- И звучит красиво! Василиса Николаевна!- не унимался муж.

Они были обычной семьей. Оба работали в СМУ. Вера бухгалтером, а Николай мастером. Жили небогато, но дружно, любили и уважали друг друга. Детей у них долго не было. Вера очень переживала и когда забеременела, то не поверила своему счастью.

«Я тщательно выполняла все рекомендации врачей. Почему мы с дочуркой оказались на грани смерти! И какое чудо нас спасло?»- такие невеселые мысли обуревали молодую женщину, когда она пеленала Василису. Волосы непослушно упали на глаза. Вера, убрав их, прогнала тягостные мысли. Улыбнувшись дочурке, она подумала: «Мы живы и здоровы! А это, главное!»

***

В Зазеркалье гремел Император:

- Где ты была? Опять у своих Мудрецов?

- Ты был занят, а мне стало плохо. Я испугалась и за помощью обратилась к Мудрецам,- тихо проговорила заплаканная Анна.

- Что случилось? Где наш ребенок? - не увидев у Анны живота, спросил Император.

- Наша дочь родилась мертвой! Я не сумела ее спасти! - прошептала Анна.

- Что ты говоришь Анна! Моя наследница мертва? Это был мой последний шанс! Ты его у меня отняла! Уйди с глаз моих долой! - кричал Император.

Анна, тяжело поднявшись, направилась к выходу.

- Постой! Где она? - остановил Анну Император.

- Ты найдешь ее в храме моей матери, - тихо ответила Анна.

За Анной закрылась дверь. Императору показалось, что за ней ушла вся его жизнь. Он был очень стар, и духом, и телом. Он, грузно опустившись в кресло, замер, закрыв глаза. Судьба очередной раз нанесла ему удар.

Храм стоял среди Белых озер. Над ними всегда висел туман. Это создавало иллюзию воздушности храма.

Император шел один. Шаги ему давались нелегко. Внутри храма было свежо, пахло маслами. Слышались приглушенные слова молитв. Монахини не обращали никакого внимания на Императора. Эти живые тени напомнили ему о его злодействе. Он вздрогнул.

Недалеко от алтаря, на золотых львиных лапах, стоял золотой саркофаг. Даже после смерти чувствовалась сила, исходящая от бездыханного тела королевы. Рядом стоял маленький саркофаг. Грозное лицо Императора исказилось от навалившегося горя. Он осторожно открыл саркофаг. В его особой среде, позволяющей телу сохраняться, находилось тельце младенца, его маленькой дочурки. Как не справедливо!

Император нежно, с большой осторожностью взял младенца и направился к выходу. Спиной он чувствовал тяжелые взгляды монахинь, посылавшие ему проклятия.

Наступила быстрая южная ночь. Звезды алмазной россыпью смотрели с неба. Дул легкий ветерок. Воздух наполнился густым цветочным запахом. Крупные ночные бабочки в лунном свете порхали от цветка к цветку. Ощущению блаженства мешало чувство страха и тревоги. Оно все сильнее и сильнее сковывало Императора. Он ускорил шаг, надо было успеть к рассвету.

Лес стоял стеной, преграждая ему путь. Император тяжело, но упорно продвигался к намеченной цели. Он шел по хорошо знакомой, освященной двумя лунами, тропе. Лес жил своей ночной жизнью. Совсем близко ухнул филин. Послышались взмахи могучих крыльев. Филин, пролетев совсем близко, приземлился на тропу. Император замедлил шаг. На месте филина стоял Саныч.

- Что надо? - спросил Император.

- Ступай, исполни предначертанное! - воскликнул Саныч, взлетев филином.

- И на этом спасибо, - проворчал Император, ускоряя шаги.

Через некоторое время он вышел на поляну. Она переливалась в оранжевом свете. По центру поляны, далеко в небо, бил ключом огромный столб Огня Знаний. У основания этого необыкновенного Огня лежал большой валун. В эти места простые смертные не заходили. Их не пускала Сила. Только Посвященные могли прикоснуться к живительному Огню Знаний.

Император бросился к камню. Каждый шаг, который приближал его к Огню, давался ему с большим трудом. Но мысль об оживлении дочери придавала ему сил. Он долго преодолевал небольшое расстояние к Огню.

Он подошел к валуну и, развернув пелена, осторожно положил неживое тельце младенца на камень. Огонь, обжигая Императора, отторгнул его. Он успел увидеть, как тело девочки поднялось и омылось цветными сполохами. Неожиданно послышался детский плач. Плач перешел в смех, детский звонкий смех. Вскоре все стихло. Гаснувшим сознанием Император увидел проявляющееся лицо царицы Елизаветы. Она грустно смотрела на него.

- Елизавета! Прости меня, - прошептал Алехандр.

Елизавета кивнула.

- Анна! Любовь моя! Я так люблю тебя! - это были последние слова Алехандра.

Глава 9 -10 Морока

Глава 9

ВАСИЛИСА

- Василиска! Посмотри, у тебя порвалось платье! Сумасшедшая! Я не могу угнаться за тобой! Постой! - кричала невысокая симпатичная девушка.

- Да скорей же! Они уже близко! Догоняют нас! - отвечала ей статная красавица.

- Я больше не могу! Пусть догоняют! - прокричала Лида.

Еле дыша, она, остановившись, села на траву. Василиса села рядом с подругой.

- Зачем мы согласились с ними идти на речку? - откашливаясь, спросила Лида.

- Кто же знал, что так получится! С виду казались нормальными, даже вежливыми.

Подруги замолчали. Вскоре они услышали быстрые шаги погони. На поляну выскочили два парня. Похотливо улыбаясь, они сделали несколько шагов к испуганным девчонкам.

- Что же вы так! Мы к вам со всей душой, а вы? Нехорошо! - воскликнул чернявый преследователь.

- Идите к папочке! - вторил ему басом приземистый и невзрачный.

Подруги, поднявшись, прижались спинами друг к другу.

- Нас так просто не возьмете, - твердо проговорила Василиса. Ее тяжелый взгляд не предрекал ничего хорошего.

- Ой, напугала! Как мы испугались! - продолжали кривляться подонки. Они медленно приближались к подругам.

Василиса в порыве гнева выставила вперед руки с растопыренными пальцами. Из них вырвались яркие пучки света. Они, ударив по парням, с силой разбросали их в разные стороны.

- Теперь они долго будут приходить в себя, - торжествующе проговорила Василиса.

- Что это было? - удивленно спросила Лида.

- Не знаю, - ответила ей Василиса, посмотрев на затянувшееся серыми тучами небо, - наверное, разновидность шаровой молнии.

- Побежали! Сейчас как польет! - прокричала Лида, с испугом и уважением посмотрев на подругу.

Но дождь их все-таки намочил. Они ворвались в квартиру Василисы до нитки промокшие. Ее мама, Вера Михайловна, всплеснула руками:

- Батюшки! Да вы же заболеете! Мигом под душ! - приказала она. - Я пока согрею чайку. В духовке поспевает пирог. Чувствуете запах?

- Не волнуйся, мам! Дождь-то летний, теплый! - крикнула Василиса из ванной.

- Не волнуйтесь, Вера Михайловна! Мы сейчас согреемся под душем и попьем горячего чайку с вашим великолепным пирогом. Никакая простуда нас не возьмет! - вторила ей Лида.

- Дай Бог! - причитала Вера Михайловна, расставляя чашки с блюдцами на столе и вытаскивая подоспевший пирог из духовки.

- Ай, мама! Какой запах! Ты просто у меня кудесница!- проговорила Василиса, первой выходя из ванной.

- Садись скорей! - сказала Вера Михайловна, разрезая ароматный пирог.

- Один запах чего стоит! Одним им можно наесться! - подлизывалась Лида, вытирая полотенцем волосы.

- Ешьте! - улыбнулась Вера Михайловна, разливая чай по чашкам. - Вы, лучше скажите мне, а ваши кавалеры тоже промокли до нитки?

Лида, поперхнувшись чаем, закашляла.

- Не знаем. Мы не ходили с ними на речку, - соврала Василиса.

- Где же вы тогда были? - озабоченно спросила Вера Михайловна.

- Да так, гуляли. В кино ходили, - проговорила Лида.

- Ну, хорошо. Вы здесь согревайтесь, а я пойду к соседке. Обещала ей принести кусок пирога, - проговорила Вера Михайловна.

Когда за ней закрылась дверь, девочки еще налили себе чай и взяли по куску пирога.