Если тесная близость, как телесная, так и духовная, – это рецепт сохранения любви, значит, современные женатые пары, похоже, имеют гораздо больше шансов оставаться счастливее, чем их деды, которые занимались любовью в темноте, при полной тишине и сняв лишь необходимый минимум одежды.
Но погоня за сексом ради удовольствия, самоутверждения, из благодарности или чтобы доказать свои мужские способности, для брака граничит с опасностью, особенно для жены.
Полагаясь на свою сексуальную привлекательность, поскольку это и только это – единственная причина, по которой рядом с ней остается мужчина, жена действительно унижает себя. Женщины заслуживают большего.
Невеста викторианских времен ошибалась, полагая, что, если она хорошо готовит, содержит дом в чистоте и уюте и рожает здоровых детей, она выполняет свою супружескую роль. Но сегодня жена, которая считает, что все это не важно при условии, что она творит в постели чудеса, неизмеримо глупее.
Викторианская девушка не имела собственного мнения, но была сама собой. Она не располагала знаниями о сексе в день своей свадьбы, но и жених не ожидал от нее ни умения, ни особых восторгов, когда занимался с ней любовью. Сегодняшняя невеста знает – или думает, что знает, – ответы на все вопросы. Вся беда в том, что она лишь задает эти вопросы.
То, чего женщины не хотят признать, – это тот факт, что, хотя мужчины, возможно, их и любят, они к ним относятся враждебно. В начале восьмидесятых годов XVIII века Кэтрин Гор подметила эту особенность и написала:
«Джон Булль обожает женщин в единственном числе и ненавидит во множественном. Джон любит, но не симпатизирует. Женщина – объект его страсти, но редко занимает его мысли. Нет ничего необычного в учащенном сердцебиении или меткости ума слабого пола, который он считает добавлением к обществу. Для него женщины – это перерыв в работе и удовольствие».
Женщины, возможно, и не получают именно такого мужчину, которого надеются найти, но мужчины определенно получают ту женщину, которую заслуживают.
И представители обоих полов понимают одну очень важную вещь: последняя и самая жизненно важная свобода, оставленная высокоорганизованным и регламентированным обществом, в котором мы живем, – это свобода любить и быть любимым.
Трагедия нашего века в том, что много мужчин, в отличие от женщин, принимают узкие границы секса за широкие горизонты полной сексуальной свободы, какая только возможна в любви мужчины к женщине.
И все-таки каждая женщина в душе жаждет любви, всепоглощающей, все сметающей на своем пути, о которой она читала и которую, как она верит, можно найти в интимной близости.
Этот момент любовного союза увековечил Браунинг:
Именно это должен чувствовать и испытывать каждый любовник в акте любви. Тот, кто говорит, что это невозможно, кто смеется и издевается над этим, заслуживает сожаления. Он упустил возможность оказаться на небесах. Тот, кто хоть раз испытал это, будет искать этих ощущений всю оставшуюся жизнь.
Девушка сегодняшнего дня, может быть, и не читала этой поэмы, но, поскольку она все-таки представительница женского пола, а женское сердце не изменилось со времен Евы, она инстинктивно знает, что это именно то, что она ищет.
Когда вместо этого она принимает участие в неумелом, неудовлетворяющем акте интимной близости украдкой, она чувствует себя обманутой. Единственный способ, с помощью которого она может восстановить самоуважение, – это утвердить себя другим способом, если не в бизнесе и профессии, то в играх, унижении мужчины дома.
Половина мужчин, которые моют посуду, когда приходят домой усталые после работы, которые вынуждены пропустить бейсбольный матч, чтобы подстричь лужайку, которые изворачиваются и сбивчиво оправдываются перед друзьями, оплачивают цену неудачи в сексуальной сфере. Неудовлетворенная женщина страшнее черта.
Единственное, о чем современная женщина никогда не спрашивает, – это о невежестве в любви – своем и своего партнера. Родители до сих пор в половом воспитании полагаются на случай или на школьных учителей. Биологические сведения редко помогают, большинство руководств по сексу огорчительно материалистичны.
Большинство детей до сих пор узнает о том, что называется «фактами жизни» из разговоров, ведущихся шепотом на игровой площадке, или из грязных историй в туалете. Откровенность газет, обнаженные откровения телевидения и эротические журналы оставляют детей лишь в еще большей растерянности и неопределенности, нежели они были изначально.
Любовь – это единственное искусство в мире, в котором каждый идиот считает себя большим специалистом.
Никто не готовит пищу, повинуясь своему природному чутью, не пишет по наитию, не рождается специалистом в ведении домашнего хозяйства, хотя каждый средний подросток со словарем, насчитывающим всего несколько слов, говорит презрительно: «Мне все об этом известно».
И каждая супружеская пара после совместного проживания в течение пары лет чувствует, что теряет что-то, но никогда не задается вопросом о своих способностях или о своих знаниях. Если все пошло наперекосяк, в этом виноваты не они.
Что обескураживает женщин, так это то, что после всей этой шумихи и разговоров об эмансипации, после того, как была отброшена вся загадочность и скромность, окружавшая женщин, требования и желания мужчин нисколько не изменились. Недавние исследования показали, что в Англии мужчины ценят умение женщины вести домашнее хозяйство превыше всего другого. В отчете сообщалось, что мужчина ищет в женщине следующее:
1. Хорошую домохозяйку.
2. Привлекательную внешность, хорошего собеседника, безупречное воспитание.
3. Понимания.
4. Любви.
5. Умения вкусно готовить.
Эти запросы не столь далеки от требований пещерного человека, который, очевидно, думал то же самое. Важно, что здесь даже не упоминается то, что женщина должна быть хорошей матерью или быть способной производить на свет детей.
В Британии одна жена священника вызвала всенародную дискуссию, написав заметку в свой церковный журнал под названием «Никогда не выходите замуж за духовное лицо», в которой говорилось: «…почти всегда все во вторую очередь. Все равно что быть любовницей женатого человека».
Далее она продолжает:
«От жены духовного лица ожидают, что она участвует в светских делах, ходит в церковь и посещает связанные с ней общественные мероприятия независимо от своих домашних дел. Это часто чрезвычайно трудно, когда дети маленькие. Не получаешь никакой поддержки и помощи, зато ощущаешь всеобщее порицание, когда ничего не получается.
К тому же меня приводит в негодование то, что всегда приходится контролировать себя, вместо того чтобы быть самой собой. Если я танцую твист на приходских танцах, тут же получаю замечание. Я не против замечаний. Меня возмущает основной принцип отношения к женам духовных лиц – мы не такие, как все».
Эта откровенность заставила многих женщин понять, что и они находятся в точно таком же положении, но только не в качестве жен духовных лиц, а жен начальников и бизнесменов, мужчин, занимающихся благотворительностью или участвующих в каких-нибудь церковных объединениях.
То, что под поверхностью эмансипации лежит так много суровости, пересудов за спиной, низкопоклонства и подхалимства, просто пугает. Хорошая жена, возможно, важна для мужчины, но плохая жена – это катастрофа. До определенной степени это комплимент, но при таких условиях разве может женщина оставаться собой, если она вынуждена становиться тем, что от нее ожидают, как от жены своего мужа?