Дима даже к завотделением зашел, узнал, скоро ли переведут брата и есть ли смысл сидеть тут? Зав вроде как обнадежил и Дима, оставив ему и на всякий случай Ксюше номер своего телефона, поехал в Подмосковье, в реабилитационный цент для наркоманов.

   И он честно старался не гнать. Двух братьев по разным больницам ему вполне хватало, чтобы самому не попасть туда же. Но гаишники на дороге, почему-то посчитали по-другому. Его останавливали два раза, но видя мрачный взгляд в котором читалось желание убивать, с предупреждением отпускали. Разве скорость в сто тридцать по свободной трассе это много?

   На проходной центра проблем не возникло, пропуск на него уже был выписан, да и не захотел никто с ним связываться. От Дмитрия шарахались даже собаки, сидевшие тут же на цепи. Не успокаивали и пейзажи, которые по идее должны умиротворять и расслаблять пациентов.

   Диму не интересовали пейзажи, он шел, сунув руки в карманы, и провожал злым взглядом рыхлый снег под ногами и думал. Об Ане. Со всеми остальными "проблемами" он пока разобрался. За Стасом присмотрят, а если что пойдет не так, он узнает об этом первым, хоть и вряд ли сможет чем-то помочь докторам. Дать денег на нужные лекарства? Уже дал. Так что на этом фронте от него уже ничего не зависит. В бога он всё равно не верил, да и сейчас не собирался начинать. А читать пустые молитвы для самого себя... какой в этом смысл? С Павлом он разберется прямо сейчас и разберется так, что этот идиот больше даже не задумается о наркотиках. Как он не заметил? Ах да, он был слишком сильно занят Аней. Ведь уже тогда, как сказал звонивший ему психолог реабилитационного центра, Павел "баловался", по крайней мере, начал пробовать. Но и Стас молодец! Скрывать от него два таких события. Взвалил на себя и ведь потянул! Устроил и Пашку и Аню. Хотя бы за это, он не будет лупить младшего,... пока тот полностью не поправится. Свою затрещину он рано или поздно, но получит.

   Спросив у охранника дорогу до звонившего ему Максима Степановича, являющимся кем-то вроде местного психолога на должности заместителя руководителя центра и стараясь не заплутать в переходах здания, Дмитрий побрел к кабинету. В принципе, если не знать, что это за место, спокойно можно было принять территорию за один из множества санаториев. От этого легче не становилось. Лично бы Дима засунул Пашку в какую-нибудь комнату метр на метр и выбивал бы из него всю дурь, пока не поумнеет. Но врачам виднее, кто он такой чтобы с ними спорить?

   Дмитрий поморщился и постучал в дверь, тут же заходя в кабинет.

   Средних лет мужчина в светлом свитере и папкой документов в руке стоял у высокого шкафа и с удивлением посмотрел на него.

   - Я за Павлом Громовыв, - коротко объяснил Дима, устало рухнув на широкую кушетку, стоящую у стены. Другой сидячей мебели, кроме кресла за столом психолога, в кабинете не было.

   - Дмитрий Тимофеевич? - уточнил мужчина, убирая папку с документами в шкаф. Дима кивнул. Психолог хмыкнул и вернулся к столу, заняв своё место.

   - Рад вас видеть.

   - А я вас не очень, так что давайте обойдемся без рассказов, какой я плохой, что не слежу за братьями, и перейдем сразу к делу, - Дима откинулся на спинку кушетки и с нажимом помассировал виски.

   - Вижу, у вас была трудная неделька, - хмыкнул психолог.

   - Вся жизнь, - хмуро поправил Дмитрий. - Может, приведете Пашку, раз уж вызвали меня? У меня сейчас нет ни времени, ни сил вести долгие беседы.

   - Как скажите Дмитрий Тимофеевич, - кивнул психолог и снял телефонную трубку.

   Ждать пришлось не долго. Минут через пять, которые Дима потратил на оформления документов по выписке Павла, в дверь неуверенно постучали и после разрешения, вошел Пашка. Бледный и похудевший. Парень хотел что-то сказать, но увидев старшего брата и его взгляд, попятился к двери.

   - Ну здравствуй, братик, - с улыбкой не обещающей ничего хорошего, поприветствовал его Дмитрий.

   - Дим, я всё объя...

   Договорить Павел не успел. После недавней драки, всех "радужных" новостей и уж тем более после долгих месяцев борьбы с Ритой, Дима был на пределе. Да и стоило четко и сразу объяснить, чтобы потом больше не возникло вопросов и желания снова попробовать.

   - Дмитрий Ти...

   Психолог, было, бросился защищать своего пациента, но одного взгляда Димы хватило, чтобы тот заткнулся. Мужчина тяжело опустился в кресло, больше не мешая ему вправлять братцу мозги.

   - Дим! Да...

   Он снова не дал сказать, ухватил Павла за свитер, вздернул на ноги и снова удирал.

   - Ещё раз я узнаю, что ты хотя бы подумал... башку скручу. Понял меня?

   - Понял, - понуро кивнул Павел, сидя на полу и держась за челюсть. Поморщился и поднялся, ухватившись за протянутую руку Димы.

   - Взял вещи и за мной, - приказал Дмитрий, забирая со стола пару бумаг. Быстро кивнул психологу и вышел из кабинета. Пашка поплелся следом, едва успевая за шагом брата.

   "Какой же он идиот", - думал Никита, в очередной раз, сбрасывая вызов от Ани. Телефон стоял на вибрации, но она столько раз звонила, что всё-таки разбудила его. А вот вставать он сейчас не хотел. Скорее не мог. Удивительно, что вообще смог самостоятельно доехать до дома. Повезло ещё, что не нарвался на пост или сам не въехал в столб. Помнится, он вчера гонял...

   "Развлекся?" - мстительно спросил он у себя и попытался сесть. Под боком тут же недовольно зашевелилась Аня. Не его.

   Ник с презрением посмотрел на обнаженную девушку и буквально заставил себя вылезти из кровати.

   - Ты куда? - сонно спросила блондинка, подтягивая одеяло к груди.

   - Спи, - холодно бросил Никита, натягивая штаны и едва перебарывая тошноту, направился в ванную.

   Десять минут над унитазом, двадцать под холодным душем и стало легче. Он никогда раньше не пил и больше не будет, поклялся себе Ник, жадно глотая воду из-под крана.

   - Завтракать будешь? - с улыбкой спросила Аня, когда он вошел на кухню. Девушка, кажется, совсем не стеснялась своей наготы, только накинула его рубашку, даже не застегнулась.

   - Нет, - мрачно ответил Ник, достал из холодильника пакет с апельсиновым соком и ещё долго пил, пытаясь утолить жажду.

   - Как хочешь, - девушка пожала плечами, снимая со сковородки кусок яичницы.

   Ник промолчал на такое самоуправство в своем доме. А жил он как раз в доме, в ближнем Подмосковье и действительно было чудом, что он живым доехал сюда, учитывая, сколько он вчера выпил. Ещё хватило сил и на...

   Он оторвался от пакета, сунув его обратно в холодильник и сел за стол напротив... Ани.

   - Что? - поймав на себе его тяжелый взгляд, спросила она.

   - У меня невеста... беременная, - зачем-то рассказал Никита. А вот реакция девушки его удивила.

   - Ну и что? - Аня пожала плечами и спокойно продолжила завтракать.

   - И тебя это совсем не смущает? - Никите и так было плохо, а тут ещё подобное равнодушие, сбившее его с плана по выпроваживанию этой Ани.

   - Это тебе должно быть стыдно, лично у меня нет беременной невесты, - с ехидной улыбкой ответила девушка, чмокнув губами.

   - Пошла вон из моего дома, - хрипло приказал Ник, и Аня ни говоря, ни слова, гордо удалилась. Он так и сидел на кухне, пока не хлопнула входная дверь и Цезарь, черная немецкая овчарка, сейчас запертая в вольере в углу участка, не проводил его гостью злобным лаем.

   Что же он наделал? Как теперь посмотрит в глаза своей Ане? Ник вцепился в волосы и застонал, уронив голову на столешницу. Холодная поверхность была кстати, немного облегчив головную боль. Только было трудно понять, из-за чего именно болит голова. Из-за количества выпитого или бешено мечущихся в голове мыслей.

   "А с другой стороны, что он такого сделал?" - пронеслась в голове мысль. Он мужчина и секс ему необходим, а Аня пока не может или скорее не хочет удовлетворять его потребности. Да и сама нагуляла ребенка. Так почему он не может?