— У неё будет ребёнок! Господи, — я закрыла лицо руками и медленно выдохнула. — Прости, я не знаю, как объяснить. Нельзя махнуть рукой. Сказать «ой, муж умер, найду другого». Ты видел, она любит его.

Ливай помолчал.

— Я сказал насчёт его шансов выжить.

— Я буду надеяться, — упрямо ответила я. — Если ты прав, сама скажу ей. Договорились?

— Нет, — отрезал он. — Раз я дал слово, значит и нести ответственность за него должен сам. Как и за свою жену. Я несогласен с твоим мнением, но что-либо изменить уже нельзя.

— Прости, — я опустила взгляд. — Мне не стоило лезть в твои дела. Или хотя бы обсудить сперва.

— Да. — Коротко ответил Ливай. — Не стоило. Но для меня главное, чтобы твои поступки не были продиктованы жестокостью, бессмысленной и намеренной. Я не терплю этого, — он посмотрел в окно. — Завтра с утра вернусь в Кватрум. Если Феран и жив, то чем скорее я отыщу его, тем больше шансов. Как минимум принесу тело узнаваемым.

— Я могу помочь?

— Нет. Ты останешься. — Ливай повернулся было к двери, но, о чём-то подумав, посмотрел на меня. — Меня не будет несколько дней. Ты никого не знаешь. Что тебе необходимо, чтобы скрасить досуг?

— Просто… вернись, — я отвела взгляд, но сразу посмотрела на него. — Фортепиано.

— Форте…что? — изогнул бровь Ливай. — Это еда?

— Музыкальный инструмент, — надежда покатилась в низкие октавы. — С клавишами. Или рояль. Он похож, но больше. И звучит иначе, мягче.

— Выглядит как вот та твоя штука? С платья? — уточнил Ливай.

— Нет. То — нота, — я хотела отмахнуться, но передумала и начертила в воздухе примерную форму. — У него клавиши, белые, чёрные. Нажимаешь, звучат. Рояль длиннее и вот такой, когда смотришь сверху. Если подобного нет, то не нужно.

— К утру я вряд ли раздобуду, — нахмурился Ливай. — Ужинать будешь?

Подумав, что у нас, вроде как, перемирие, я кивнула. Нужно привыкать друг к другу.

— Я распоряжусь, а ты просматривай обновки, — Ливай указал на правую дверь. У меня что, личная гардеробная?! — Надеюсь, тебя устраивает комната. Окна выходят в сад. Утром и вечером здесь слышно птиц. Звуки, ушам приятно. Как я понимаю, тебе нравится такое. — Ливай задумался и вдруг выдал. — Соловьи особенно.

— Спасибо, — я осторожно подошла, боясь разозлить. — И прости ещё раз.

— Ты не передо мной виновата, Диана, — отступил. Всякий раз, когда оказываюсь близко, он отходит. — Я не могу судить тебя или прощать.

Ливай развернулся и поспешно вышел, будто боялся продолжения беседы.

Утро встретило щебетом птиц. Ливай не соврал, ушам очень приятно. Я лежала на огромной постели, где могло бы уместиться ещё человека три, смотрела, как сквозняк качает полупрозрачный полог и думала о том, что всё это не сон. Я и правда оказалась в другом мире, где есть монстры, виверны… и муж.

Минувший вечер прошёл бегло, Ливай уничтожил свою порцию так быстро, словно участвовал в соревновании и сильно опаздывал на следующее, а после сбежал, оставив меня с молчаливой прислугой. По факту в одиночестве.

Умывшись и приведя себя в порядок, я отправилась на разведку. Ненадолго задержалась у двери, за которой, как я поняла, была спальня Ливая, но ничего не услышала и предположила, что он ест.

Оказалось нет, девушка, подавшая мне завтрак, сказала, Ливай улетел на рассвете. Даже не попрощался. Обидно. Злится.

Горничная или как правильно называется эта профессия? Ловко подавала мне тарелки, приборы и наполняла бокал, но взгляд, которым она меня награждала, был не то, что неприветливым, враждебным.

— Я могу идти, госпожа Винтерман? — последнее она произнесла с явной издёвкой.

— Иди, — разрешила я.

Дайте угадаю, они тоже ждут, что я сбегу от Ливая.

Вздохнув, я взялась за приборы. Одна в практически пустом доме. А если… Мысли невольно вернулись к Алане. Вдруг Ливай не вернётся? Что тогда? Если что-то случится, то наш последний разговор окажется ссорой.

Прав был Игорь. Жена из меня так себе.

Стало неуютно. Я чужая в этом мире. Даже муж уехал. Мне же любить его надо. А он не хочет! И как быть?

— Эй, есть кто дома?! Цветочек, принимай подарок от мужа, — послышался из холла бодрый голос Армандо. — Ребят, заносите!

Неуверенно поднявшись, вышла из обеденной и дошла до холла, где служитель, распахивал створки двери и фиксировал попавшимися тумбами и скамейками. Несколько гвардейцев пытались протащить в двери… рояль.

Белый лак местами облупился, но это рояль! Божечки! Где они его нашли?!

— Направо, в зал с балконом, — по-хозяйски распорядился Армандо и широко улыбнулся мне. — Так, Цветочек, с тебя кофе. Твой муж прилетел в три часа ночи и заставил искать меня «шкаф с бело-чёрными клавишами для звуков». Только потому, что я в таких вещах больше понимаю. И всё это нужно сделать сейчас. Так, что? Правильный шкаф мы с ним отыскали?

— Он называется рояль. Поверить не могу, что вы его достали!

— Да. У нас есть пара мест, куда пытались призывать заброшенок, но теперь туда скидывает всякие вещи из других миров. Одно время хотели разломать, но оставили. Интересные находки попадаются. Бети, вторая жена Ливая, всё хотела… опять забыл, как штука называется. Ух, видела б ты эту красотку. Грудь больше его головы, — он вздохнул. — Тогда я впервые Ливаю позавидовал.

— Увёл? — улыбнулась я.

— Да, если б, — Армандо цокнул языком. — Ливай оказался не в её вкусе. Так и сказала: «Довольно страшненький» и ушла к другому стражу.

Пф, на себя бы глянула! — неожиданно разозлилась я.

Рояль протащили мимо нас и заволокли в нужный зал. Я рванула туда же, чудом сдерживаясь, чтобы не начать мешать. Хотелось оценить масштаб повреждений, проверить насколько пострадали струны, ход клавиш. Божечки, его же наверняка нужно настроить! Но тут, спасибо Игорю, который отказывался нанимать человека и мне пришлось перекопать половину интернета, что понять, как провернуть это самой.

— Всё? — гвардейцы посмотрели на Армандо и тот кивнул.

— Спасибо за помощь. Свет озарит ваш путь и бла-бла-бла. Пока.

Гвардейцы ухмыльнулись и направились к дверям.

— Видал? — услышала я отголоски в коридоре. — Как думаешь сколько?

— Четырнадцать?

— Что-то ты хватил. Ставлю восемь.

— По рукам. Проигравший платит за выпивку.

— О чём они? — я недоумённо посмотрела на Армандо.

— Известно о чём, Цветочек. Через сколько ты от Ливая сбежишь.

— Речь о годах? — хмыкнула я, стряхивая паутинки с крышки. — Видели бы они моего бывшего. Ливай в сравнении просто принц из сказок.

— О, днях, конечно. А он кто? Тоже солдат?

— Нет, бывший почти всегда — козёл. И я не приукрашиваю, — я подняла крышку и заглянула внутрь. Струны вроде целые. Хорошо. — Отчасти он — причина моего появления у вас. С лестницы толкнул. Прямо на свадьбе.

Армандо почесал бровь.

— Как-то грубо, но некоторые таких любят. Лагерта часто говорила, чтоб Ливай перестал стоять дубиной, а закинул жену на плечо, да швырнул в койку. Та сразу как шелковая станет.

Я попыталась представить это и ощутила, что щёки потеплели.

— Это лишнее, — изобразила крайнюю заинтересованность состоянием клавиш. — Бывший меня толкнул как раз потому, что не хотел больше отношений. Ругались мы, — я вздохнула. — Так что может Ливай и сам передумает.

— У него есть принципы, из-за которых он расстанется с женой, но, видится мне, ты их не переступишь, — Армандо подошёл к роялю и легко хлопнул по крышке. — Ладно, сплетни — это прекрасно, но я в нетерпении. Как ты достанешь те ноты, что на платье приколола? Мы с Ливаем минут двадцать рассматривали, так ничего и не поняли. Звуки есть, но ничего интересного. И теперь, я крайне горд, что обскачу его и всё пойму.

Я коснулась клавиш. Медленно выдохнув, нажала на «до» первой октавы. Нота звякнула почти как «ми» второй. «Ре», наоборот, провалилась слишком низко, на «ми» я начала нервно посмеиваться. Армандо наблюдал за мной и явно не понимал причины веселья. Закончив с первой октавой, я покачала головой и рассмеялась.