Еще никогда кусты и плодовые деревья не цвели так буйно. Нежно-розовые бутоны вишен и яблонь источали сладчайшие ароматы. Легкий порыв ветра - и тончайшие лепестки, как причудливые снежинки, кружились в воздухе и падали на свежескошенные газоны.
- Обожаю весну, - заявил король, доверительно опуская ладонь на плечо друга. - Пожалуй, это самое романтичное время года. Время, когда ты, как в детстве, все еще ждешь чудес.
Эйден улыбнулся и стянул с головы щегольской бархатный берет. Полуденное солнце заиграло бликами на темных с бронзовым отливом волосах короля. В глазах цвета охры загорелись лукавые искорки.
Высокий, атлетически сложенный, Эйден считался самым завидным женихом трех государств. Девушки, будь то наивные барышни или опытные куртизанки, восхищенно вздыхали ему вслед. Но король не спешил отвечать на призывные взгляды, выбирая для себя только лучшее. Чтобы забраться в его постель, мало иметь хорошенькое личико и пышные бедра. Он ценил в женщинах прежде всего интеллект и внутреннюю страстность, способную превратить любую дурнушку в настоящую жрицу любви.
- Вы слишком поэтичны, Ваше Величество, - строго заметил Ралф, но не смог сдержать ответной улыбки. Он уважал Эйдена как мудрого правителя, ценил как друга и восхищался его скрытыми талантами. - Но правы в одном: Вам пора подумать о наследнике.
- Ты опять о своем... - поморщился Эйден. Насмешливо изогнул красиво очерченную темную бровь и подмигнул спутнику. - Мне только двадцать четыре, а меня уже записывают в старики. Не рановато ли?
Ралф, хоть и был старше всего на пять лет, имел за плечами немалый жизненный опыт. И понимал, что обеспечить страну наследником - одна из важнейших обязанностей короля.
- Уже двадцать четыре, - возразил советник. - Годы летят так быстро, и им не объяснить, что тебе еще рано взрослеть. Детство кончилось, вместе с чудесами. Теперь на ваших плечах лежит груз ответственности...
- Довольно!.. - перебил его Эйден и добавил уже мягче: - Прошу, дай мне несколько часов, короткую передышку. Побыть мудрым и величавым я еще успею, а вот юность не верну никогда.
Ралф ссутулился и поправил пустующий рукав камзола - так советник делал всегда, когда нервничал или решал, что ответить. Словно полученная три года назад травма напоминала о себе в самые неподходящие моменты.
Впрочем, ни физическое увечье, ни простоватое толстощекое лицо не помешали ему занять высокий пост при дворе. Достойное образование вкупе с природной проницательностью позволили Ралфу стать правой рукой короля.
- Простите, Ваше Величество, - он остановился и согнулся в поклоне. - Но король - прежде всего глава государства, и уже потом мужчина, со своими прихотями и потребностями.
Эйден прислонился спиной к раскидистому грушевому дереву, усыпанному крупными сливочно-желтыми бутонами. Окинул понимающим взглядом долговязую фигуру друга.
- Я прекрасно понимаю, к чему ты клонишь, - голос короля был силен, но мягок. - Но в данный момент мне хочется совсем другого.
- Чего же, Ваше Величество? - тихо спросил Ралф, замирая напротив.
- Того же, что и всем: взаимной любви и страсти, - неожиданно рассмеялся король. Сильный духом и полный надежд на безоблачное будущее, он не мог унывать подолгу. - И прошу, перестань именовать меня «величеством». Мы друзья детства и в неформальной обстановке можем позволить себе некоторые вольности.
Ралф покачал головой и поджал и без того тонкие губы.
- Даже у розовых кустов есть уши, - предупредил он. - Слова короля слишком много значат, чтобы их слышали те, кому они не предназначены.
- Знаешь, я бы сейчас не отказался нашептать много разных глупостей в какое-нибудь хорошенькое ушко, - пошутил Эйден. Весна действовала на него как любовный эликсир - манила и завораживала, заставляла вспомнить о самых заветных, самых сокровенных желаниях. - И хорошо бы, если это ушко прикреплялось к очаровательной головке молодой и симпатичной девушки. Стройной и юной, но не обремененной излишней нравственностью.
Ралф понимающе кивнул и махнул рукой в направлении замка.
- Среди придворных дам и куртизанок наверняка найдется та, что придется тебе по вкусу. Вернемся?
- Нет, - отмахнулся Эйден. - Сегодня мне хочется чего-то особенного, необыкновенного. Я словно чувствую присутствие рядом девушки, такой же чистой и цветущей, как этот сад. Пышущей юностью и томящейся непробужденной страстью.
Ралф добрел до небольшой, затерянной в кустах акации скамейки и присел, устало вытянув перед собой ноги.
- Что ж, поищи, - предложил он. - Возможно, предчувствие тебя не подводит. А я пока отдохну здесь, наберусь сил для предстоящего бала.
- Вот и поищу, - легко согласился Эйден. Юношеский оптимизм в нем удивительным образом уживался с заносчивостью истинного монарха. - Все лучше, чем беседовать с тобой о романтике. Удивляюсь, как я вообще терплю столько лет такого закоренелого циника.
- Вы цените меня за высокий интеллект, обширные познания и непревзойденное чувство такта, Ваше Величество, - Ралф тоже умел шутить.
- В последнем не уверен, - возразил Эйден. - В прошлый раз, когда ты без предупреждения ворвался в мою спальню, графиня Глостер от испуга едва не откусила мне очень важную часть тела.
Ралф поднес кулак ко рту и сделал вид, что кашляет. Хотя на самом деле его потряхивало от смеха. У графини, любительницы плотских удовольствий, в тот момент был очень нелепый вид. Как и у самого короля, застуканного со спущенными до пола штанами.
- Если Вы не проявите умеренность в своих любовных похождениях, то все Ваши подданные мужского пола превратятся в разгневанных рогоносцев и не смогут заниматься государственными делами, - поддел друга Ралф.
- Обещаю, скоро остановлюсь, - Эйден торжественно положил руку на сердце и притворился паинькой. - Как только найду лучшую из женщин, так и сразу.
Ралф скрестил на груди руки и задумчиво кивнул.
- Надеюсь, Богиня будет к Вам благосклонна и ниспошлет Вам ту, по которой томится Ваше сердце.
Эйден запустил пятерню в густые коротко остриженные волосы и взъерошил их.
- И этот человек только что упрекал меня в излишнем романтизме! - голос его был полон сарказма.
Ралф смутился и опустил голову. Эйден еще с минуту покосился на смущенного друга и все же оставил его в одиночестве.
Сам же направился к пышным кустам ранних роз. Их изящные алые соцветия притягивали к себе взгляд, чарующий тонкий аромат будил в голове молодого короля тайные фантазии. Словно бутоны любви, розы будоражили его воображение. Заставляли поверить, что там, за сплошной живой оградой из переплетенных ветвей, спрятано то, к чему так стремится его сердце.
Предчувствия не обманули Эйдена. Стоило ему раздвинуть кусты, как его любопытному взгляду открылась прелестнейшая картина. В ажурной кованой беседке, увитой розами, находилась девушка - совсем юная, почти еще ребенок. Невысокого роста, с удивительно тонкой талией и рассыпанными по плечам темными вьющимися волосами. Она походила на маленького эльфа, заблудившегося в цветочных зарослях.
Нежно-голубое платье - скромное и довольно поношенное, украшенное белоснежными домотканными кружевами, - только подчеркивало хрупкость фигуры и сливочный оттенок ее кожи.
Девушка, не подозревая, что за ней наблюдают, подобрала длинный подол платья и подтянула сползший чулок. Ее движения были преисполнены природной грации и чувственности.
Таких стройных и длинных ножек молодой король не видел во всей Шилдании. К собственному изумлению, он понял, как ошибся. Незнакомка давно не ребенок. Ее пышная грудь так и рвалась из скромного декольте, а сочные алые губки и сами напоминали бутон розы. Высокие скулы придавали лицу загадочности, а темно-зеленые глаза манили своей глубиной.
Эйден замер, не в силах поверить, что глаза его не обманывают. Уж слишком девушка напоминала видение из несбывшегося сна. Эфемерная и прекрасная.
Словно в ответ на его безмолвные мольбы, незнакомка присела на лавочку, сорвала с куста розу и вдохнула ее аромат. Легкий возглас удовольствия сорвался с полных чувственных губ. Озорница так и не удосужилась опустить подол, позволяя уставшим за день ножкам насладиться прохладным ветерком. Крошечные туфельки замелькали, поблескивая на солнце слегка потускневшими от времени пряжками. Такая обувь давно вышла из моды, но на ножках прелестницы смотрелась вполне уместно.
