— Уфф… — Юля… — Вот это да… — тихо прошептала Таня, и открыв глаза посмотрела на меня…
— Тебе понравилось? — спросила я?
— Это бесподобно, ничего подобного у меня не было…
— Ммм… — Протянула я.
— Я обеими руками за что бы ты стала моей личной пиздализкой, — сказала Таня и посмотрела на меня улыбаясь. — Будешь?
— Ну конечно…
— Понравилось мне лизать?
— Даже очень…
— Ну ладно… — С этого дня тебя больше никто не тронет, и лизать ты будешь только мне одной, а теперь пойдем покушаем.
Сев за стол, мы стали есть бутерброды с колбасой, и пить крепкий чай, как в каптерку постучались.
— Ну кто там, еще? — недовольно крикнула Татьяна.
— ЧП, — Светка, Соленую порезала, — сказала из-за двери Алена, отрядная шныриха, которая прибежала на промку.
— Ну ка, ну ка, — Таня открыла дверь. — Зайди ка сюда.
Алена зашла в каптёрку, увидела меня, кивнула мне головой слегка улыбнувшись, она поняла что тут произошло, и что я тут делала.
— Давай выкладывай, — приказала ей Татьяна.
— Светка, ну та которую недавно сделали ковырялкой, она посмотрела меня, — Соленую порезала.
— Как? — вырвалось у меня. Сердце мое учащённо забилось, по телу прошёл озноб, и меня затрясло.
… Светка… Что ты наделала, — подумала я. — Вот дура…
— Что наглухо? — спросила Татьяна. А на меня шикнула:-А ты не лезь, не с тобой говорят.
— Я поняла, Таня. Прости.
— Нет, в больничку унесли, а Светку пока в Шизо отправили.
— Ну и ну… — Дела… — Ладно, иди, — сказала Татьяна Инге, — на вот… Она сунула ей пачку сигарет.
Блиииннн… Светка… Дурочка, мне до слез стало жаль эту наглую молодую зечку, я с ней очень близко сошлась, и даже потеряв свой мало мальский авторитет, не смотря на то, что она меня подставила так, что я стала ковырялкой, я осталась дружна с ней. И вот теперь я осталась совсем одна, Инга ушла на свободу, ее отправили пока в шизо, а потом увезут совсем из зоны…
В моих глазах стояли слезы, и не выдержав я села на диван и заплакала.
— Свету жалко? — спросила Татьяна.
— Да, эту несмышлёную блатнячку сломавшую мне жизнь…
— Не плачь, уже ничего не изменить.
— И то правда…
— Так, Юля. С этого дня за машинку больше садится не будешь.
— А как же?
— Это моя забота, я буду закрывать тебе наряды, ну а ты… Сама знаешь что… — У тебя будет теперь другая работа, не фуфайки шить, а радовать меня своим языком.
— Хочешь еще?
— Пока нет, вот возьми, — она протянула мне сверток. — Там мои вещи, иди всё выстирай и приведи все в порядок, погладь обязательно.
— Хорошо.
— Ну всё иди, мне надо теперь заняться делами, а вечером перед отбоем мы с тобой повторим то что было.
— Хорошо.
Я вернулась в барак, постирала вещи Татьяны, повесила их сушится. И пока они сохли, заварила себе чай, стала его пить и размышлять о Светке, помочь я ей конечно ничем не могла. По хотя бы немного поддержать, да.
Я собрала ей передачу, в которую положила пачку сигарет, колбасы и конфет, через баландершу которая носила пишу в шизо за две пачки сигарет передала это Свете.
Жизнь в зоне шла по распорядку от подъема и до отбоя, дни тянулись медленно, но и в тоже время как-то незаметно, в один из дней я от Инги получила большую посылку, в которой было столько всего… И письмо… Что она меня ждет… И любит…
Как и сказала мне Татьяна, больше меня никто не трогал, и не принуждал отлизывать, ублажала я лишь только ее, я привыкла лизать этой толстой женщине, и стала делать ей это уже с огромным удовольствием, сама кончая от того, что отлизываю ей.
И вот в один из пасмурных и дождливых дней меня вызвала к себе Ольга Михайловна, сердце у меня екнуло, и похолодело в груди:-Что случилось? — Прошло девять месяцев, с последней нашей встречи, о том что она захотела моих ласк, я даже и не думала. Она давно нашла мне замену и не вспоминала обо мне, вычеркнув из своей жизни.
— Гражданин Начальник осужденная Орлова явилась по вашему приказанию
— Проходите, Орлова, — сухо произнесла она. У меня для вас хорошая новость.
— Какая?
— На вас пришли бумаги об досрочно условным освобождением.
Пол ушел у меня из под ног, и едва не рухнула на пол.
— Тише, тише, — сказала она мне. — Завтра тебя освобождают, иди собирай свои вещи, и вали с мой зоны, чтобы я тебя больше не встречала, ясно?
— Да, ясно.
— Тогда пшла отсюда…
*****
Вот наконец и утро, еще буквально несколько часов и я буду свободна. Но почему-то я боюсь, мне хочется побыть еще немного в зоне, и я уйдя в дальний темный угол, сижу и плачу, плачу и горькие слезы текут по моим щекам. Но долго не просидишь, и не спрячешься, колония объект режимный, и людей которые выходят на волю, держать дольше положенного срока не положено по закону. И меня ищут, и само собой находят…
И вот я иду к вахте, приближаясь к свободе, но что меня там ждет? И кто? Мама, и дочка… Больше меня никто не ждёт, и больше я никому не нужна…
Вот я прохожу процедуру досмотра, и сверки документов, и вот открывается последняя дверь, и я выхожу за ворота зоны… И медленно иду к автобусной остановке…
— Тетя Юля… — Слышу я такой знакомый, и нежный голос…
… Инга…
— Инга, — я поворачиваюсь к ней. И она бежит мне на встречу, я раскрываю руки, и кричу:
— ИИИИНННГААА!!!
Мы заключаем друг друга в объятиях, и целую Ингу, целую ее глаза, носик, щеки, губы…
— Я люблю тебя Инга…
