А кроме картошки есть еще помидоры-огурцы-перцы, есть еще яблони-груши… а потом урожай пойдет, и собирать-перерабатывать…

Куда там дурака валять? Вздохнуть бы!

Теть-Варю бабушка всеми правдами и неправдами устроила на полставки в свое бюро, уборщицей, правда, но и работа была – прийти вечером, махнуть тряпкой. А если что – бабушка ее и прикрыть могла.

Вот и получилось – дети под присмотром, какая-никакая копеечка есть, с голоду не помрем, а все дары огорода складировались в бабушкин гараж, и ключи от него были у обеих хозяек. Иди да бери.

Понятно, что тете Варе больше требовалось, чем двум женщинам, но бабушка к этому не цеплялась. Мотя под приглядом, что еще надо?

А синяки-шишки…

Где вы видели ребенка, который вырос без травм? В стеклянной банке, в спирте плавал? Если только там…

Потом дети постепенно выросли, женились, замуж повыходили, и была тетя Варя сейчас счастливой бабушкой. Уже три раза. Младшая только пока была без детей, аспирантуру заканчивала. Кстати, бабушки-Майи в этом тоже была заслуга. Знания она вколачивала железно, куда там репетитору, а способности к математике у соседских детей были.

Мотя давно числила семью соседей кем-то вроде троюродной родни. А что? Люди-то неплохие, а что тесного общения не было…

Дети выросли, взрослые приболели, ну и постепенно, шаг за шагом, начали отдаляться друг от друга, да и выживать так уже не надо было. Справились.

Тетя Варя дверь открыла почти сразу.

– Мотя?

– Можно к вам? Пожалуйста…

– Иди, конечно…

Девушка бросилась к балкону, выглянула из-за занавески…

Однако?

Сидит наша блудная мамочка на лавочке, душевно общается с тетей Парашей… интересно, о чем? Полцарства за направленный микрофон!

Нету?

А жаль…

– Что случилось? Ну-ка, рассказывай!

Тетя Варя решительно потащила девушку на кухню, благо, окна выходили на ту же сторону. Проследила за ее взглядом.

– Что, Петюня так и вяжется?

Матильда подумала пару минут. Потом все же решилась. Чего уж, все равно все и всё узнают. Скорее рано, чем поздно.

– Тетя Варя, а вам вторая женщина на лавочке незнакома?

Варвара Васильевна вгляделась, сощурилась.

– Черт ее знает…

– А если омолодить лет на пятнадцать?

На этот раз вглядывались дольше. Помогло еще то, что блудная мать встала и под ручку с тетей Парашей направилась в дом! Это ж надо!

Тетя Параша к себе кого-то пригласила!

Луна на землю упала, не иначе. Или Параша выгоду почуяла. Варвара всмотрелась пристально.

– Погоди-ка… Машка, что ли?

– Угадали.

Тетя Варя уселась на табурет и выдала такое, из солдатского лексикона, что чуть герань на окне не повяла. Потом накапала себе корвалола, выпила, подумала, накапала валерьянки и заполировала.

– Нет, не помогает. Точно, что ли?

– Документы вроде те самые.

– Ох!.. И что эта… хотела?

– Дочерней любви, – усмехнулась Матильда. – Была уверена, что я сейчас тут устрою сценку из сериала. Мама, я так тебя ждала! Дай прижаться к твоей груди… к левой или правой, на выбор!

– Ох…ть! Серьезно?

– Вполне.

Тетя Варя только головой покачала.

– Бывают же твари! А что она с Парашей делала?

– Узнала, что бабушка умерла. И приехала меня поддержать.

Тетя Варя мгновенно стала серьезной.

– Как же! То к тебе эта тварь вяжется, теперь мамочку вызвали… где ж она раньше была? Когда ты тут убивалась на трех работах?

Денег, кстати, тетя Варя Матильде не предлагала. Понимала, что обидит девушку до глубины души. Но с бабушкой сидела и заходила, приглядывала среди дня…

– Говорит, у себя.

– Это – где?

– Чуть не за Уралом. Папашу нашла, брата с сестрой мне родила…

– Та-ак… а вернуться не судьба была? – Тетя Варя мгновенно уловила главное. – Если муж сбежал, а потом не смог… сидел, что ли?

Матильда развела руками.

Опять-таки, вины за собой она не чувствовала. Не ее это позор, она папашу лет пятнадцать не видела, даже больше. И смысл скрывать?

Знает тетя Параша, знает вся страна.

– Понятно… Точно, деньги занадобились.

– Подозреваю, что да. Но что я могу сделать?

– Да ничего. Жить спокойно, а если что – зови, помогу. Гошке сказать?

– Пока не знаю. Да и вмешаться ему сложно будет…

Игорь, старший теть-Варин сын, в свое время решил работать врачом, и уехал поступать в соседнюю область. Там был отличный мединститут, чуть не с вековой историей…

Там же он прошел ординатуру, там же женился, и теперь до двух внуков тетя Варя добиралась раз в неделю, на рейсовом поезде.

– Не скажи. Знакомства у него есть, едут-то и отсюда. А нет – по людям поспрашиваем…

Матильда благодарно кивнула.

– Пока не надо, спасибо. А если что – буду иметь в виду.

– Вот-вот. Учти, если что… И давай-ка чайку попьем. У меня варенье есть, малиновое…

Матильда отказываться не стала. Вкусно же…

Мария-Элена Домбрийская

В карету Малена садилась с тяжелым сердцем.

Как-то там подруга?

Сон свалил Матильду около десяти вечера. Тошнотный, тяжелый…

То есть был бы таким. Но сны оказались платой девушек за дружбу, и сегодня они жертвовали с особенной радостью.

– Что же с ней делать?

– Ждать. И только ждать.

Матильда поежилась.

Ждать она не умела. Вообще. Бабушка что сама умела, тому и научила, а умела она бороться и идти вперед. Не отступать и не сдаваться.

О том, что женщина должна быть мягкой и нежной, уметь выжидать и приспосабливаться, ей не говорили. Наоборот, постаравшись защитить свою дочь от невзгод мира, бабушка Майя сделала все, чтобы не повторить эту ошибку с внучкой.

Матильда давно бы уже не выдержала. Устроила бы скандал, ругалась, пыталась все прояснить…

Мария-Элена по определению не могла так поступить. Не могла скандалить, ругаться, кричать и биться в истерике. Даже от вида Рисойских она просто цепенела. Замирала, замыкалась в себе…

Аристократия?

Да, наверное…

И сейчас это было к лучшему. Малена успешно сдерживала подругу, успокаивая и подбадривая.

– Я бы ей голову оторвала! – честно призналась подруге Матильда.

– Это – твоя мать.

– Это – матка на ножках. Она меня только выносила… матерью мне стала бабушка Майя.

– Все равно. Убьешь – будешь отвечать. Тебе это нужно – сейчас?

– Нет… Может, Антону рассказать?

Малена заколебалась.

– Не знаю. А что он сможет сделать?

– Ну… как с Ниной…

Зрелище Марии Домашкиной, вставленной головой в мусорный бак, на минуту согрело души девушек. Но по размышлении они отказались от этого плана.

Малене не хотелось демонстрировать Антону эту сторону своей жизни. Для всех это – ее мать. И оценивать ее будут не только по собственным качествам, но и по Марии Домашкиной. Кто там будет разбираться, как дело было?

Бросила, не бросила… мать у тебя ужасная, вот и ты сама недалеко от нее ушла. Тот же социальный слой.

Матильда не хотела быть должна. Если у них с Антоном что и будет, то не по чувству благодарности, а по собственному выбору. Лучше уж с участковым поговорить, они с тетей Варей давние знакомые…

Ждать и отбиваться. Отбиваться и ждать.

Но как же это тяжело! Особенно когда тебе всего восемнадцать лет.

Состояние госпожи заметила даже Ровена.

– Ваша светлость, все ли в порядке?

Малена покачала головой.

– Нет.

И… не удержалась.

– Ровена, скажи, хорошая мать может бросить своего ребенка? Погнаться за мужиком, наплевав на малышку…

– Нет…

Ровена говорила таким тоном, что даже Матильда отвлеклась от своих переживаний. И пристально вгляделась в лицо наемницы.

– Нет, ваша светлость. Это не мать, а мразь.

– Вот и я так же думаю.

– А почему вы спросили?

И что-то такое в голосе Ровены было… у нее то же самое случилось? Малена ненароком угадала?