— Продолжайте, — он вернул ассистентке иглодержатель. «С этими молодыми умниками надо быть пожестче».

— Вы слышали, что дело Манцура расследуется комиссией штата?

— Немного, — последовал краткий ответ, резиденты предпочитали не соваться в политику.

— Должно быть, это дело рук Зохара, к нам попали его списки. Надо отодрать ему задницу до очаровательного красного цвета. Вы слышали о списках?

Сорки любил расслабиться и поболтать с резидентами на этапе ушивания. Обсуждая с ними мелкие сплетни, он рассчитывал на их доверие и симпатию.

— Нет, доктор Сорки, пожалуйста, не ослабляйте нить. «Эта занозистая сучка не проявляет ни капли интереса».

— Ваш наставник Зохар способен донести и на меня. — Он усмехнулся и снял перчатки. — Кожу закройте скрепками, назначьте антибиотики в течение трех дней, я хочу, чтобы уже завтра она была на ногах.

Он театрально поклонился обожавшей его операционной бригаде: _

— Спасибо, дамы, за еще один приятный день. Сорки не торопясь отправился на Медицинское правление.

Мэтры хирургии спешат только в операционную — это было его твердым убеждением. Одной рукой он теребил ключи от машины, как четки, — старая привычка, привезенная с родины, где добропорядочные мусульмане обычно ходят перебирая четки. Так он шествовал, ритмично щелкая пальцами.

В зале заседаний Медицинского правления все уже сидели за длинным массивным столом. Сорки устроился в своем огромном кресле во главе стола и кивнул всем присутствующим.

— Капуччино? Эспрессо?

Он подал знак своей секретарше Кейт, ее искусственные зубы были немного великоваты для маленького худого лица. Кейт работала в Медицинском правлении вместе с Сорки и Манцуром с тех пор, как окончила высшую школу на Парк-Ридж.

— Кейт, мне тройной эспрессо. Пока вы здесь болталии мастурбировали, — обратился он к коллегам, — я сделалуже две гастропластики.

Раздалась пара вежливых смешков, но больше всех смеялся сам Сорки. Затем он спросил Кейт:

— Как Эрика, рана заживает? — и пояснил: — Мне у еедочки пришлось взять маленькую биопсийку. — Глянув начасы, он сказал: — Что же, давайте начнем, кофе можнопить весь день, а мне еще надо в спортзал.

Допив кофе одним глотком, Сорки огляделся и торжественно произнес:

— Друзья, вы знаете, зачем я созвал это экстренное совещание. Здесь только мои старые и самые преданные друзья, мы вместе уже много лет и тесно связаны друг с другом.

Однако сейчас в нашем госпитале появился вирус, пожалуй, даже не один. Вирусы отравляют атмосферу и рано или поздно могут поразить и нас. Собственно говоря, наш дорогой друг и наставник Джозеф Манцур уже пострадал. Спешу сообщить, что мы идентифицировали этот вирус, его имя Зохар, Марк Зохар. Этот вирус будет скоро обезврежен, обещаю вам, за это я отвечаю. Не знаю, насколько хорошо вы помните лекции по вирусологии, но я их помню. Существует два типа вирусов: ДНК- и РНК-вирусы. Позвольте именно так характеризовать и наши вирусы. Зохар — это меньший РНК-вирус, такая информационная РНК. Ключевой ДНК-вирус, отец всех вирусов — это Вайнстоун.

Сорки был поражен своим неожиданным сравнением.

— Херб, а ты знал о существовании информационнойРНК? — обратился он к Сусману.

— Отстань от меня, Мо, — зло пробубнил тот. Недавно он перенес сердечный приступ, и кардиолог Гедди ввел для него жесткие ограничения в диете, тем самым приведя своего пациента к потере нескольких килограммов веса, а заодно и чувства юмора.

— Успокойся, Херби. Давайте это обсудим. Альберт, тыближе всех к Ховарду, какие у тебя соображения?

Фарбштейн пригладил свою короткую бороду.

— Господа, дело довольно серьезное. Однако не будем забывать, что мы живем в Соединенных Штатах, в Бруклине конца двадцатого века. Доктор Сорки обещает нейтрализовать вирусы, я согласен с ним, в целом согласен, но должен предупредить вас, современные вирусы способны мутировать и приобретать лекарственную резистентность.

У Вайнстоуна очень хорошие связи на всех уровнях, можем ли мы позволить себе такую роскошь, как потерять его, а вместе с ним и право на резидентуру? Ни в коем случае! Сначала мы должны найти ему подходящую замену, на это потребуется время, председатели на улице не валяются. Зохар, конечно, второстепенный вирус, подпитываемый Вайнстоуном, но между ними существует симбиоз. Сначала мы должны нейтрализовать Зохара, а потом подберемся к Вайнстоуну.

И позвольте кое-что добавить, Вайнстоун благоразумный человек, что бы ты о нем ни думал, Махмуд. Я считаю, что Зохар заварил всю эту кашу и втянул в нее Вайнстоуна. Кстати, Мо, вполне возможно, что пока мы тут сидим и разговариваем, Зохар уже успел нажаловаться в ОНПМД и на тебя. Ты думаешь, Зохару нужны списки в качестве туалетной бумаги?

— Ну и пусть жалуется, мне бояться нечего. Ты закончил свою песню? Поешь, как кантор в синагоге.

Он оглядел присутствующих и засмеялся, встретив лишь вежливые улыбки. Нужно быть достаточно смелым, чтобы шутить на национальные темы в Бруклине, если ты только не боишься насмешек над собственной этнической группой.

— Мо, если бы ты знал, когда я в последний раз был в синагоге, — Фарбштейн махнул рукой. — Скажу тебе только одну вещь, если Зохар притащит тебя и доктора Манцура в ОНПМД, для вас обоих начнется затяжная и болезненная борьба с законниками. С Зохаром и Вайнстоуном мы должны обращаться только законными методами. В противном случае мы потеряем массу денег.

— А-а-а, теперь ты разговариваешь, как адвокат. Садись и помолчи, мы тебя выслушали, — Сорки улыбался, но говорил достаточно резко.

— Доктор Фарбштейн, скажите нам, пожалуйста, какова позиция мистераХоварда в этом вопросе? — спросил Эджей Гавикумар, сосед Сорки и преуспевающий частный хирург.

— Ховард прагматичен, для него госпиталь просто отель. И заметьте, он преуспевает, с вашей помощью, конечно, но он превратил кучу мусора в пятизвездочный отель.

— О чем ты говоришь, ты совсем спятил? — вдруг очнулся Сусман. — Этот госпиталь уже прочно стоял на ногах, когда тебя, беженца, приняли у нас.

— Успокойся, не доводи себя до инфаркта! — сдерживал его Сорки.

Частая смена настроения — от ярости до тупого безразличия — была характерной чертой Сусмана.

— Херб, что ни говори, мы с Ховардом переделали этотгоспиталь!

Сусман ехидно добавил:

— Да, и привели Вайнстоуна с Зохаром.

— Господа, — заметил Фарбштейн, — сегодня наш так называемый отель потихоньку начинает превращаться в казино в Лас-Вегасе.

Он унаследовал от своего отца сдержанное и циничное чувство юмора, им он успешно пользовался, когда общался с иммигрантами, которых считал ниже себя.

— Зохара пригласил Вайнстоун, председатель имеетправо набирать свою команду. Нельзя было брать на работу Вайнстоуна, мы не рассчитывали, что он станет стольнезависимым, но что сделано, то сделано. Позвольте мнезакончить. Вы спросили, чего хочет Ховард; он хочет, чтобы наш процветающий отель был забит пациентами. Вы отвечаете за высокий уровень сервиса и безопасностьпациентов, обеспечьте все это — и Ховард у вас в руках.

Для процветания гостиничного бизнеса необходим мир, ибо туристы избегают горячих точек. Ховарду необходим мир для повышения доходов и понимания со стороны Совета попечителей. Для достижения подобного продуктивного перемирия Зохар должен уйти. Позвольте мне поработать в этом направлении, используя законные пути, я уверен, что Ховард нас поддержит. Позже мы займемся Вайнстоуном, используя ваше влияние как ведущих специалистов, тогда перевес будет на нашей стороне. К тому времени я найду замену председателю.

— Отлично, Альберт! — воскликнул Сорки. — Избавьсяот маленького вируса, обратись к своим адвокатам. А мыв свою очередь заставим попотеть Вайнстоуна. Джозеф, почему ты притих сегодня? Только не говори, что вся этаерунда с ОНПМД тебя угнетает. Ты заместитель Вайнстоуна, скажи нам свое мнение.

Манцур прокашлялся, постукивая кольцами по столу, и заговорил: