— А если вы прекрасно знали о том, что здесь твориться, как вообще оказались в городе призраков?

— Издеваешься? — остроухая скривила лицо. — Может потому, что какой-то остолоп, вроде тебя, забрел сюда, а потом призраки надели его шкурку и бродили по округе собирая больше жертв?

— Подождите. Это я вас сюда притащил?

Эльфийка отдернула грязную блузку с ключицы.

— Этот синяк от твоих пальцев, — она задернула кофточку обратно.

— А тебя я тоже сюда привел? — я обратился к орку.

— Не привел бы. Если бы у него мозгов больше было, чем у мохоеда, — огрызнулась эльфийка.

— Не тебя спрашиваю, — прикрикнул я.

— Не совсем. Мы с тобой познакомились недалеко отсюда. Вроде как подружились. А ночью ты меня чем-то одурманил. Очнулся я уже здесь…

— Елки-моталки…Я что, несколько дней не в себе?

Орк пожал плечами.

Ну твоя жажда уже вернулась.

Усмехнулся демон, которого слышал только я.

А с того ужина на заправке ты больше не жрал. Я бы заметил. Поверь мне. Ха!

Гоблин поднял левую руку и взглянул на запястье, изображая что смотрит на часы.

Значит к концу подходит третий день.

Я бросил взгляд на разбитый телевизор и ничего не ответил. Подошел к окну. Взглянул на небо. Еще светло, но луну уже видно. Полнолуние. Все ритуалы происходят чаще всего в полночь. У нас от силы часов шесть. Не больше. Нужно что-нибудь придумать.

— Так, — встрепенулся я, пытаясь побороть нарастающую жажду. — Какие есть идеи? Нам нужен план освобождения.

— У меня все идеи закончились, как только я поняла, что двери защищены магическим барьером… — эльфийка продолжала кидать теннисный мяч в стену.

Орк тоже отрицательно помотал головой.

Надо что-то придумать. Как только призраки вернутся, они ровно также смогут вселиться в нас, нашими же ногами отвести на место жертвоприношений и очнемся мы только перед самой смертью.

— А ружья? — я подбежал к сваленным в кучу стволам. — Вон, тут даже патроны есть! Гном рассказал, что они из этих пушек всех горожан положили.

— Ружья? — нахмурилась эльфийка. — Не пойдет. Меч бы какой-нибудь или лук. Даже если призрак снова вселиться в тебя, и мы решим его вырубить, то эта штуковина разломится пополам после первого же удара…

— А? — удивился я. — Ты что, не знаешь, что такое ружье?

Девушка промолчала.

— Ну что такое лук или арбалет ты же знаешь?

Эльфийка продолжала отстранено играть с мячом.

— Это тоже самое, только вместо стрел патроны! Порох, понимаете?

— Что бы ты там не придумал призракам плевать и на стрелы, и на твой порох, — цинично заявила она.

— А чем тогда призраков можно отпугнуть вы знаете?

— Понятия не имеем, — за себя и за орка ответила эльфийка.

Я нагнулся, поднял с пола двустволку и ремень, напичканный патронами под завязку. У меня на огороде не такое ружье, конечно, но принцип тот же… Ствол отогнуть, два патрона вставить, вернуть в прежнее положение и нажать на спусковой крючок. Удивительное дело. Во всем мире после ядерной катастрофы это, наверняка, одно из немногих мест, где сохранилось огнестрельное оружие с патронами, и оно абсолютно бессильно в нашей ситуации. Хотя…

Когда меня посещала какая-то идея, я всегда уходил в нее с головой — не видел и не слышал ничего вокруг. Вот и сейчас я взял добытые трофеи и прошел на кухню. Нелюди последовали за мной и теперь с интересом наблюдали за тем, что я затеял.

Сейчас я их удивлю. Лишь бы тут соль осталась. Да-да. Я не шучу. Вспомнил я тут, как мне одна барышня про злых и добрых духов рассказывала. А дело было вот как.

Познакомился я однажды на главпочтамте с женщиной. Моего возраста. На тот момент она три года как овдовела. Ну у нас, стариков, в этом случае схема простая. Подсаживаешься на уши, пару цветов с клумбы даришь и на тебе. Через несколько дней она уже к тебе в постель завтрак несет. Потом на ужин котлетки жарит, а в хате всегда прибрано и семейки, которые ты неделями носил, теперь раз в три дня менять приходится. Ну как приходится. Вроде и в удовольствие даже. В общем и целом, и в жены бы можно взять, да только в том возрасте лучше деньги на госпошлине на заключение брака сэкономить, да в магазин лишний раз сходить. А женитьба это…не больше, чем роспись в паспорте. Пусть молодёжь развлекается.

Дак вот. Моя Тамара Петровна разными оккультными науками увлекается. Бывало, на кухне запрется и с кем-то разговаривает. Потом выходит и говорит, что с мужем видалась. Вот она мне и рассказала, что духи соли боятся. А этот Попс не живой, а стало быть, дух. А значит можно попробовать его солью прижечь. Так кидаться толк вряд ли будет, а вот если ей ружье зарядить… Мне из боевых патронов травмирующие не впервой делать. У меня по этой части опыт большой. Я мальчишкам, которые в моем огороде яблоки воруют, не раз задницы этой приправой фаршировал. Поэтому и меткость есть.

Я подошел к кухонной столешнице. Над ней висит ящик. Дверца на одной петле держится. Внутри банки и склянки с разными приправами. Многие пустые и перевернутые, а вот соль, перец и тмин сохранились. Я нашел в одном из ящиков столешницы старый ржавый кухонный нож и штопор. Достал и положил перед собой.

Высыпал соль на стол. Мелковата. Ну да ладно. Призраков распугать хватит. Не хочу даже думать, что будет, если план провалится.

Около двух часов у меня ушло на то, чтобы боевые патроны зарядить солью. Пришлось пользоваться подручными инструментами, но другого выбора не оставалось. Пока эльфийка и орк стояли и внимательно наблюдали за тем, что я делаю, я узнал о своих спутниках побольше.

Первый Дидло. Сбежавший из бункера орк. Он рассказал, что, когда пришло время на поверхность выходить, его семья под землей осталась. Мать и отец решили, что уровень радиации еще слишком высокий, чтобы после двухсот сорока лет изоляции лезть на рожон. В старом бункере они жили впятером, еще с его сестрой и бабкой. Три дня назад он собрал свои вещи и сбежал, посчитав что лучше умереть на свободе, чем сгнить в консервной банке. Этой историей он снял все вопросы эльфийки о своей наивности. Она до последнего была убеждена, что каждый, как она выразилась, идиот знает про Город Трейлеров и никогда бы не завел дружбу с полукровкой, которого встретил близ территории призраков.

Эльфийку зовут Хаша. Путешествовала по семейным обстоятельствам, когда Попс Зеленоглазый в моем теле ее настиг. Девчонка оказалась очень замкнутая. С удовольствием делилась информацией об остальном мире, но как только разговор заходил о ней, начинала язвить, пакостить и огрызаться. Я сделал вывод, что ее не нужно трогать и тогда она вполне сойдет за союзника с чьей помощью я смогу избежать смерти.

Языками чесали только так, но порой я сильно погружался в работу и некоторые детали биографии пропускал мимо ушей. Хотя иногда мне казалось, что я лишний в компании разговаривающих эльфийки и орка.

Жажда мучила все сильнее, но пока мне удавалось ее контролировать. Хотя в какой-то момент я очень отчетливо стал слышать сердцебиения своих спутников. Правда сердцебиение орка звучало как-то странно.

Может поедим?

Я бросил на хозяина печати кроткий ненавистный взгляд и продолжил заниматься своим делом.

Ну, Кай. Сам подумай. На кой черт тебе сдался этот громила. У него ни родных, ни друзей на поверхности. Сожрем его и никто даже не заметит. А если дотянешь до той степени, когда не сможешь контролировать жажду? Придется жрать первого попавшегося. А вдруг это будет эльфийка? Она мне нравится. Не хочу, чтобы ты вырывал у нее сердце.

— Если не хочешь, тогда отвали, — процедил я.

— Чего? — нахмурился орк.

Я махнул рукой.

Ну вот опять. Когда ты в молодом теле никто и слова мимо ушей не пропустит. А я уже так привык бормотать себе под нос. Всегда казалось, что никто этого просто не замечает. Выходит, что просто не хотели замечать. Нужно избавляться от старых привычек.

— Итак. На троих у нас тридцать шесть патронов, — возвестил я и сдул с последнего заготовленного снаряда осевшую пылью соль. — Четыре ружья, два из которых достанутся мне на случай, если снять с плеча одно будет быстрее, чем перезарядить. Когда возьмете оружие, пожалуйста, будьте внимательны. Это спусковой крючок. На него нажимать можно только тогда, когда вот это дуло будет направлено на врага, ясно? Дидло, поставь свой палец вот сюда. Помещается. Все в порядке. Никогда бы не подумал, что пальцы гномов немногим меньше орочьих…