В самом конце января, один из восточно-магистральных экспрессов возвращался сюда. Уже стемнело. Огни города сразу же приковали к себе всех пассажиров, в том числе и Сергея Сергеевича с его учениками. Железная дорога специально шла не прямиком в город, а, как бы, объезжая его, постепенно приближаясь по спирали. Поэтому люди могли видеть разноцветную картину издалека. Во всех купе по общей линии радио сообщили о скором прибытии, поблагодарив пассажиров за хорошую дорогу. Поезд издал два гудка. Следом по радио заиграла фоновая мелодия, которая специально была подобрана под краски Централа. Необычное сочетание челесты, скрипки и арфы.
Мороз. Ребята вышли на вокзал. Большое здание, с выходом нескольких железнодорожных линий. Оно тоже было сделано так, чтобы не выбиваться из общей классической стилистики города, высокое, с множеством резных колон, арок. Люди расходились, встречающих практически не было, только рабочие с грузовыми тележками носились туда-сюда.
— Я отчеты напишу, и надо проследить чтобы полиция доставила Мак-Баумана в штаб — сказал ребятам Сергей Сергеевич — отдыхайте пока, и не забудьте, что завтра утром Владыка зачитает речь.
Зак тут же подбежал к профессору, и попросил разрешить понести его чемодан.
Николай взял за руку Настю.
— Мы сами доберемся, идите.
Девушка покачала головой, соглашаясь с ним. Они попрощались и разошлись.
По вечернему городу невозможно было не пройтись. Тем более зимой. Тем более, когда это уже превратилось в традицию. Николай очень часто прогуливался с Настей по нему, это бы один из любимых способов их времяпрепровождения.
Через пару часов должна была настать ночь. Широкие авеню опустели, на обочинах дорог в бесконечных рядах стояли кареты и сани. Очень редко можно было увидеть и машину — нового друга человека, которая сразу же стала показателем важности ее владельца.
Конечно, Николай и Анастасия не собирались сразу идти домой. Сворачивая с одной улицы на другую, проходя через парки и площади, иногда останавливаясь в сквериках у замерзших фонтанов, где было весьма многолюдно, они зачастую только отдалялись от дома. Им некуда было торопиться.
— Как ты сходил к князю? — спросила Настя
— Живут в золоте, дядя Слободан сильно постарел
Девушка задумалась, но потом все же решилась спросить:
— И ты узнал что-нибудь про отца?
Николай лишь покачал головой, нет. Анастасия давно знала об исчезновении его отца. Об этом знал и Сергей Сергеевич, но, как Николай часто замечал, он, в отличие от всех остальных, совершенно не помогает мальчику в его поисках.
— Все это… печально — тихо сказала Настя, опустив глаза вниз.
— Не переживай так за меня, сходим на каток?
Настя посмотрела в сторону ближайшей площади. Оттуда доносились веселые звуки скрипки. Было много людей.
— Идем, надеюсь, у них остались две пары коньков.
***
Здание штаба сильно выделялось от окружающих его построек. Широкий фасад с множеством колонн, врезанных в стену, за которыми сразу располагались большие окна. Колонны были и перед входом. Они стояли в несколько рядов в шахматном порядке, уходя глубоко внутрь, где и скрывались высоченные арки входа. К этим колоннам вела широкая лестница из нескольких десятков ступенек. Всюду висели бордово-золотые стяги, в том числе и на огромном каменном куполе. Любой прохожий, особенно не привыкший к масштабам Централа, не отводил взгляда от такой высоты. Настолько большой, что человек, попадая во внутренние помещения штаба, просто тонул в его глубине. Здание отделялось от остальной части города с одной стороны площадью, а с другой стороны собственным большим парком.
На следующий день на площади собралось множество людей. Они по группкам стояли и разговаривали между собой. Со стороны было сложно различать их. Все в бордовых шинелях с орнаментом и аксельбантами, в беретах и при холодном оружии. У каждого какой-нибудь элемент прически отличался золотым цветом.
Елена и Анастасия так же были здесь. Они приветствовали остальных, ожидая, когда прибудут ребята. Неподалеку от ворот и вдоль всей невысокой орнаментированной металлической ограды собралось большое количество простых людей. Среди них была пресса и полиция. Большое столпотворение вызвало проблему для проезда транспорта по соседней широкой улице, но это не помешало Заку и Николаю добраться до штаба вовремя. Хотя и в самый последний момент.
Только они поприветствовали девушек, как тут же, сверху, около входа раздались звуки трубы. Это был сигнал к построению.
Все взоры и прессы и золотых людей обратились на медленно ковылявшего к установленной трибуне человека. Медленно ковылявшего от того, что был он стар и передвигался с опорой на трость.
И прическа, и длинные острые усы были седые, за исключением одного маленького золотого локона. На фоне этой седины резко выделялась черная повязка на левый глаз. Все несколько сотен золотых людей на площади поприветствовали Владыку Золотого Общества аплодисментами.
Владыка поклонился, показывая руками, что ему нужна тишина. Наконец, она была предоставлена.
«Я сердечно приветствую всех присутствующих здесь»
Вновь раздались аплодисменты
«Спасибо… Буквально вчера, я имел честь вести беседу со всеми нами горячо любимым Его Величеством. Он положительно отозвался о работе Золотого Общества. Нам с вами все чаще и чаще приходится бороться с вызовами новой эпохи, и я замечаю, что на эти вызовы мы даем верные ответы и решения»
Среди студентов сразу начались перешептывания, мастера начали делать замечания.
«Но, все чаще и чаще, вызовы кидают нам наши вчерашние товарищи, те негодяи, что от науки об Истине ушли во тьму. Им кажется, будто бы кто-то притесняет их свободу, мешает жить. Они отвергли наше учение, погрязли в своей похоти, гедонизме, эгоизме, потеряли весь свет. Подобно насекомым они пытаются разгрызть столпы общества, запутать людей. Они искренне уверены, что правы, но это не так. Такие люди должны нами ловиться и возвращаться обратно к Истине, если же глупцы полностью ослепли, то нам следует силой их заставлять или просто уничтожать. Наше противостояние с ними набирает все больший размах… но все это вы уже знаете и без меня, конечно, мои дорогие герои. Каждый из вас вносит свой вклад в борьбу с террористами и лжецами.
Это ценят все, это ценю я, это ценит Его Величество, но самое главное, что это ценит весь честный народ Веридаса. Я напоминаю вам в который раз, как напоминали и мои предшественники, что вы, помимо просвещения и воспитания людей, не должны забывать об их защите. Мы истинная опора империи… ее стержень, и в то же время броня. Я прошу вас, не забывайте этого никогда!»
Практически всю эту, как многим показалось, чувственную речь, Владыка произнес от себя, ничего пока что не прочитав с листка. Но теперь он обратился к нему.
«Некоторым из вас уже известна новость о расправе над советником третьего ранга губернатора города Шлисс. Он стал новой жертвой все тех же террористов… Чего добились эти негодяи, лишив отца и мужа одну из несчастных семей? Зачем они из года в год нещадно уничтожают честных людей? Если они хотят войны, мы дадим им ее, хотя эта война бушует уже тринадцать лет! Император обеспокоен положением дел не только в Шлиссе, но и в остальных городах земель северной юрисдикции. Цель, по которой я собрал всех вас здесь сегодня, этот документ»
Он показал листок.
«Верховный совет Золотого Общества изучил его и сделал вывод, что он не противоречит нашим нормам и поэтому мы разрешаем императору его применение. Этот акт ужесточает наказание до наивысшего в статье о людском эгоизме. Теперь все, что идет вразрез с устоями общества, будет караться. Вы знаете, что значит высшая мера. На этом я заканчиваю свою речь к вам… и хочу пожелать удачи в ваших делах».
Не все аплодировали последним строкам Владыки. Он удалился обратно во дворец. Следом туда направились все остальные студенты и преподаватели. Каждый обсуждал сказанное главой общества. Все шли так же группами, ученики слушали мнение своих профессоров. Три коридора, разделенные между собой колонами с трудом пропускали людей. Студенты медленно проходили внутрь, теснясь огромной толпой. Все шли или с мешками, или несли книги прямо в руках, Некоторые были с музыкальными инструментами. Люди разных возрастов, от семилетних мальчишек и девчонок, до пожилых стариков.
