусной яхте Фрэнсис Чичестер отозвался об этом месте вполне определенно: «Ничто не затянет меня больше в плавание вокруг мыса Горн на таком маленьком судне. Основное впечатление о прошедших днях — чувство страха. Было что-то кошмарное в гудении ветра и озверевшем море…»
Остается добавить, что многие парусные суда минувших веков были немного больше яхты, на которой Ф. Чичестер совершил в XX веке свое кругосветное путешествие…
В Северной Америке следы древних кораблекрушений обнаруживаются прежде всего вдоль «великого золотого пути», — которым шли испанские суда, перевозившие награбленные сокровища. Из Испании они направлялись в Карибское море, а возвращались в Европу через Флоридский пролив.
В годы экспедиций Колумба испанцы заметили, что морские и воздушные течения в Атлантике движутся по часовой стрелке. Используя это, суда, направлявшиеся из Испании в Америку, плыли вдоль западного побережья Африки к островам Зеленого Мыса, где их подхватывали пассаты, постоянно дующие в западном направлении. Через 15–18 дней парусники достигали северной части острова Тринидад и входили в Карибское море.
Здесь возникали французские, английские, голландские и датские колонии; на морских путях становилось все более тесно, и на дне Флоридского пролива, в районе Бермудских островов, множилось число затонувших судов разных стран.
По другую сторону пролива, у берегов Флориды, погибших кораблей было еще больше. У выхода из Карибского моря и Мексиканского залива суда искали укрытия, когда с юго-запада налетали жестокие тропические штормы и именно здесь уже с 70-х годов XVI века отмечается наибольшее количество кораблекрушений. В 1715 и 1733 годах здесь погибли целые флотилии.
Но пожалуй, самым мрачным местом у моряков Атлантики слывет — и вполне обоснованно! — канадский остров Сейбл. Он находится в 240 километрах от берегов Новой Шотландии.
Впрочем, цифра 240 лишь приблизительна. Сейбл — кочующий остров. Океан размывает его западную косу, и она постепенно исчезает под водой. А с другой стороны остров растет. Ветер и морские волны нагромождают песок на восточной косе.
Таким «способом» остров передвигается на восток со средней скоростью 230 метров в год. Начиная с 1766 года он «прошел» 42 километра.
Изменяются и размеры Сейбла; сейчас он на три с половиной километра длиннее, чем в конце XIX века. По последним данным, длина острова равна 44 километрам, ширина — около четырех километров.
Здесь почти круглый год отвратительная погода. Штормовые ветры, густые туманы, снежные бури, огромные волны делают свое черное дело: у берегов Сейбла за века погибли сотни кораблей.
А главная опасность тут — зыбучие пески, своеобразная океанская топь. Суда, оказавшиеся на отмелях острова, бывало, погружались в нее полностью за два-три месяца. На этом морском кладбище погребены суда всех времен и народов, начиная с походов викингов.
Неоднократно после особенно сильных и длительных штормов на отмелях Сейбла находили останки кораблей, исчезнувших столетия назад.
В самом конце прошлого века у коварных берегов этого острова разыгралась трагедия, которая вошла в историю морских катастроф как одна из самых мрачных ее страниц.
Здесь, рассказывает писатель Лев Скрябин, в густом тумане английское парусное судно «Кромантишир» столкнулось с французским пассажирским пароходом «Ла Бургонь». Становой якорь пропорол обшивку парохода ниже ватерлинии. Уже через пять минут вода затопила котельное отделение.
На борту «Ла Бургони» было 725 человек. Среди них находились итальянские эмигранты и члены команды австрийского парохода, затонувшего два дня назад у берегов Америки. В первые же минуты на пароходе началась паника, звериная драка за спасательные пояса, за места в шлюпках. Итальянцы, австрийцы и вся французская команда «Ла Бургони» стрельбой из револьверов и ножами прокладывали себе дорогу к спасательным лодкам, вытаскивали из них женщин и детей, сбрасывали их в море.
Переполненные шлюпки перевертывались и шли ко дну. Еще более нелепо гибли люди, надевшие нагрудники слишком низко: в воде они перевертывались вверх ногами.
…Ныне Сейбл уже не представляет большой опасности для судов. Спасает радиомаяк. На острове работают два маяка и радиостанция.
Вы помните полное название книги о приключениях моряка, оказавшегося на необитаемом острове?
«Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки, близ устья реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанное им самим».
Основой книги послужила подлинная история матроса Александра Селькирка, о которой Дефо узнал от мореплавателя Вудса Роджерса.
Писатель в своем романе кое-что «приукрасил». Селькирк прожил на необитаемом острове не двадцать восемь, а немногим более четырех лет. Остров, на котором он провел эти годы, был расположен не в устье реки Ориноко, в Карибском море, а на другой стороне Южно-Американского континента, в архипелаге Хуан-Фернандес, в Тихом океане.
История началась с того, что Селькирк повздорил с капитаном. Морские порядки тех времен были весьма суровы: капитан высадил непокорного на остров Мас-а-Тьерра, мимо которого судно проходило; остров был необитаем.
Селькирку оставили небольшой запас продовольствия, дали оружие и даже для компании обезьянку. Через 52 месяца к острову причалил корабль (возможно, по просьбе оставившего его здесь капитана), и матроса доставили в Англию. Здесь он умер уже после того, как вышло первое издание книги о приключениях Робинзона Крузо. Конечно, он никак не предполагал, не мог знать, насколько знаменитой станет история его одиночества на острове в архипелаге Хуан-Фернандес.
