- А вы чего на меня так смотрите, будто съесть хотите?

- Не волнуйтесь, я вас есть не буду, боюсь подавиться, - обаятельная улыбочка Роберта бесит меня.

- Однако, сударь, вы – нахал.

- Не нахальнее вас, сударыня.

- Знаете что, а я вот возьму и откажу вам. Идите, ищите себе новую невесту. И все ваши фамильные угодья и замки пусть кредиторы разбирают. Выкусите.

- Я-то уйду, но учтите, больше такого дурака вы не найдёте. Желающих на перезрелый и порченый товар в наших местах немного. Да их вообще нет. Если только какой-то старый орк или гном захочет на вас жениться, чтобы перед сном греть свои старые кости.

- Убирайтесь! И чтобы я… больше никогда…

- Уж поверьте, больше никогда вы меня в глаза не увидите. Если только, когда я буду жениться на прекрасной, стройной барышне, во много раз богаче вас, с вашим папашей.

Это уже переходит все границы дозволенного. Ещё никому я не позволяла так с собой разговаривать. Странно, что позволила так далеко зайти этому наглецу.

- Я бы выцарапала вам глаза, да дворцовый этикет не позволяет, - процедила сквозь зубы, воткнув ногти в подлокотник кресла.

- А я бы сказал ещё много разных неласковых слов, но воспитание у меня слишком хорошее, - ухмыльнулся дракон и повернулся к выходу.

- Скоро вам ваше воспитание не потребуется, в долговой яме разговаривать будете только с червями и крысами.

Он смерил меня яростным взглядом, гордо вздёрнул подбородок и уже точно повернулся, чтобы уходить, но видно вспомнил ещё какую-то гадость и остановился.

А может, передумал уходить и сейчас начнёт извиняться. Выхода у него нет.

Ну всё, думаю, никуда ты красавчик от меня не денешься. Никуда.

Как не ерепенься, а жениться на мне придется, аж бегом.

Роберт глянул насмешливо, красивое лицо его исказила мина, я почти увидела, как нелегко даётся ему сказать эти слова. И он сказал:

- Никогда, даже если буду сидеть в яме, я не позову вас. Слышите, Люсинда. Никогда. Боюсь, тогда в яме станет тесно.

- Пошел вон!

Хватит слушать его оскорбления. Если бы он увидел, какая я красавица на самом деле, он никогда не сказал бы таких слов.

Он пошел по залу, четко отбивая каблуками, и когда лакей открыл ему дверь, я не удержалась, вскочила с кресла и крикнула:

- Ты всё равно женишься на мне!

Роберт даже не обернулся, вышел и дверь за ним закрылась.

Я красивая.

Какой ещё я могу быть, я же - модель.

Жизнь моя сплошные показы, съемки в рекламе.

Порой это раздражает. Иногда ненавижу людей, что меня окружают. Дизайнеры, визажисты, фотографы. Все они слегка шизанутые, каждый по-своему. Каждый день что-то новое.

Но я - модель.

Хочешь славы, терпи бесконечный балаган.

А поклонники, они же проходу мне не дают. Я не собираюсь давать надежду хоть кому-то из них. Я слишком умна, чтобы надеть кольцо, купленное в дешёвом магазине.

Хочу кольцо с настоящим бриллиантом, огромным, больше чем у кого-то когда-то был. Если замуж только за мультимиллионера, или миллиардера.

Что-то размечталась я…

- Быстро на подиум, что ты свои булки тут разложила, - кричит Жорж помощник дизайнера, ассистент.

- Это у тебя булки, идиот! – огрызаюсь.

Ненавижу этого скользкого типа, вечно пытается ухватить меня за зад.

- Иди костлявая, чтоб ты там свалилась, - кривиться противной рожей.

Тоже меня недолюбливает, из-за той пощечины, что я влепила ему на прошлой неделе, когда он попытался схватить меня и прижать в углу.

- Скорее я тебя свалю в помойку. Скажу Артурчику, что ты не справляешься, и пристаёшь к девушкам.

- Тоже мне топ-модель нашлась, получше тебя есть. Смотри, чтобы силикон не растёкся.

- Сейчас у тебя растечётся! - я уже хотела накинуться на придурка, когда из-за ширмы выглянул Артурчик.

- Я не понял, зрители в зале! Кто завалит мне коллекцию, убью сразу! Быстро все на подиум.

И мы со злыми выражениями на лицах, понесли показывать на себе платья Артурчика. А они у него потрясающие. На мне сейчас платье, которое стоит как целая квартира на Арбате, ну может немного дешевле. В таком платье я бы, я бы…

Свет софитов прервал мои мысли, и я шагнула на подиум. Всё остальное перестало существовать. На лице отстранённое выражение. Несу на себе платье. Показываю товар. Продаю.

Я - модель. Я - красавица.

После показа торопливо скинула с себя дорогущее платье и скорее собираться. Бегом на стоянку, где припаркован мой жучок. Мой любимый красненький Пежо. Кинула сумку на заднее. Завела мотор. Уже опаздываю.

Записалась на полную депиляцию. У мастера очередь на полгода. Подруга сказала, что эта мастерица, тех, кто не приходит вовремя, сразу в черный список и потом не принимает уже никогда. И всё, прощай качественная депиляция. А моё идеальное тело требует только лучших процедур.

Опоздать никак нельзя. Гоню на своём Пежо, давлю на газ.

- Опаздывать нельзя.

Давлю педаль…

О, чёрт – Красный!

Секунда…

-----

- Смотри, рот у неё не закрывается.

- Папочка пичкает её пончиками прямо с утра.

- Как так можно, ещё немного и ужин будет окончен, потому что на столе ничего не останется.

- И не говорите. На прошлой неделе к ним приходил художник писать её портрет, так вот он сказал, что её лицо уже не влезает ни в одну портретную рамку.

Рядом кто-то захихикал. Повернула голову направо, потом налево. В мозгах началось шевеление мыслей. Не сразу, постепенно взгляд мой заполонённый какой-то тьмой, вдруг стал ясным. В глазах настроилась резкость, и увидела длинный стол, заставленный всякой ресторанной едой. Сижу за этим столом, а рядом сидят какие-то люди. Женщины и мужчины, в нарядах из прошлого века.

Снова у Артурчика вечеринка в стиле… даже не знаю что это за стиль, присутствующие за столом разряжены как попугаи. Почему-то совсем не помню, как именно на меня надевали платье. Чувствую тесный корсет. Слишком тесный.

Пытаюсь проморгаться. Замечаю, многие посматривают на меня и улыбаются, только вот значения этих улыбок не понимаю.

По-моему, эти люди совсем не модели. Странно.

А ну да, реклама. Нагнали простых актёров. Типа ужин. А я, как назло, очень голодная. Страшно хочется есть.

Передо мной стоит утка с перьями и головой. Красивый реквизит.

Мужчина в доисторическом парике, потянулся, оторвал от утки крыло и положил на свою тарелку. Хорошо играет роль голодного аристократа. И вообще очень сильно пахнет едой. Значит, еда настоящая, не киношная.

Кажется, я уже что-то жую, совершенно не помню, как положила еду в рот.

- Попробуйте утку, это что-то совершенно новое изящное и уникальное. Повар сегодня явно постарался для вас, - сказал кто-то рядом.

Я повернулась и увидела лицо старой женщины. На голове у неё словно меховая шапка нахлобучен парик. На чем он держится неизвестно, того и смотрит чтобы не свалился. Было бы очень смешно. Старушка вымучено улыбнулась и скрюченным пальцем указала на утку.

- Она наверное костлявая, и я не ем жирное мясо, - говорю брезгливо.

Люди за столом начали переглядываться и улыбаться.

- Но как же, ваш батюшка сказал, что утка одно из ваших любимых блюд.

Откуда ещё мой папаша тут мог очутиться, да ещё такое сказать.

- Спасибо, я разберусь. За собой смотрите, - сказала я, не слишком учтиво и старушка возмущённо выпучив глаза, сразу от меня отстала, повернулась и начала яростно что-то шептать на ухо соседке.

- Одни сплетницы кругом. Ну, чего уставился, придурок, - сказала я мужчине напротив.

- Я… я, простите.

- Нда, сборище дебилов, – выдохнула я и поискала взглядом фотографа, чтобы понять, когда начнутся съемки.

Ни с одной, ни с другой стороны не увидела человека с камерой.