В последний раз я жарила картошку для себя и Иришки. Она поела вкусняшку, несмотря на свою вечную диету под названием «правильное питание». Не смогла устоять перед волшебными ароматами! Да и кто устоял бы?

Пока мы наслаждались дома жареной картошечкой, с малосольной селедкой, Иришка мне рассказала про своего парня, студента. Это уже давно известный факт, что вкусные ароматы на кухне чудесным образом располагают к откровенности.

Я тогда выслушала внучку и не сдержалась. Полезла с советами. Велела ей не торопиться с выбором. Она ведь еще молодая совсем, и он такой же желторотый.

Ей посоветовала, а сама, вон, выскочила замуж за первого встречного ящера, который приволок меня в опасный для жизни замок и бросил на произвол судьбы.

Теперь вспоминаю и самой смешно. Мне ли кого-то учить, как выбирать мужчин?

Вздохнув, бросаю пару щепоток соли в котел, перемешиваю содержимое. Вдыхаю потрясающий аромат, по которому уже успела соскучиться. На масло я не поскупилась, поэтому скоро на картошке появляется золотистая корочка.

Снова перемешиваю.

— Госпожа, — раздается в моей голове. — А… Вы точно моя госпожа?

Раскусила. Надо же. Не прошло и года.

Умная девочка, успело мелькнуть в голове.

— А ты точно моя служанка? — настороженно поворачиваюсь к белке. — Тания не стала бы задавать подобных вопросов. К тому же, она вроде была чуток повыше тебя.

— Не смейтесь надо мной, леди Виола, — сразу дуется девчушка и запрыгивает на балку. — Это нечестно. Я не по своей вине стала четвероногой.

— Ну так и мне пришлось быстро взрослеть не по своей вине. Любой бы на моем месте изменился. Иначе здесь не выжить.

— Да, но… — неуверенно тянет белка. — Вы совсем-совсем ничего не умели. А сейчас умеете, как будто все.

— Ладно. Сойдемся на том, что мы обе стали другими, и теперь нам с этим жить… Хочешь жареной картошечки?

— Нет, спасибо.

До боли знакомые интонации обиженного подростка.

Чувствую, она еще дуется.

— Может, тогда орешки?

— Нет, спасибо.

— Тогда морковку? — хитро улыбаюсь.

— Морковку буду, — Тания тут же спрыгивает на стол.

Кладу перед ней помытую морковку, а себе накладываю в тарелку жареную картошку и морковь из котелка.

Разобравшись с едой, беру чистый котел и, наполнив его водой из ведра, вешаю над огнем. Затем с чистой совестью сажусь за стол обедать.

Первая ложка еды уносит мои вкусовые рецепторы на небеса. Просто вкуснотища нереальная!

Вторая заставляет пожалеть, что нет рыбы. Вот бы картошку с экзотической вараспелой поесть! А вдруг она на скумбрию по вкусу была похожа?

Кто же все-такие своровал рыбу?

Нечисть или крыса?

— Тания, ты тоже слышала крыс ночью?

— Да, госпожа. Слышала, — на секунду та отрывается от морковки, чтобы ответить. — Это было жутко.

— Может, ты видела их?

— Нет, госпожа. К счастью, не довелось.

Пообедав, отмываю тарелку и чугунный котел по уже знакомой процедуре. Пока натаскиваю в обе бадейки воды из колодца, успеваю затосковать по старым добрым раковине и крану.

Да, здесь нет удобств, признаю себе. Зато все натуральное и много подвижной работы, так что расползтись в фигуре мне не грозит. Под эти позитивные мысли как следует отмываю посуду, чтобы в следующий раз готовить в ней с удовольствием.

Слежу за тем, чтобы на кухне не осталось никаких продуктов. Все переношу в кладовку и оставляю на столе.

Не хочется лишиться овощей, как рыбы.

Затем, дождавшись, когда закипит вода, завариваю себе в глиняной кружке чашку мятного чая. Сушеную мяту я нашла букетиком примотанную к гвоздику кладовки. Вдыхаю прекрасный аромат.

Дую на поверхность, от которой валит пар. Жду, чтобы чай остыл, и предвкушаю, как будет вкусно пить любимый чай вприкуску с медом.

Только одно омрачает мое чаепитие. Мне не привычно пить чай наедине с собой. Я привыкла чаевничать в кампании с подружками или дочкой. Или с Иришкой.

Хотя…

Мне вообще-то грех жаловаться. Тания, хоть и белка, но говорящая. Так что, можно сказать, я не одна. И вообще, если подумать, удача на моей стороне.

Вот сегодня, к примеру, день еще не закончился, а я уже успела познакомиться во сне с ведьмой, что подбросила мне след из хлебных крошек, ведущий к книге с ответами. Еще я заложила основу дружеских отношений с горгульей, если, конечно, мою попытку наугад ее умаслить можно так назвать. Запаслась трутом и теплым наполнителем для одеяла. Открыла люк в погреб и получила доступ к овощам. А еще пообедала вкуснейшей жареной картошкой, что в новом мире и на чужой кухне тоже можно считать достижением.

Тут же себя одергиваю.

Не такое уж это достижение.

Вот если бы самой пришлось добывать еду, крышу над головой, и одновременно разбираться с незнакомой флорой и фауной, вот тогда это было бы достижение.

А так мы, считай, на все готовенькое прибыли.

— Тания, — говорю, в промежутке между словами продолжая дуть на чай. — Что же это получается? Все запасы нам с тобой оставил лорд Элиас?

— А кто же еще, госпожа? — удивляется она. — Он. Больше некому.

— Почему он не остался? Мог бы по-человечески нам все объяснить. Где спать, как проникнуть в кладовку. Как справиться с нечистью. Почему он одной рукой о нас заботился, а другой подставил под удар?

— Не знаю, госпожа, — лепечет, грустно склонив головку набок. — Уверена, у него были на то веские причины.

— Может, у него просто день не задался, и поэтому он отправил меня в изгнание. С чего ты решила, что у него были веские причины?

— Потому что видела, как сверкали его глаза, когда взгляд падал на вас. Ему не хотелось вас оставлять замку. Вы ему понравились.

— Боюсь, — говорю со вздохом, — я по-другому представляю себе проявление симпатии. Я бы, к примеру, никогда не стала посылать на верную смерть человека, который мне понравился. Да что там! Я даже того, кто не понравился, не отправила бы умирать.

— Может, у него выбора не было? Может он…

— Выбор всегда есть, Тания, — перебиваю ее строго, не в силах слушать белиберду. — Всегда. Даже, если ни один вариант из возможных не нравится, все равно это выбор.

— Да, госпожа, — покорно говорит девчушка. — Наверно.

То ли не хочет со мной спорить, то ли решила опять надуться.

Ох, дитё дитём!

— Только не обижайся, ладно? — с тревогой смотрю на белку.

— Что вы, госпожа, я бы не посмела!

К этой ее фразе я успеваю допить последний глоточек чая.

На языке остается волшебное сочетание сладости меда и свежести мяты. Несколько секунд наслаждаюсь вкусом.

Решаю, что закончить обед следует на этой приятной ноте, а чашку помою потом.

Никуда она от меня не денется.

Встаю из-за стола и с нарочитым оптимизмом заключаю:

— Я иду искать библиотеку.

— Хотите роман почитать?

— Хочу найти книгу. Ведьма объяснила, где в библиотеке лежит книга, в которой я найду ответы насчет проклятия.

— А она случайно вам не объяснила, где найти библиотеку?

— Не успела, — вздыхаю. — Когда пришел наш друг ерп, ведьма убежала из моего сна, сверкая пятками.

— От него все бегут, сверкая пятками, — поддакивает белка и скачет за мной. — Кроме горгулий и… Вас, госпожа.

Когда берусь за кухонную ручку, мой взгляд падает на зеленый картофель, лежащий на столе.

Боюсь, что сегодня вечером вернусь на кухню усталая или расстроенная и под наплывом чувств забуду, что этот картофель есть нельзя. Начну в полумраке готовить, и приготовлю себе дорожку к проблемам с животом.

Поэтому на всякий случай возвращаюсь к столу и сбрасываю клубни на пол. Подальше из поля зрения.

Итак, поели, попили.

Теперь можно и библиотеку идти искать. Вот только где ее искать? Нет ни единой подсказки.

Замок огромный.

Не меньше средненького замка на французской Луаре. Как представлю, сколько времени уйдет на его обход, меня пробирает на нервный смех. Такое случалось в прошлой жизни в момент наивысшего стресса.